Андрей Колганов - Путь к социализму: пройденный и непройденный. От Октябрьской революции к тупику «перестройки»

Хозяйственный механизм, основанный на неэквивалентном обмене с селом, и делавший общественное хозяйство заведомо невыгодным, загонял колхозное производство в экономический тупик, подрывая усилия по улучшению сельского хозяйства на основе новой техники и крупного производства. Мелкое личное хозяйство так и осталось экономической основой жизни земледельческого населения, а в значительной части и городского. Коллективное же земледелие приобрело черты принудительной повинности, выполнение которой не только не обеспечивало экономические интересы сельского населения, но и наносило им чувствительный ущерб, который, в конечном счете, отзывался и на рабочем классе.

Нельзя сказать, чтобы аграрная политика, приводившая к таким серьезнейшим перекосам в развитии сельского хозяйства, вовсе не сталкивалась с критикой. Но в условиях, когда такая критика становилась все более небезопасной, негативные оценки могли даваться лишь отдельным, частным ее аспектам или отдельным случаям практического осуществления такой политики. Ее же защитники выступали весьма агрессивно, нередко заменяя отсутствующие аргументы неприкрытыми угрозами в адрес несогласных.

Эта агрессивность явственно проступала в выступлениях на январском (1933 г.) Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б). Дух установки на «завинчивание гаек» пронизывает как речи, произнесенные на пленуме, так и принятые на нем решения. Все недостатки в работе сельского хозяйства объяснялись двумя причинами — действиями классового врага и неумением руководителей бороться с классовым врагом. Послушаем Л. М. Кагановича: «Недостатки в работе колхозов и трудности в проведении хлебозаготовок происходят от неправильного руководства колхозами со стороны коммунистов, неправильной практической работы партийцев, от их неумения бороться с классовым врагом и неумения правильно направить наши силы» [797] Каганович Л. М. Цели и задачи политических отделов МТС и совхозов. Доклад на январском пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) // Большевик, 1933. № 1-2. С. 18-19. . Срывы в хлебозаготовках, произошедшие в 1932-1933 годах квалифицируются Кагановичем как «попытка противопоставить рвачески понятые интересы колхоза и даже совхоза интересам пролетарского государства, попытки превратить колхоз в организационную форму противосоветских элементов для борьбы с пролетарским государством» [798] Там же. С. 20. . Такая подмена экономического анализа ситуации культивированием «образа врага» вела и к соответствующей фальсификации самой хозяйственной ситуации. Всякие ссылки на экономическую реальность отметались с порога: «А многие из наших коммунистов не только деревенских, но и районных, а иногда и областных, как чудаки повторяют: „урожайность низка, урожайность низка“ и не удосуживаются докопаться до того, что часто эта низкая урожайность лживо и вре-дительски показана бухгалтером в своей отчетности» [799] Там же. С. 27. .

Логическим выводом из такой позиции является ставка на политический нажим, на политические репрессии. И решающим аргументом здесь является мнение И. В. Сталина, на которое ссылается Л. М. Каганович. Характеризуя лицо колхозного крестьянства, Сталин заявил на январском пленуме: «Громадное большинство этого крестьянства является опорой советской власти в деревне. Но это еще не значит, что среди колхозников и колхозов не может быть отдельных отрядов, идущих против советской власти, поддерживающих вредителей, поддерживающих саботаж хлебозаготовок. Было бы глупо, если бы коммунисты, исходя из того, что колхозы являются социалистической формой хозяйства, не ответили на удар этих отдельных колхозников и колхозов сокрушительным ударом» [800] См.: Каганович Л. М. Цели и задачи политических отделов МТС и совхозов… С. 19. .

Аналогичную позицию, вслед за Сталиным, занимает и Каганович. Указывая на факты хищения колхозной собственности, к которым вполне могли тогда относить, например, помимо обычного воровства и чересчур щедрое, по мнению вышестоящего руководства, распределение зерна среди колхозников или подобное же «разбазаривание» колхозного сена для личных коров, Л. М. Каганович превращает это прямо-таки в контрреволюционный мятеж: «…это политическое выступление против основ советского строя. И наша рука не дрогнет, чтобы уничтожить расхитителей общественной собственности» [801] Там же. С. 32. .

Такая позиция руководящего звена ВКП(б) привела к тому, что резолюция январского пленума «Цели и задачи политических отделов МТС и совхозов» ставила задачей политотделов организацию не политической работы на селе, а политического давления на экономику села. «Политические отделы МТС и совхозов должны обеспечить партийный глаз и контроль во всех областях работы и жизни как самих МТС и совхозов, так и обслуживаемых МТС колхозов» [802] КПСС в резолюциях… Т. 6. С. 24. , — говорилось в резолюции пленума. A Л. М. Каганович рассматривал политотделы едва ли не как филиалы ГПУ в деревне: «Суметь политически подойти к каждому хозяйственному процессу, суметь вскрыть негодность той или иной хозяйственной работы, связанной с действиями кулака, или нерадением, с преступным отношением к общественному добру, к колхозному хозяйству — это важнейшая задача политотделов» [803] Каганович Л. М. Цели и задачи политических отделов МТС и совхозов… С. 26-27. .

Такого рода принципы руководства сельским хозяйством не только провозглашались, но и глубоко укоренились на практике. Бичуя директоров совхозов, пытавшихся отстаивать интересы подчиненных им хозяйств,

Л. М. Каганович утверждал, что это «люди, которые были проникнуты кондратьевщиной и чаяновщиной, хотя многие из них имели в кармане партбилет» [804] Там же. С. 30. . Выводы последовали незамедлительно: «Многие директора совхозов сейчас „выпали“. Мы их, так сказать, „ушли“» [805] Там же. . И несколькими фразами спустя Лазарь Моисеевич, ничтоже сумняшеся, заботливо призывает: «Надо ликвидировать безобразную текучесть кадров…» [806] Там же. .

Можно давать такой позиции политическую, идеологическую, нравственную оценку. Как экономист же я должен сделать вывод, что, когда руководство сельским хозяйством не опирается на экономические интересы тружеников села, то логичным и неизбежным следствием выступает применение методов внеэкономического нажима. Не в этом ли коренятся так и не преодоленные до конца в советский период стереотипы смешения партийно-политического и хозяйственного руководства, подмены партийными органами хозяйственных? А в то время такая подмена выступала в качестве прямой директивы: «Первоочередной задачей политических отделов МТС является обеспечение безусловного и своевременного выполнения колхозами и колхозниками своих обязательств перед государством… Первоочередной задачей политотделов совхозов является обеспечение безусловного и своевременного выполнения совхозами своих обязательств перед государством…» [807] КПСС в резолюциях… Т. 6. С. 24. . При такой установке оговорка, что политотделы не должны подменять хозяйственных руководителей [808] Там же. С. 26. , неизбежно должна была оставаться пустым звуком. К тому же именно «политические отделы МТС и совхозов должны обеспечить настойчивое, правильное и своевременное применение законов Советского правительства об административных и карательных мерах в отношении организаторов расхищения общественной собственности и саботажа мероприятий партии и правительства в области сельского хозяйства» [809] Там же. С. 25. . Это делало политотделы фактически верховной властью на селе.