Александр Усовский - Тегеран-43. Безоговорочная капитуляция

.

Впервые о возможности пресечь поставки шведской руды в Германию английское правительство заговорило 19 сентября 1939 года, когда по настоянию Черчилля (согласно его мемуарам) британский кабинет принял проект создания минного поля в норвежских территориальных водах для «блокирования перевозок шведской железной руды из Нарвика в Германию». Но Форин оффис решительно возразил против такого вопиющего нарушения нейтралитета Норвегии, и Черчилль вынужден был признать, что «аргументы министерства иностранных дел были весомы, и я не мог доказать своей правоты. Я продолжал отстаивать свою точку зрения всеми средствами и при любом случае» — но до конца осени все его попытки упирались в упорство британских дипломатов.

Ситуация радикально изменилась 30 ноября 1939 года, с началом советско-финской войны. Черчилль писал по этому поводу: «Я приветствовал это развитие событий и видел в нем возможность достижения главного стратегического преимущества — лишения Германии доступа к жизненно важным запасам железной руды». Отправка английского «ограниченного контингента» на помощь «подвергшейся нападению Советов» Финляндии была бы отличным поводом для того, чтобы занять Нарвик — в котором грузились германские рудовозы. И хотя британский кабинет в очередной раз отверг предложение Черчилля, направленное на рассмотрение 16 декабря, но все же поручил комитету начальников штабов «разработать план высадки некоторых сил в Нарвике».

Поскольку англичане в то время не особо заботились о сохранении в тайне своих планов (ибо по-прежнему полагали, что обладают подавляющим преимуществом в силах), то нет ничего удивительного в том, что многие детали оных довольно быстро становились известны немцам. Которые, в противовес британским прожектам, начали разрабатывать свои — ибо тоже прекрасно понимали важность Нарвига для судеб своего Рейха. Более того — эти планы рассматривались на самом высоком уровне, правда, без каких-либо реальных последствий. Так, на встрече с Гитлером 30 декабря 1939 года Редер, докладывая о необходимости что-то делать с «норвежским транзитом», подчеркнул опасность британского вторжения в Норвегию, а также возможное отсутствие сопротивления норвежцев германской высадке (ибо Квислинг практически убедил адмирала в том, что у него в Норвегии едва ли не стопроцентная поддержка населения и армии). Но германский фюрер продолжал считать норвежскую операцию тем, чем она и была на самом деле — голимой авантюрой. Поэтому, несмотря на «норвежский» энтузиазм Редера, 13 января штаб флота в своем рапорте продолжал считать, что «самым благоприятным решением было бы сохранение нейтралитета Норвегии»

Западные союзники так не считали. 15 января главнокомандующий французской армией генерал Гамелен направил премьер-министру Даладье записку о важности открытия нового театра войны в Скандинавии. План предусматривал «захват портов и аэродромов на западном побережье Норвегии», а также возможное «распространение операции на территорию Швеции и оккупацию рудников в Галливаре»

Такая настойчивость союзников принудила немцев к ответным действиям — и 27 января Гитлер приказал своим военным советникам разработать — на случай необходимости — детальный план военного вторжения в Норвегию. Специально сформированный для этой цели штаб провел 5 февраля свое первое заседание.

В этот же день, 5 февраля 1940 года, в Париже собрался союзный верховный военный совет. На заседании вместе с Чемберленом присутствовал и Черчилль. Совет одобрил план отправки «на помощь Финляндии» экспедиционных сил в составе двух английских дивизий, французской дивизии и польской горнострелковой бригады. Согласия Норвегии и Швеции для подобной экспедиции (по уставу Лиги Наций) не требовалось, поскольку это был транзит войск для оказания помощи жертве агрессии — а для такого транзита разрешения хозяев территории, по которой он осуществляется, испрашивать не было нужды. Было решено, что экспедиционные силы высадятся в Нарвике в начале марта.

Скорее всего, так бы и случилось — если бы Финляндия не спутала англо-французам все карты, и вдобавок не произошёл бы инцидент с немецким транспортом «Альтмарк» …

Когда англичане заперли в устье Ла-Платы рейдер «Адмирал граф фон Шпее», его командир принял решение «карманный линкор» затопить; после этого немецкие торговые суда, обеспечивавшие жизнедеятельность рейдера, остались не у дел. Главным среди них был транспорт «Альтмарк», на борту которого, как память о погибшем рейдере, осталось 299 пленных англичан с потопленных транспортов.

Капитан «Альтмарка» повел свой осиротевший корабль к немецким берегам. Проскочив мимо восточных берегов Исландии (к тому времени оккупированной англичанами — это к вопросу о международном праве и о том, кто его на самом деле беззастенчиво попирал), 15 февраля 1940 года он привел его в нейтральную Норвегию, в порт Йоссингфиорд. Капитан Дау полагал, что, находясь в нейтральном порту, он может рассчитывать на защиту норвежского флага — что, в общем-то, гарантировалось всеми морскими законами.

Ага. Два раза.

Английские эсминцы под командованием капитана 1 ранга Вайэна вошли в норвежский порт и 16 февраля взяли «Альтмарк» на абордаж. Это, повторю, имело место в НЕЙТРАЛЬНОМ порту! Норвегия не воевала ни на чьей стороне — англичане никакого права вторгаться в норвежские территориальные воды, и уж тем более — захватывать в них немецкий корабль — не имели!

Налицо был правовой нонсенс — Норвегия не посчитала нужным защищать немецкий транспорт «Альтмарк», попросивший покровительства ее флага. То есть, по сути, норвежское правительство нарушило свои внешнеполитические обязательства, превратив международные законы, подписанные в том числе и ею, в пустые никчемные бумажки.

После пиратского захвата «Альтмарка» Норвегия могла бы приостановить дипломатические отношения с Англией из-за нарушения ею законов морской войны. Могла выслать из Осло британского посла. Могла заморозить счета английских банков в Норвегии. Много чего могла сделать — но не сделала НИЧЕГО. Норвежское правительство ограничилось формальным протестом, от которого в Лондоне просто походя отмахнулись.

Норвегия, таким образом, показала Германии, что английские интересы для нее значительно важнее интересов Рейха.

То есть, по сути, пока неформально, но перешла в лагерь врагов Германии.

Чем и подписала себе смертный приговор.

20 февраля Гитлер вызвал генерала фон Фалькенхорста и поручил ему подготовку экспедиционных сил для высадки в Норвегии, сказав при этом: «Меня информировали о намерении англичан высадиться в этом районе, и я хочу быть там раньше их. Оккупация Норвегии англичанами была бы стратегическим успехом, в результате которого англичане получили бы доступ к Балтике, где у нас нет ни войск, ни береговых укреплений. Противник сможет двинуться на Берлин и нанести нам решающее поражение». Генерал бодро ответил «Яволь!» и отправился готовить планы вторжения — как гласит германская штабная байка, по туристическому справочнику….