Сергей Сорочан - Ромейское царство [Часть 2]

Искренняя, не показная молитва совершалась, как правило, стоя, с поднятыми или простертыми руками, как это было принято уже в греко-римской религии. Отсюда и проистекло название основной молитвенной позы — «оранта», дословно «молящаяся», хотя не менее широко практиковали и молитвенные поклоны, простирания ниц, стояние на коленях. Примечательно, что некоторые скелетные останки в погребениях, особенно монастырских, являют зримые следы деформаций, объяснимых только частыми коленопреклонениями. Наконец, одним из признаков интенсивного молитвенного переживания несомненно являлись слезы. Они могли выражать печаль о грехах, и в то же время, служили показателем искренности, эмоциональной вовлеченности и рассматривались как духовный дар, который нельзя было вынудить чисто человеческими усилиями.

Всё это — крестные знамения, старательные мольбы, поклоны, многообразные формулы, многочисленные обеты перед иконами были предназначены для того, чтобы избежать любых напастей, опасности, печали. Священников приглашали для благословения, освящения жилищ, в случае болезни обращались в церковь, чтобы вверять себя Богоматери и святым, а также помазывались спасительным освященным елеем. Без благословения и молитвы не обходилось каждое мгновение жизни, начало и конец любой работы, закладка первого камня при строительстве здания, вступление в новый дом, сложение печи, сооружение водосборной цистерны или колодца-фреара, спуск на воду корабля, отъезд в путешествие, начало учебы или службы. У Бога просили защиты и избавления от бед, молили об изобилии урожая, удачном лове рыбы, об изгнании плохих мыслей из дома, о чистоте водоемов и колодцев. Даже на амфорах , извлеченных с мест кораблекрушений, можно увидеть начертанные молитвы к Богу с просьбой уберечь от губительных штормов. Раздоры, неповиновение детей, потерянная и найденная вещь, смерть — все находило отражение в молитве. Даже когда одолевала зубная боль, полагалось обращаться к великомученику Св. Антипе, спутнику апостолов, первому епископу Пергама, а против бессонницы призывать Семь Спящих из Эфеса — семь детей, которые, согласно легенде, чтобы спастись во времена гонений на христиан были укрыты в пещере около Эфеса, где проспали двести лет. Падеж скота можно было остановить обращением к Св. Мокию или Св. Харлампию, хотя, случалось, не помогало и это испытанное веками средство. Рассказывают, что в X в. при строительстве в Константинополе летнего дворца для василевса Романа Лакапина была выкопана мраморная бычья голова. Уничтоженная рабочими в печи для выжига извести, она немедленно вызвала мор, который опустошал стада в течение полувека. Неважно, было ли такое в действительности. Важно, что в это верили, верили долго и передавали из уст в уста.

Безусловно, этим миром двигала вера. Этот мир долгое время спасала вера. Понятно, почему обычным явлением для ромеев становятся общие молитвы и нескончаемые шествия, процессии, ставродиавасии — крестные ходы через весь город или по полям. Их ждали с нетерпением и устраивали в дни церковных и государственных праздников, памятных дат, освящения храмов, перенесения мощей и церковных святынь, а также во время неурожаев, природных бедствий, нашествия врагов. Впереди крестного хода несли фонарь — символ Божественного Света, или запрестольный крест с изображением Распятия, особо почитаемую святую икону, после которой следовали несущие хоругви, свечи, диаконы с фимиатонами-кадильницами, кациями , а за ними — священники тоже с иконами и крестами. Последняя пара священников несла Евангелие, а далее следовал хор и миряне-лаики, непрестанно певшие Иисусову молитву. Случалось, ставродиавасии собирали огромную возбужденную толпу, в которой толкались, пихались, иногда вплоть до получения ушибов, увечий.

Точно так же, от церкви к церкви, от одного особенно чтимого места до другого, с соответствующими остановками — стациями , дословно «стояниями», совершали стациональные шествия , под песнопения тоже перенося с собой процессионные кресты, святые реликвии, мощи, иконы. В местах стаций служили церковные службы, которые завершали кульминацией — Евхаристией в одном из храмов города. Такие стациональные богослужения зародились в Святой Земле и оттуда распространились по всей Империи ромеев. Во время их проведения весь город функционировал как одна большая церковь.

Иногда крестные ходы становились средоточием экзальтированных обрядов, как это видно на примере столичной двусторонней чудотворной иконы Богоматери Одигитрии — Путеводительницы. Каждый вторник ее выносили монахи из столичного монастыря Одигон — «Путеводитель», после чего водружали на плечи одного из членов особого братства. Тот немедленно впадал в транс и начинал истово кружиться на месте, пока не падал от изнеможения. Тяжелая доска передавалась следующему, и все повторялось сызнова, подогревая энтузиазм огромной толпы молящихся, что есть мочи кричавших «Господи, помилуй!». Им казалось, икона летает по площади, обе стороны ее лика сливались в один в бешеном вихре, из которого брызгало источаемое образом миро, собираемое проскинитами и пилигримами, съезжавшимися со всего христианского мира. С помощью чудотворной иконы Богородицы из малоазийской Артаки точно таким же образом исцеляли одержимых бесом: ее прикрепляли на плечи бесноватого и тот с невероятной скоростью мчался впереди несущейся за ним ревущей восторженной толпы.

О глубокой вере ромеев говорит и рвение, с которым заботились о больных и нищих. Прихожане, и богатые, и бедные, кто сколько мог, жертвовали на строительство храмов, на содержание странноприимных, сиротских домов, домов престарелых, больниц, родильных домов, приютов для вдов, слепых. Такие добровольные приношения натурой или деньгами носили название канискион — дословно «корзинка».

Только 286 дней в году являлись для этих византийцев рабочими, а остальные полагалось так или иначе посвятить Богу, делам покаяния, милосердия и искренней молитве. Около двухсот дней в году следовало соблюдать нистию — пост разной степени суровости, когда пища делилась на ту, что можно было вкушать, и на запретную, главным образом, животного происхождения. Эта идея разделения пищи появилась к IV–V вв. и была связана с введением длительного, сначала двухнедельного, а затем, согласно Александрийской региональной традиции, 40-дневного Великого поста, в течение которого невозможно было обходиться без пищи и питья, как это было в эпоху раннего христианства. К этому посту добавились посты в честь Святых Апостолов (летний пост Петра и Павла в конце июня, связанный с праздником этих святых), дней Богоявления (январь), Усекновения головы Иоанна Предтечи, Воздвижения Креста Господнего (конец августа — сентябрь), а с IX в. — Рождественский пост. Позже других возник августовский Успенский пост, который лишь к XIV в. стал всеобщим. Кроме того, поститься следовало каждую среду и пятницу (тетрада кои параскевин), хотя и не дольше девятого часа, то есть около трех часов дня. В это время надо было призадуматься над страданиями и смертью Христа, поскольку она произошла в пятницу. Обязательна была нистия перед Святым Крещением, а со временем — Евхаристический пост, который предварял участие в Божественной литургии, готовил желающих к Причастию Святыми Дарами.