Том 5. Литература XVIII в.

Чоконаи был также автором комической поэмы «Доротея» (1799), навеянной отчасти «Похищением локона» Попа, но больше венгерскими шуточными масленичными песнями про старых дев и отличающейся от комического эпоса Попа более четкой социальной типизацией действующих лиц. Написал Чоконаи, кроме того, комедию «Вдова Карньо» (1799). Но в золотой фонд отечественной литературы вошла прежде всего его лирика.

Другой замечательный представитель народной линии в венгерской литературе Просвещения — Михай Фазекаш (1766–1828). Тоже уроженец, а позже постоянный житель Дебрецена — этого, как бы мы сегодня сказали, «капитализирующегося» города — Фазекаш оставил много морализаторских стихотворений, проповедующих добродетель, осуждающих бесцельное военное кровопролитие и воспевающих бюргерски умеренную трудовую жизнь. Он был также автором од в античном и классицистском стиле, довольно удачных подражаний народным песням, даже составителем астрономического календаря и первой венгерской научной книги по ботанике. Но среди всего этого разнообразного творчества подлинной народностью и художественным совершенством выделяется десятки раз переиздававшаяся и переведенная на много языков (в том числе на русский) поэма «Мати Лудаш» (изд. 1817).

Сюжет поэмы — в сущности, стихотворной сказки, написанной гекзаметром, который с помощью мастерски вводимых спондеев удачно приноровлен к неторопливо — обстоятельной, чуть лукавой устной речи, — несложен. Смелый, упрямый, сметливый и независимый деревенский парень в отместку за отнятых гусей и несправедливые побои обещает жестокому и спесивому барину трижды избить его самого — и успешно осуществляет свою угрозу. Но эта простая история под пером Фазекаша перерастает в некий антикрепостнический эпос, в героизацию вышедшего из повиновения крестьянина.

Фазекаш нисколько не идеализирует своего Мати. У него сугубо земные, даже утилитаристские склонности. Он не прочь приторговать, ловко провести, откровенно заботится о своем кошельке, выгоде, для чего изучает ремесла и разные прикладные науки. Все это, так сказать, его житейские таланты и одновременно практически «буржуазные» рецепты самого автора, как реально выйти крестьянину из зависимости у помещика: одержав прежде всего «экономическую» победу над ним.

Но в то же время Фазекаш, конечно, наслаждается, любуется непокорностью, силой, достоинством Мати. Кроме бесспорно плутовских качеств, в Мати Лудаше живут и жажда борьбы, ощущение социальной несправедливости — дух народного бунтарства. И хотя трезвый автор избегает в своей фольклорной по корням поэме всякой свойственной фольклору же, но нелюбезной его сердцу здравомыслящего горожанина фантастики, этот воюющий за свое человеческое достоинство и свободу народный герой прямо связывает «Мати Лудаша» с «Толди» Я. Араня и «Витязем Яношем» Ш. Петефи.

Просвещение дало венгерской литературе выдающегося драматурга — Йожефа Катону (1791–1830), чье известнейшее произведение, тираноборческая трагедия «Бан Банк» (изд. 1820) дышит почти шекспировской глубиной и мощью. До этого Катона написал несколько более слабых драм — антиклерикальных, в защиту веротерпимости («Клеменсия Обиньи», «Жижка») и патриотических, против иноземного гнета («Гибель Иерусалима»). Построением действия, разработкой напряженных душевных состояний они подготавливали главное произведение драматурга. Сюжет «Бана Банка» воскрешал трагические события венгерского средневековья (из эпохи короля Эндре II, 1205–1235), которые были обработаны также Гансом Саксом и Грильпарцером. Но сюжетное обрамление, наполненное злободневнейшим для тогдашней Венгрии содержанием, привлекало внимание к национальному неравенству и вопиющей народной нищете.

Герой трагедии Банк, оставленный королем на время своего отсутствия наместником, не может в душе не склоняться на сторону венгерских дворян, которые ропщут, возмущенные развращенностью и произволом иноземных вельмож (во главе с королевой Гертрудой). Не может он не признать и справедливости крестьянских жалоб на поборы, на безнаказанное тунеядство за народный счет. Вступаясь за поруганную честь жены, Банк волей обстоятельств сам становится отмстителем за унижение страны и народа: в порыве гнева он убивает королеву — чужестранку, но нравственно, душевно не в силах разрешить для себя прямое противоречие между своим долгом наместника и патриота, гражданина. Страсть не любовная, а прежде всего гражданственно — патриотическая, которая противится традиционно — сословной верности престолу, — вот какой стороной обернулся в литературе порабощенной Габсбургами Венгрии характерный конфликт классицизма.

Разрешить его призваны были уже романтики. Не случайно глубокая драматическая сила, психологическая выразительность характеров и свободолюбивый пафос обусловили огромную популярность трагедии Катоны позже, в канун и в дни революции 1848 г.

На ее романтически переосмысленный сюжет была сочинена Ференцем Эркелем одноименная опера (она с успехом ставится сейчас и у нас). Творчество Чоконаи, Фазекаша, Катоны — вершина Просвещения в венгерской литературе, делающая понятными и объяснимыми как направление ее дальнейшего развития (романтизма, реализма), так и позднейшие художественные достижения.

Литературе венгерского Просвещения начало кладет творчество Бешенеи, а конец — романтическое литературное движение 20‑х годов XIX в. Бросается в глаза известная сдвинутость этапов сравнительно с Западной Европой, обусловленная задержкой исторического развития в результате татаро — турецких завоеваний и растущей зависимости от Австрии. В 1690 г. она захватывает и восточную Венгрию (Эрдейское княжество), сохранявшую при турках самостоятельность. Неудачей кончилась попытка отделения северной Венгрии (война Ракоци).

Постоянная борьба с завоевателями требовала огромного напряжения народных сил и, внося в венгерскую литературу социальный драматизм, патриотический пыл, глубокие чувства и мысли, вместе с тем затрудняла ее всестороннее развитие. Классицизм выступает в ней в XVIII в. в позднейшей, вольтеровской и гетеанской интерпретации (именно в такой форме приобрел он значение поэтического идеала и образца для Бешенеи, Казинци). Барокко с его дисгармонично — фаталистскими нормами и представлениями сохраняло вплоть до последней трети века долю власти над пробуждающимися к более гармоничному, рациональному миропониманию умами. Наконец, вследствие позднего, сдерживаемого извне национального самоопределения и освобождения формой антифеодального просветительского движения становится филологическое «обновление» языка, которое подготовляло более широкие творческие начинания.