Валерий Степаненко - Византия в международных отношениях на Ближнем Востоке (1071-1176)

Они соперничали в стремлении направить к нему посланцев, нагруженных большими дарами: золотом, серебром, конями, мулами и шелковыми тканями. Такой щедростью они надеялись направить в сторону гнев этого великого вождя, завоевать его расположение и достичь дружеского соглашения с ним» [31, 149]. Эти данные подтверждает и Анна Комнина, сообщающая о том, что ко времени появления в Киликии византийских войск «армяне уже заключили договор с Танкредом» [7, 313]. Таким образом, по-видимому, осенью 1097 г. норманн заключил соглашение с владетелями Горной Киликии, включая и Рубенидов. Маттэос Урхайеци пишет, что еще по выходе крестоносцев из Константинополя они направили письма Константину Рубениду и правителю Эдессы куропалату Торосу с извещением о целях похода [42, 257]. Известно также, что во время осады Антиохии крестоносцы получали продовольствие от тех же Рубенидов [42, 259]. О характере договора ничего не известно. Но показательно, что когда по следам крестоносцев в конце 1099 — начале 1100 г. в Киликии появилась византийская армия, посланная для возвращения ее под власть империи, то, узнав о заключении договора, она «минула земли армян» и пошла к Марашу. Таким образом, договор Танкреда с армянскими «сатрапами» в ближайшем будущем стал объективным препятствием для восстановления власти Византии в Киликии.

После киликийской экспедиции Бодуэн и Танкред возвратились к основной армии, стоявшей в Мараше. Сельджукский гарнизон ушел из него при приближении крестоносцев. Отсюда основные их силы направились к Антиохии, тогда как похоронив здесь жену, Бодуэн Фландрский со своим отрядом повернул на юг к Евфрату. То, что поход графа не был авантюрой и имел достаточно веские причины — заинтересованность приевфратских армянских княжеств в военной силе крестоносцев, подтверждается тем, что проводником Бодуэна через Малую Азию в Киликию, а затем к Евфрату был Баграт, брат владетеля крупнейшего из армянских княжеств Приевфратья Басила Гоха, возможно, бежавший из заключения в Византии [17, 350; 31, 153]. К тому же, если верить Маттэосу Урхайеци, правитель Эдессы куропалат Торос был заранее извещен о выходе крестоносцев из Никеи. Латинские хронисты также связывают поход графа к Евфрату с тем, что он «получил приглашение из Армении, где он овладел Равенданом и Тель Баширом и подчинил своей власти всю ту страну» [17, 352]. Вскоре после этого «владетель города Рохас (Эдесса — В. С .) отправил к Бодуэну епископа этого города с двенадцатью старшими префектами и пригласил его явиться к ним вместе с галльскими рыцарями для защиты земли от вторжения турок, опустошавших ее беспрестанно, за что полагалось ему участие в верховной власти, доходах и податях, которыми пользовался владетель» [17, 352]. Маттэос Урхайеци пишет, что Торос пригласил графа «прибыть к нему на помощь против врагов его, соседних эмиров, которые его очень беспокоили» [42, 260].

В качестве соправителя Тороса Бодуэн во главе своего отряда и городского ополчения Эдессы совершил успешный поход против наиболее опасного из соседей города — эмира Самосаты, после чего городская верхушка решила устранить Тороса и передать власть военачальника и цитадель Эдессы графу. 9 марта 1098 г. в городе вспыхнул мятеж, инспирированный фактически правившим Эдессой с 80-х годов XI в. советом двенадцати ишханов. Торос был осажден в цитадели, сдал ее ишханам на гарантии сохранения жизни, имущества и свободного ухода к Мелитену и вопреки обещаниям был убит. Бодуэн знал о заговоре, хотя и не принимал в нем участия, и после убийства Тороса получил пост правителя Эдессы и цитадель города [17,354–355; 31, 156–159, 42, 262]. Вопреки утвердившейся в западноевропейской и советской историографии точке зрения, отметим, что переворот в Эдессе не привел к созданию графства Эдесского как первого государства крестоносцев на востоке. Бодуэн Фландрский стал наместником города, предводителем его ополчения и приведенного с собой отряда рыцарей. В пользу этого свидетельствуют недавно опубликованные и, на наш взгляд, принадлежавшие графу византийские по внешнему облику и греческие по языку надписей моливдовулы Балдуина комита, которые могут быть связаны только со статусом Бодуэна как правителя Эдессы, делившего власть с советом двенадцати ишханов [15, 213, № 386; 225, 367–449; 109, 87–94]. Трансформация Эдессы, как города-государства, возглавляемого землевладельческой и торговой верхушкой, в графство Эдесское, власть в котором принадлежала сравнительно узкой прослойке пришельцев с запада, завершилась много позже. Но вплоть до гибели графства в 1150 г. немногочисленные «франки» были вынуждены делить власть с городской верхушкой Эдессы преимущественно армянского происхождения.

12 сентября 1087 г. основные силы крестоносцев вышли к крепости Баграс на границе Сирии: Их появление здесь, если верить арабским хронистам, явилось полнейшей неожиданностью для местных мусульманских владетелей. Ридван ибн Тутуш, Яги Сиан и Артукид Сукман узнали об этом, собравшись в Шейзаре, откуда они намеревались выступить против эмира Хомса. Предложение Яги Сиана направить войска к Антиохии вызвало разногласия среди союзников, так как Сукман ибн Артук предлагал идти на Диар Бакр, где его владениям «угрожали мятежники» [51 а, 577]. Возвратившись в Антиохию Яги Сиан направил сыновей с просьбой о помощи к Дукаку в Дамаск, к Джанах ад-Даула в Хомс и к атабеку Кербуге. в Мосул.

Уже с конца октября 1097 г. основные силы крестоносцев начали осаду Антиохии. Среди христианского населения Ближнего Востока в данный период были сильны иллюзии относительно целей крестоносцев, связанные со слухами о чудесном появлении единоверцев, которые с божьей помощью одерживают победу за победой над «неверными» [10] Вопрос имеет обширную библиографию — от работ Э. Дюлорье [173] и Ж. Лорана [227] до С. Рэнсимена [265, 621–634] и А. Людерс [231]. См. также [70, 281–283]. . Часть населения Сирии и Месопотамии, преимущественно армяне и сирийцы, связывала с крестовым походом надежды на освобождение из-под власти сельджуков. Так, армянское население Артаха при приближении крестоносцев восстало, перебило сельджукский гарнизон цитадели и сдало город Танкреду [29, 639–640].

В декабре 1097 г. армии Джанах ад-Даула и Дукака собрались в Шейзаре, а затем двинулись в сторону Антиохии с целью снятия осады города. 31 декабря при эль-Баре они были разбиты крестоносцами и бежали с поля боя. Тогда на помощь городу направились Ридван и Сукман ибн Артук. Но и они потерпели поражение при Каструм Паллиорум 9 февраля 1098 г. В марте предводители крестоносцев начали переговоры с Египтом о совместных действиях против сельджуков в Сирии и Палестине, не давшие, впрочем, реальных результатов [11] «Деяния франков» фиксируют присутствие в лагере крестоносцев под Антиохией египетского посольства 9 февраля 1099 г. [25, 37–38]. См. также [29, 247]. . Данная акция была предпринята ими не без подсказки Алексея Комнина, полагавшего, что собственными силами крестоносцам не удастся отвоевать Антиохию, которая, согласно Константинопольскому соглашению, должна была затем быть возвращена Византии.