Александр Пертушевский - Генералиссимус князь Суворов

Составлялась против Франции новая коалиция, но дело подвигалось медленно. Ускорили его сами французы. По предложению генерала Бонапарта, сделанному в 1797, директория снарядила экспедицию в Египет и Сирию, с целью учреждения там французской колонии, расширения сбыта французских мануфактур и для военного предприятия против английской Индии. План был фантастический, неисполнимый даже для такого гения, как Бонапарт; но подобное дерзкое предприятие должно было придать новый блеск французскому оружию и возвысить в глазах французов предводителя. Может быть, из этих побуждений оно и развилось в голове честолюбивого Наполеона. Экспедиция готовилась с сохранением глубокой тайны и маскировкой настоящей цели предприятия. Все это удалось, и 19 мая 1798 большой военный и огромный транспортный флоты вышли из Тулона с десантной армией в 37,000. По счастливой случайности не встретившись с эскадрой Нельсона, Бонапарт захватил Мальту, принадлежавшую ордену св. Иоанна Иерусалимского, оставил там гарнизон и благополучно высадился в Египте.

Этот поступок Франции много содействовал успеху образования коалиции, особенно по отношению к русскому Императору. Мальтийский орден был историческим анахронизмом и давно не имел никакого военного или политического значения, но заслужил расположение Павла I, как представитель антидемократических учений. Русский Государь принял в 1797 титул покровителя ордена, потом возложил на себя звание великого магистра и с обычной страстностью принял к сердцу интересы отжившего учреждения. Захват Мальты явился новым поводом против Франции для Императора Павла.

Составилась новая коалиция: к России, Англии и Австрии присоединились Турция и Неаполь; начались приготовления. Первоначальное положение о посылке в Австрию 12,000 человек расширено до 70,000. Один из корпусов, генерала Розенберга, был готов к выступлению еще в августе, но отправка его замедлилось по вине австрийцев, вследствие мелочных их прицепок к статье договора о продовольствии, так что Павел I приказал даже распустить войска по квартирам до получения удовлетворительного ответа из Вены. Лишь в середине октября войска Розенберга в числе около 22,000 человек начали переходить границу, а когда подошли к Дунаю, то стали готовиться к походу остальные. Другой корпус, под начальством Германа, из 11,000 человек, предназначался частью в помощь королю Неаполитанскому, частью на остров Мальту; третий 36,000-ный князя Голицына, замененного потом Нумсеном, должен был действовать в Германии.

Готовились все войска западной границы, в составе двух армий, на случай надобности. Флот был в действии уже в 1798 году. Несколько эскадр отплыли в Немецкое море и соединились с английским флотом для блокады батавского флота, но ограничились наблюдением. Черноморская эскадра Ушакова, с присоединенной к ней небольшой турецкой, отплыла к Ионическим островам и успешно очищала их от французов.

Политика Павла I, стремившаяся исключительно к мирным целям, в два года преобразилась в противоположную. Войны еще не было, но она приближалась ходом событий, нарушавших недавние договора. Австрия заняла часть Швейцарии, принадлежавшую Тиролю; Франция навязала Гельветической республике новый договор, вынудив от нее 18,000 вспомогательного войска, заставила короля Сардинского отречься от престола и удалиться на Сардинию. Пьемонт присоединен к Франции. Неаполитанский король открыл действия в средней Италии, но успеха не имел, на английском корабле переехал на Сицилию, и французы провозгласили вместо Неаполитанского королевства Парфенопейскую республику. В Раштате еще продолжались переговоры, а французы занимали правый берег Рейна.

Зима 1798-99 приближалась к исходу. Австрия обратилась к Павлу I с просьбой отдать все три вспомогательные корпуса ей на помощь. Русский Император согласился и велел корпусу Германа следовать в северную Италию, а корпусу Римского-Корсакова (назначенного вместо Нумсена) в южную Германию, на помощь австрийцам. К нему присоединили войска принца Конде. Известие было принято в Вене с восторгом. Венский кабинет тем более ценил рыцарский поступок Павла I, что сам не был способен на что-либо подобное, по своей традиционной политике и по свойствам своего тогдашнего руководителя - барона Тугута. Приготовления к войне закипели, и близкое открытие кампании сделалось несомненным, так как французы потребовали очищения в двухнедельный срок австрийских владений от русских войск.

Оставалось выбрать в Италии главнокомандующего. Эрц-герцог Карл получил назначение на другой театр войны; между австрийскими генералами равносильный ему не отыскался, и решили вверить армию венгерскому эрц-герцогу Иосифу; но принц был молод и никогда на войне не бывал, следовало приискать ему хорошего помощника и руководителя. После долгих колебаний обратились к русскому Императору с просьбой соизволить на назначение "знаменитого мужеством и подвигами" Суворова. Кандидатура Суворова подтверждалась и последними распоряжениями Екатерины II, назначившей его начальником вспомогательного корпуса.

Неудачи австрийцев происходили от системы вождения главнокомандующих на помочах, но это зло, видимое для всех, не видело их правительство. Венский кабинет, лучше сказать - надменный барон Тугут, его фактический руководитель - решил, отложив в сторону национальную щекотливость, доверить ведение предстоящей войны иноземцу. Тугут и его партия не любили Россию, и, вынужденные вымаливать у нее помощь, едва ли сами, без давления, сделали трудный шаг в признании военной несостоятельности Австрии. Скорее оказала давление Англия. В коалиции она играла важную роль и имела большое влияние, так как практические государственные люди Англии никогда не продавали дешево услуг своей страны. В некоторых сочинениях прямо говорится, что Англия указала на Суворова и склонила Венский двор на этот выбор. Может быть, Англия же настояла на устранении эрц-герцога Иосифа и назначении русского фельдмаршала главнокомандующим. На это наводит одно из писем Суворова к графу С. Р. Воронцову, русскому послу в Лондоне: "Не могу я описать ощутительную признательность к оказываемому благоволению Его Великобританского Величества в избрании моем на предлежащий мне трудный подвиг".

"Суворов явился из заточения тощ и слаб, но живой дух удержал, и без блажи ни на пядь, чем много теряет", читаем мы в одном современном письме. Представляясь Государю, он бросился к его ногам, сделал земной поклон и по своему выказывал признаки преданности. Все это видимо выводило Павла I из терпения, однако он сдерживался. В тот же день, 9 февраля, Суворов был снова зачислен на службу с чином фельдмаршала, но без объявления в приказе. Несколько дней спустя Государь возложил на него большой крест ордена св. Иоанна Иерусалимского, с подобающей церемонией, причем Суворов стоял на коленях.