Валерий Степаненко - Византия в международных отношениях на Ближнем Востоке (1071-1176)

Ибн аль Асир, единственный об этом писавший, сообщает, что это сделала вдова Гоха [49, 393]. По-видимому, к этому времени были восстановлены отношения с Антиохийским княжеством, так как в армии Тга находились рыцари-наемники из Антиохии, ушедшие после того, как князь признал сюзеренитет атабека между 5 мая — 4 июня 1114 г. [42, 330].

В дальнейшем они фигурируют в качестве византийских полководцев в период правления Мануила [4, 219, 300; см. 88, 42–43].

Ф. Шаландон [158, 102], Р. Груссе [191, т. 1, 494] и Г. Г. Микаелян [98, 80] датировали аннексию Каркара графом Эдессы 1117 г., тогда как наш единственный источник по данному вопросу Маттэос Урхайеци связывает гибель князя Константина с землетрясением 2 декабря 1114 г. Константин погиб в заключении в Самосате [42, 338; см. также 43, 289]. Само же княжество, которым правил сын и наследник Константина Михаил, а затем брат армянского католикоса Григора Васил, будучи вассальным по отношению к графству Эдесскому, погибло в конце 1149 г.

Уникальные сведения о конфликте сохранили лишь Михаил Сириец и Аноним 1234 г. [41, 205–206; 39, 86, 91],

Об этом сообщает источник поздний и в датах малодостоверный — «Рифмованная хроника» Рахрама Рабуни ХIII в. Одна, ко имя наследника Тороса (Константин), явно названного в честь деда, и сообщения Михаила Сирийца о реакции князя Антиохии и эмира Севастии на объединение уделов Рубенидов придают этой информации достоверность [47, 500].

Так, Е. Рей причиной всех внутриполитических распрей в княжестве считал «руку Византии» [255, 351, 356, 357, 365].

[160, 121–122]. Король был в это время ректором и бальи княжества, как он назван в хартии 1133 г. [32, 37, № 149].

Хронология событий гипотетична. Ни одна из двух версий, приводимых Михаилом Сирийцем, армянскими и латинскими хронистами, не может быть принята. Следует отметить, что поход на Селевкию мог быть предпринят лишь после захвата Левоном принадлежавшего Антиохийскому князю Курика, владетель которого Теобальд 2 января 1134 г. подписал хартию Готье Сурдеваля в Лаодикее. Так что, возможно, к этому времени Курик и был захвачен Рубенидом. Данный вопрос теснейшим образом связан с датировкой киликийского похода Иоанна II Комнина [см. 82, 14, прим. 43].

[13, 207] — эпинакий на триумф Иоанна после взятия Кастамона. Киннам пишет о трех походах императора на Кастамон, первый из которых завершился взятием города, второй был прерван сообщением о смерти императрицы Ирины, третий последовал за смертью Данышменда [4, 12, 14].

По Киннаму, Мануил возвратился из Киликии в столицу [4, 35]. Короновался. Совершил поход против Раймунда де Пуатье. Вступил в брак с Ириной (12 января 1146 г.). Совершил поход в Вифинию, решив отстроить Мелангий. Узнав о болезни сестры, кесарисы Марии, возвратился в Константинополь, после чего отправился в Лопадий. По Хониату [14, 67], после коронации Мануил совершил поход к Мелангию, затем против Раймунда, после чего направился к городам на р. Меандр. Таким образом, Хониат несколько «сжимает» события во времени, опуская некоторые из них.

Об этом пишет только Киннам, не уточняя, кто конкретно это мог быть [4, 59]. Ф. Шаландон игнорирует эти данные [160, 255]. Так как среди убитых в армии Данышменда упомянут Гавра [см. 152, 145–149], «происшедший» от ромеев, но выросший и воспитанный в Персии и потом какими-то судьбами около этого времени получавший сатрапию», то, возможно, этим Данышмендом был Якуб Арслан, чьи владения граничили с районом Трапезунда.

Союз двух империй — Византийской и Германской, скрепленный, браком Мануила и Берты-Ирины Зульцбахской, на сестре которой был женат Конрад III, был создан для борьбы с равно угрожавшим как интересам Византии в Южной Италии и на Балканах, так и интересам Германской империи в Ломбардии и Средней Италии Сицилийским норманнским королевством, образовавшимся в 1130 г. [см. 216; 62, 18–105).

[216, т. 2, 151]. Лучшая работа в русской историографии, посвященная данному вопросу, принадлежит В. Г. Васильевскому [63, 106–138; см. также 129, 195–216; 272, 187–204]. О Сицилийском норманнском королевстве (несмотря на ряд работ, изданных в последнее время, например, Дугласа) лучшим в плане фактологии остается монументальный труд Ф. Шаландона [159].

Вопрос о времени появления Иоанна II в Киликии спорен. Ф. Шаландон датировал его весной 1136 г. [160, 112]; Р. Груссе [191, т. 2, 98], С. Рэнсимен [264, т. 2, 211] и Г. Острогорский [249, 336] — весной 1137 г.; К. Казн [146, 369] — концом 1136 г.; А. П. Каждан — даже весной 1135 г. [82, 14, прим. 43]. Основанием для последней датировки послужило упоминание в составленном в октябре 1136 г. типике монастыря Пантократора в Константинополе о смерти «кесаря и зятя моей царственности Вриенния» [10. 42–43]. На это обратил внимание еще Э. Курц [12, 85], сопоставивший данные типика с сообщением Анны Комниной о смертельной болезни ее мужа Никифора Вриенния во время сирийского похода Иоанна II [7, 54–55] и сделавший вывод о том, чта если к октябрю 1136 г. имя Вриенния появилось в типике, то, учитывая длительный период борьбы за Горную Киликию, начало похода следует датировать 1135 г. Но единственной датой, фиксирующей пребывание Иоанна в Киликии, является апрель 1136 г. Маттэос Урхайеци пишет, что, когда 9 апреля Малик Мухаммад Данышменд осадил принадлежавший графу Марата Кесун, император находился в Киликии [42, 368]. А продолжатель Урхайеци Григор Ереци сообщает, что в июле 1137 г. Иоанн осаждал столицу княжества Рубенидов Аназарбу [43, 152]. В записи сирийского монаха Романа появление императора у стен Антиохии синхронизировано со смертью яковитского патриарха Иоанна Маудиана, которая датируется 20 августа 1137 г. [40, 77; ср. 188, 300]. Таким образом, появление византийских войск в Киликии следует датировать весной 1136 г. [см. 131, 641–642].

Оба договора нуждаются в детальном сопоставлении, хотя информация о втором отрывочна и касается лишь его территориальных аспектов. Но общим для них является то, что в обоих речь шла не об аннексии Антиохийского княжества, не о ликвидации его как государства, но о перемещении князя и его вассалов на соседние территории, которые император обязался отвоевать для него. Информация о договоре 1137 г., содержащаяся в источниках, преимущественно трудах Гийома Тирского и Ордерика Виталиев, сопоставлена Р. Лили [230, 302–316].

Например, специально исследовавший данный вопрос Дж. Ла Монт [219, 256].

[158, 148, п. 3]. Антиохийский вопрос, как показали дальнейшие события, мог сыграть негативную роль и в византийско-французских отношениях, так как Раймунд де Пуатье был дядей жены Людовика VII Алиеноры Аквитанской.