Сергей Сорочан - Ромейское царство [Часть 2]

Такая практика только ширилась со временем, когда в переделку шли уже не языческие, а христианские постройки. Так, для сооружения столичного императорского домового храма Богородицы Фара в ход были пущены распиленные царские саркофаги, а в константинопольской церкви Христа Пантократора — скульптуры из разрушенной церкви Св. Полиевкта. По словам историка Дуки, когда в конце XIV в. василевс Иоанн V Палеолог решил укрепить важную для обороны Константинополя цитадель около Золотых ворот столицы, он, не колеблясь, пустил на это мрамор «…из других прекрасных зданий: царь сломал храм Всех Святых, возведенный мудрым императором Львом, храм Сорока Мучеников, великолепную постройку императора Маврикия, и остатки церкви Св. Мокия, что возвел великий император Константин». Иногда отделочный материал снимали с еще исправных зданий, бань, дворцов, особенно если речь шла о возведении новой церкви или реконструкции высокопочитаемой старой. Сполии, считавшиеся ценными объектами, упоминаются в числе товаров, военных трофеев, даже залогов при займах, в качестве проикса-приданого и пожертвований, что наводит на мысль о возможности существования у ромеев чего-либо подобного современным магазинам «секонд хэнд» для продажи материалов вторичного использования.

При строительстве нельзя было обойтись без древесины, из которой делали двери, каркасы сводов, стропила крыши. Иногда для крепления крупных камней использовали вставки из свинца, бронзы, реже железа, поскольку его быстро разрушала коррозия. Но еще более необходим был скрепляющий камни и плинфу известковый раствор разного качества, унаследованный от римских строителей. С добавкой песка и толченой керамики (от 10 до 40 % состава), он обладал большой стойкостью и имел превосходные гидрофобные свойства. Такую цемянку с успехом использовали не только в смешанных кладках из слоев камня и плинфы, как, например, в упомянутой выше opus mixtum, в которой возводили даже крепостные стены, но и для сооружения сводов, полусводов, куполов, столь необходимых в церковном строительстве. Сырцовый кирпич тоже был в ходу, но в культовых постройках его использовали крайне редко, разве что в раннехристианских сооружениях окраинных провинциальных городов.

В целом архитектура Византии отличалась замечательным однообразием, которое в значительной степени объяснимо традиционностью в деятельности мастерских в определенных районах, регионах, анклавах Ромейского царства. Можно удивляться, что даже в маломасштабной, консервативной обстановке византийским мастерам все же удавалось получить разнообразие сооружений, в процессе создания которых порой поощрялось творчество, вариации и достигалось высокое совершенство.

Ромейское духовенство долгое время соблюдало шесть главных Священных Таинств — по-гречески мистерий , священнодействий, обрядов, предписанных Богом как средства сообщения людям Божественной благодати. Это — собрание или общение верующих (по-гречески синаксис ), то есть собственно Божественная литургия с Евхаристией (Благодарением причастников), или Вечерей Господней — кириакон дипнон как средоточие христианского богослужения; Святое Крещение («просвещение» или «божественное возрождение»); совершенство Миропомазания освященным елеем особого состава; совершенство Священства (хиротония — рукоположение, то есть поставление в епископы, священники и диаконы); монашеское совершенство (монашеский постриг) и, наконец, служение ради усопших в святости, то есть погребальная служба.

Семиричное число Таинств, богоучережденных священных действий или чинов, принятое ныне, устанавливается в Византии, по-видимому, не ранее XIII в. Чтобы лучше понять разницу, заметим для сравнения, что Католическая и Православная Церкви соблюдают следующие семь главных Таинств: Причастие, Крещение, Миропомазание (Конфирмация), Священство (духовный сан), Брак, Покаяние (исповедь), Елеосвящение (Соборование). Несовпадение прослеживается в трех последних Таинствах, добавленных позже, и в исключении монашеского совершенства и погребального служения из их числа.

Согласно церковной иерархии, духовенство делилось на тех, кто через Таинство Священства стал архиереем-епископом, иереем-священником (пресвитером) или диаконом, а также на церковнослужителей, собственно клириков, которые стали таковыми через церковный обряд хирофесии — благословения, даваемого архиереем. В разное время состав церковнослужителей в Ромейском царстве был разный, но обычно в него обязательно входили парамонарии или просмонарии — настоятели церквей (хранители храмов), иподиаконы (поддиаконы), диаконисы, анагносты (чтецы), певчие-канторы, они же — псалты (певчие псалмов), остиарии (придверники) и некоторые другие ипиреты — «служки», например, аколуфы — дословно «спутники», помогавшие диаконам, в том числе в алтаре, то есть алтарники. При этом соотношение священнослужителей и церковнослужителей (причетников) одного церковного прихода-параики обычно было 1:2.

Заметим, что это был прежде всего мужской мир. Женщины литургически подчинялись мужчинам. Ни одна из них не имела права служить Божественную литургию. Такие скандальные случаи можно было встретить только у еретиков. Женщинам были запрещены и другие формы священнослужения, так что они не могли ни читать (как анагносты), ни руководить церковным пением, ни причащать. Лишь диаконисам, за исключением временно пребывающих в нечистоте, было позволено раздавать Причастие другим женщинам и малолетним детям, в том числе мужского пола, причем после VII в. этот институт диаконисс был упразднен. Даже само Причастие мужчины — сначала священнослужители, потом церковнослужители, затем прочие миряне — получали в очередь раньше женщин-прихожан. Таким образом, женщины были физически отделены в Церкви, как от клира, так и от мирян-мужчин.

Первоначально в Древней Церкви богослужение не имело определенной установленной формы и структуры. Оно состояло из чтения Священного Писания, как Ветхого, так и Нового Завета, поучения и живой проповеди. Даже главный обряд «Таинства Таинств» церковного богослужения — Божественной литургии с Евхаристией — Причастием долгое время не был единым в Византии, и еще в IV в. начинался без песнопений, со входа в храм, прямо с улицы и народа, и клира, которые все стояли в храме лицом к алтарю.

Структурные элементы Литургии столетие от столетия развивались, дополнялись или, напротив, взаимоисключали друг друга, постепенно эволюционируя. Образно и вместе с тем очень точно выдающийся современный литургист Роберт Тафт так отметил по этому поводу: «Литургии не развиваются равномерно, подобно здоровому живому организму. Скорее, их отдельные элементы обладают собственной жизнью. Более похожие на рак, чем на здоровые клетки, они могут действовать подобно агрессорам, проявляя бурный рост в то время, когда остальные клетки находятся в состоянии покоя». В итоге византийская Литургия оказалась унифицирована только к концу VII в. Но и тогда она выступала в основном в трех традициях, или анафорах — дословно «приношениях», оформившихся уже к концу IV в. и известных среди двух десятков прочих анафор: 1) Литургия святителя Василия Кесарийского (Великого), которая исполнялась десять раз в год; 2) Литургия Преждеосвященных Даров во время Великого Поста, за исключением субботы, воскресенья и 25 марта (Благовещение); 3) Литургия святителя Иоанн Хрисостома (Златоуста), исполняемая в другие дни. Кроме собственно Византийской (Константинопольской) литургии до VIII в., а в некоторых случаях и позже, отправлялись Иерусалимская, Александрийская, Анатолийская, Антиохийская, Месопотамская, Римская и Галло-Испанская или «Миланская». Наконец, литургические системы могли быть приходскими или монашескими.