Ричард Пайпс - Струве: левый либерал 1870-1905. Том 1

В помещенной в Искре статье Струве писал о том, каким образом земства борются с режимом самодержавия, призывая рабочих и социал-демократов оказать им помощь. По мнению Струве, самодержавный режим будет опрокинут только в результате слаженных действий рабочих и земств.

Целью меморандума Витте была дискредитация своего противника — министра внутренних дел И. Л. Горемыкина. Витте оспаривал предложение Горемыкина о создании земств в западных провинциях империи (где их пока не было), аргументируя свою позицию тем, что в перспективе земства представляют собой смертельную опасность для самодержавия. Поэтому не только нельзя допустить образования новых земств, но необходимо разогнать те, которые существуют.

В предисловии к меморандуму Витте Струве, полностью согласившись с аргументами Витте, опроверг сделанные им выводы. В определенном смысле земства действительно представляют собой опасность для монархии, писал Струве, тем не менее они же защищают ее от еще большей опасности — от опасности революции. По его мнению, долсовременные интересы правительства заключаются в том, чтобы не только сохранить земства, но и расширить поле их деятельности. Сохранить принципы самодержавия было уже невозможно: структура страны достигла такого уровня сложности и динамизма, что бюрократические методы управления стали просто недейственны. Россия нуждалась в политической свободе, и единственным реальным вопросом был — каким образом она обретет эту свободу, иными словами — законным или насильственным путем.

«Если правительство пойдет но пути, указываемому г. Витте, и упразднит земство, то оно — без всякой непосредственной в том для себя надобности — отнимет у общества главнейшее поприще постепенного и легального совершенствования русских общественных и государственных порядков и перенесет центр тяжести общественной самодеятельности на почву нелегальную….Упразднение земства даст революционной пропаганде огромный козырь — мы говорим это вполне объективно, не испытывая никакого отвращения к тому, что обычно зовется революционной деятельностью, по и не восхищаясь и не увлекаясь именно этой формой борьбы за политический и общественный прогресс» [589].

Это обязательно случится, продолжал Струве, поскольку средним слоям российского общества, до поры до времени довольствующимся неполитическими формами выражения своих интересов, в случае разгона земств не останется ничего другого, как обратиться к политике. А эго прямой путь к революции, поскольку в самодержавной России любая политика приобретает революционный характер. В конечном итоге все это принесет монархии гораздо больший вред, чем мирная земская деятельность: «Сама по себе нелегальная либеральная партия как организация, состоящая из наиболее умеренных и наименее подвижных оппозиционных элементов, не может развивать ни особенно широкой, ни особенно интенсивной деятельности. Но при наличности такой деятельности со стороны других партий, в особенности партии социал-демократической, или рабочей, либеральная партия — даже не вступая в прямое соглашение с социал-демократами — может оказаться очень серьезным фактором…» [590]

И когда монархия испытает на себе последствия действия революционно настроенного меньшинства, она очень пожалеет об отсутствии сдерживающего влияния земств.

Короче говоря, для того чтобы предотвратить разрушительную во всех отношениях революцию, монархия, в пику тому, что рекомендует Витте, должна стремиться к увеличению влияния средних слоев и создаваемых ими структур. Действия этих слоев будут намного менее опасными для монархии, если позволить им действовать законно в рамках земств, чем если вынудить их действовать в рамках подпольной либеральной партии. Предисловие заканчивалось призывом к правительству дать стране «права и властное всероссийское земство» — на эзоповом языке это означало здравицу в честь конституции [591].

Предисловие Струве к меморандуму Витте содержало в себе ряд интересных мыслей, но в качестве политической программы не выдерживало никакой критики. Вероятность того, что оно побудит Николая II склониться на сторону либералов, была практически ничтожной, тогда как угроза того, что оно вызовет сильное раздражение социал-демократов, была более чем реальной. Весьма трудно понять, исходя из каких соображений Струве полагал, что социал-демократы смирятся с политической игрой, в которой они — формальные союзники его группы — использовались бы в качестве средства для иолитического шантажа, цель которого — добиться от правительства конституции. То была Realpolitik в своем худшем виде.

Для Ленина это стало последней каплей, переполнившей его терпение. Его и без того сильные подозрения (впервые возникшие, когда Струве потребовал независимого редакторства в «Современном обозрении»), что либералы стремятся к союзу с социал-демократами исключительно для того, чтобы использовать и уничтожить их, переросли в уверенность. Он ответил Струве в статье, названной «Гонители земства и Аннибалы либерализма» [592]. Земства, писал он, никогда не были центрами политической оппозиции; поскольку являются всего-навсего орудием самодержавия, с помощью которого оно держит страну в повиновении. И либералы только тогда смогут стать полезными союзниками социал-демократов, когда их движение оформится в виде подпольной партии. Если же они будут пользоваться исключительно легальными методами борьбы, осуществляемой через земства, то в конце концов превратятся в агентов контрреволюции. Ленинская статья содержала в себе такие грубые нападки на русских либералов, что ее невозможно было опубликовать за подписью авторитетного социал-демократического лидера.

Плеханов и Аксельрод не одобрили ленинскую тактику. «Смягчите его [тон], голубчик, — писал Плеханов Ленину после прочтения рукописи его статьи. — Либерализм не надо гладить теперь против шерсти. Это большая ошибка!» [593]Аксельрод, со своей стороны, высказался в том смысле, что не слишком ли рано Ленин разоткровенничался по поводу того, каким образом социал-демократы намерены использовать либералов [594].

Ленин согласился с редакторской правкой Плеханова и Аксельрода, но его политическая позиция осталась неизменной: «Вообще я вовсе не так уж упорен на счет смягчений частных, но принципиально не могу только отказаться от мысли о нашем праве (и нашей обязанности) разнести Р. Н. С. [Струве] за его политическое жонглерство. Он именно политический жонглер — в этом меня окончательно убедило чтение и перечитывание предисловия, и в свою критику я внес все, что дали нам последние месяцы (т. е. Verhandlungen [переговоры] с «теленком» [Струве], попытка договора etc.), так сказать, душу отводил, сводя счеты с этим субъектом. Выяснение вопроса о конституционности земства я считал центром тяжести всей статьи. «Земский» либерализм это — в области воздействия на общество то же самое, что экономизм — в области воздействия на рабочих. И ту, и другую узость мы должны преследовать» [595].