Борис Славин - Марксизм: испытание будущим

Исходя из этого факта, Ленин в своих последних работах делал вывод о том, что социализм в перспективе будет вызревать не столько в развитых странах Запада, сколько начнет свое движение с Востока, со стран, подвергающихся сверхэксплуатации. XX век и наше время во многом подтверждает это предвидение. Достаточно в этом плане обратиться к опыту революционных преобразований и реформ в Китае, к приходу к власти левых сил на Кубе и в других странах Латинской Америки, наконец, современному пробуждению народов северной Африки и арабского мира. Все эти события говорят о том, что трудящиеся, рабочий класс в целом, в отличие от мнения Владислава Леонидовича Иноземцева, не перестает быть субъектом социально-исторических изменений. Я убежден, что он еще не сказал своего последнего слова, в том числе и в развитых странах Запада.

Никуда не исчезли социальные антагонизмы в современном мире, стало быть, не исчезла и потребность в левой социалистической идее. Повторю, по моему мнению, мы столкнулись сегодня не столько с кризисом левой идеи, сколько с кризисом социалистической практики и левой политики.

Так, кризис современного левого движения исторически во многом связан со сталинской политикой. Как известно, сталинский «казарменный социализм» не только сохранял наемное рабство, но и довел его с помощью ГУЛАГа до «космических» масштабов (вспомним подневольный труд зэков на лесоповале, или «творческий» труд в «королёвской» «шарашке»). Я уже не говорю, о враждебном отношении Сталина к марксистской идее «реального гуманизма», которую Маркс связывал с коммунистическим переустройством мира и переходом от «царства необходимости» к «царству свободы». Одной из характерных черт социалистической идеи является постепенное отмирание государства. Сталин считал эту мысль классиков «гнилой», заменив ее на теорию «обострения классовой борьбы» по мере построения социализма. Сталинизм вообще есть отрицание научного или марксистского социализма. К сожалению, это мало кто сознает в современном левом движении.

Подчеркну еще раз, сегодня, на мой взгляд, нет необходимого и должного политического оформления протестного движения людей наемного труда, нет подлинно сознательных и активных политических организаций левого толка, которые могут вести эффективную социальную борьбу с капиталом. Многие левые партии (коммунисты, социалисты, социал-демократы) в развитых странах страдают тривиальным приспособленчеством. В итоге происходит определенное сращивание левых партий с буржуазной властью. Это проявляется в идеологии и тактике, когда левые начинают отказываться от революционных методов борьбы. Достаточно напомнить, как Зюганов говорил в 1990-е гг. о том, что Россия исчерпала свой «лимит на революции». К сожалению, об устарелости революции говорит сегодня и такой специалист по Марксу, как В. Иноземцев.

На самом деле, как показывает практика, революционные методы борьбы далеко не устарели. Социальная борьба в мире продолжается. Мы видим это на примере деятельности альтерглобалистского движения, социальных протестов во Франции, когда миллионы трудящихся солидарно отстаивают свои права на труд и пенсионное обеспечение, когда греки и португальцы выходят на улицу с требованием остановить перекладывание негативных последствий мирового экономического кризиса на плечи трудящихся, остановить рост безработицы и т. д.

В обсуждаемой статье есть мысль о том, что социализм как общество будущего предполагает господство пролетариата. Эта мысль, на мой взгляд, не совсем точна: социализм, а тем более коммунизм предполагают постепенное исчезновение господства не только буржуазии, но и самого пролетариата. Если рассматривать социализм как переходный период, то, в нем, конечно, сохраняется господство пролетариата до тех пор, пока сохраняется возможность реставрации буржуазных отношений и пока не созданы передовые производительные силы, позволяющие резко повысить жизненный уровень трудящихся по сравнению с капиталистическими странами. С решением этих проблем отпадает всякая необходимость в существовании классов, тем более в необходимости диктатуры пролетариата и его орудия - государства. На смену рабочему государству рано или поздно должно прийти общественное самоуправление.

Говоря коротко, по мере прогрессивного развития социалистического общества и ликвидации социального отчуждения наступает время осуществления социального идеала Маркса, т. е. создание общества «реального гуманизма», в котором, как уже говорилось, «свободное развитие каждого становится условием свободного развития всех». Такое общество Маркс называл «свободным человеческим обществом», где люди не противостоят, а дополняют друг друга, где на место наемного труда и рабочего времени приходит свободный творческий труд, осуществляющийся по законам свободного времени. Всеобщая автоматизация и информатизация производства - необходимая технологическая предпосылка такого явления.

Современная жизнь показывает, что в таком идеале нет ничего призрачного или утопичного, как кажется отдельным обывателям и буржуа. На его практическое осуществление сегодня работают развитие науки и новейших глобальных технологий, становление информационного общества, и, конечно, непрекращающаяся революционная борьбы трудящихся за свои социальные и человеческие права.

Учитывая опыт последних лет, связанный с разрушительными последствиями глобального кризиса капитализма, можно предположить, что человечеству рано или поздно придется сделать свой исторический выбор: перейти к «социализму с человеческим лицом», или продолжить жить в условиях современного господства капитала, все чаще ставящего под вопрос существование самой человеческой цивилизации.

Критерием жизненности любой идеологии всегда является ее конечное соответствие действительности. Каждый раз, когда идеология отвечала вызовам времени и потребностям масс, она стимулировала поступательное движение общества, и, напротив, отрыв идеологии от реальной жизни приводил к политическим ошибкам и человеческим трагедиям * 5 Подробнее об этом см.: Славин Б.Ф. Идеология возвращается. М.2009. .

Среди современных философов и идеологов левого и правого толка распространено однозначное мнение о «ложном», или «иллюзорном» характере любой идеологии. Как же смотрели на идеологию Маркс и Энгельс? По моему мнению, они никогда не считали идеологию проявлением только «ложного» или «иллюзорного» сознания. Эти эпитеты, как правило, относились у них к носителям сугубо идеалистической философии или представителям «вульгарной» политэкономии, не желающих замечать противоречий собственных взглядов и реальной действительности.