Ричард Пайпс - Струве: левый либерал 1870-1905. Том 1

«Мне хотелось бы записать свои впечатления от сегодняшней беседы с «близнецом» [Струве]. Это было знаменательное «историческое» в своем роде собрание (Арсеньев [Потресов], Велика [Вера Засулич], близнец + же [жена Струве] + я), по крайней мере историческое в моей жизни, подводящее итог целой — если не эпохе, то стезе жизни и определяющее надолго поведение и жизненный путь.

По первоначальной передаче дела Арсеньевым я понимал так, что близнец идет к нам и хочет делать шаги с своей стороны — оказалось как раз наоборот. Произошла эта странная ошибка от того, вероятно, что Арсеньеву очень уже хотелось того, чем «манил» близнец, именно политического материала, корреспонденций etc., а «чего хочется, тому верится», и Арсеньев верил в возможность того, чем манил близнец, хотел верить в искренность близнеца, в возможность приличного modus vivendi с ним.

И именно это собрание окончательно и бесповоротно опровергло такую веру. Близнец показал себя с совершенно новой стороны, показал себя «политиком» чистой воды, политиком в худшем смысле слова, политиканом, пройдохой, торгашом и нахалом. Он приехал с полной уверенностью в нашем бессилии — так формулировал сам Арсеньев результаты переговоров, и это формулирование было совершенно верно. Близнец явился с верой в наше бессилие, явился предлагать нам условия сдачи, и он проделал это в отменно-умелой форме, не сказав ни одного резкого словечка, но обнаружив тем не менее, какая грубая, торгашеская натура дюжинного либерала кроется под этой изящной, цивилизованной оболочкой самоновейшего «критика».

На мои запросы (с которых началась деловая часть вечера), почему он, близнец, не хочет идти просто в сотрудники, он отвечал с полной решительностью, что для него это психологически невозможно работать на журнал, в коем его «разделывают под орех» (буквальное его выражение), что не думаем же мы, что мы будем его ругать, а он нам будет «политические статьи писать» (буквально!), что о сотрудничестве могла бы идти речь только при условии полной равноправности (то есть равноправности, очевидно, критиков и ортодоксальных), что после заявления [аннотация к «Искре»] его товарищ и друг [Туган-Барановский] не захотел даже ехать на свидание с Арсеньевым, что его, близнеца, отношение определяется не столько заявлением, и даже вовсе не заявлением, а тем, что раньше он хотел ограничиться ролью «благожелательного пособничества», а теперь он не намерен ограничиться этим, а хочет быть и редактором (близнец почти так и сказал!!). Все это выпалил близнец не сразу, переговоры о его сотрудничестве тянулись изрядно долго (слишком долго, по мнению Арсеньева и Велики), но из них мне с полной ясностью вырисовалось, что с этим джентльменом каши не сваришь.

Он стал затем настаивать на своем предложении: почему не основать 3-го политического органа на равных правах, это выгодно и ему и, нам (для газеты материал, «заработаем» кое-что на даваемых на это ресурсах), он предполагает, что тут на обложке не должно стоять ничего социал-демократического, ничего указывающего на нашу фирму, что мы должны (не формально, а нравственно должны) давать в этот орган и весь свой общеполитический материал.

Дело стало ясно, и я прямо сказал, что об основании 3-го органа не может быть и речи, что дело сводится тут к вопросу о том, социал-демократия ли должна вести политическую борьбу или либералы самостоятельно и самодовлеюще (я выразился яснее и определеннее, точнее). Близнец понял, озлился и заявил, что после того, как я высказался с anerkennentwerter Klarheit [заслуживающая признательности ясность] (буквальные слова!), нечего и говорить об этом, а надо говорить только о заказах — о заказах сборников: это тот же журнал 3-го рода (стал говорить я). Ну, тогда заказ одной лишь наличной брошюры — заявил близнец. Какой? спросил я. К чему это знать — нахально ответила ж[ена]. Если в принципе решите за, тогда мы решим, а если нет, тогда не к чему и знать. Я спросил об условиях печатанья: издание-де NN и больше ничего, об фирме Вашей не должно быть упомянуто, кроме Verlag’a [издательства] не должно быть связи с Вашей фирмой — заявил близнец. Я заспорил и против этого, требуя указания нашей фирмы — Арсеньев стал возражать мне, и разговор пресекся.

В заключение — сговорились отложить решение, — на близнеца наседали еще Арсеньев и Велика, требовали от него объяснений, спорили, я больше молчал, смеялся (так, что близнец ясно это видел), и разговор быстро пришел к концу» [568].

Для Ленина этот необычный вечер действительно обозначил рубеж, конец целой «эпохи». Именно тогда он окончательно решил, что дальнейшее сотрудничество с «буржуазией» бесполезно, поскольку «буржуазия» будет стремиться «вести политическую борьбу … самостоятельно и самодовлеюще». Поэтому он пойдет своим собственным путем [569].

Приняв это решение, Ленин стал требовать немедленного прекращения всех переговоров со Струве. Но этому воспротивился Плеханов. Добившись исключения Струве из рядов социал-демократии, он больше не видел оснований лишать Искру и Зарю той помощи, которую Струве и его друзья-либералы должны были оказать ортодоксам в их борьбе против экономистов. Остальные члены редакции были согласны с Плехановым, и Ленин, оставшись в меньшинстве, вынужден был подчиниться.

Наконец, 30 января 1901 года стороны пришли к формальному соглашению. (По настоянию Плеханова, который специально для этого приехал в Мюнхен, оно было заключено в письменном виде. [570]) Текст этого соглашения до сих пор не опубликован [571], но главные его тезисы могут быть реконструированы на основе подготовленного Лениным проекта (впервые опубликованного в 1959 году) и отрывочных описаний, содержащихся в других источниках [572].

Договаривающиеся стороны были названы «Социал-демократическая группа «Зари» и «Искры» и «Группа демократической оппозиции «Свобода». Второе название было условным: под ним подразумевались все те группы, которые в своей борьбе с царским режимом пользовались легальными методами. Соглашение устанавливало, что Струве и другие обозначенные члены его партии вступают в сотрудничество с двумя социал-демократическими изданиями от имени этой демократической оппозиции, однако при этом они должны были воздерживаться от каких-либо дискуссий по вопросам, имеющим отношение к теории и практике социал-демократической партии. Вышеозначенные группы согласились совместно выпускать периодическое приложение к Заре под названием «Современное обозрение», редактором которого должен стать Струве. Судя по всему, социал-демократическая группа оставила за собой право «veto» относительно содержания приложения, но документальных подтверждений этому нет. Большую часть объема «Современного обозрения» должны были занимать документальные материалы, являющиеся свидетельством обвинения против царского правительства. Эти материалы обязывались поставлять обе группы. В дополнение к соглашению социал-демократы взяли на себя ответственность за обеспечение печати, транспортировки и распространения «Обозрения», а Группа демократической оппозиции обязалась покрывать расходы, связанные с изданием и распространением Искры и Зари.