Олег Соколов - Армия Наполеона

Потери частей на марше были колоссальными. Так, 1-я дивизия Великой Армии (дивизия Морана из корпуса Даву) уменьшилась менее чем за сорок дней марша (с 25.06 по 3.08) на 3282 человека, с 12 834 солдат и офицеров до 9552, потеряв, таким образом, 25,6% своего состава. Дивизия Фриана из того же корпуса за тот же период времени оставила позади 3477 человек из 12 985 (т. е. 26,9%). Наконец, дивизия Ледрю (10-я дивизия Великой Армии, корпус Нея) из 10 777 человек потеряла 3258, или 30,2% состава. При этом ни одно из перечисленных соединений вообще не участвовало в сколько-нибудь значительных боях с 25 июня по 3 августа.

Очевидно, что, как и в бою, способность стойко переносить лишения похода обуславливал моральный фактор. Соединения союзных войск в большинстве своем таяли значительно быстрее французских. Также не участвовавшие в боях в этот период времени (с 25.06 по 3.08) итальянские, вюртембергские и польские дивизии понесли колоссальные потери:

■ польская дивизия Зайончека из 11 569 человек потеряла 4999 (43,2%);

■ польская дивизия Каменецкого из 9059 - 3920 (43,3%);

■ вюртембергская дивизия Маршана из 7991 - 3984 (49,9%);

■ итальянская дивизия Пино из 12 069 - 6456 (53,5%)! 14Капитан вюртембергских войск вспоминал о первом периоде русской кампании: «Эти тяжелые марши в соединении с лишениями, которые нам приходилось выносить, опустошали наши ряды с неожиданной силой: тысячи людей исчезли за короткий промежуток времени, сотни из них покончили с собой, не имея возможности более выносить то, что выпало на их долю... В строю моей роты, смотр которой провел наш генерал, стояло лишь 38 человек. Когда она покидала гарнизон в родном краю, в ней было 150 солдат и офицеров. Так что она потеряла за несколько месяцев 112 человек, не приняв участия даже в самом ничтожном бою, не сделав ни одного ружейного выстрела!» 15

Очень большие потери понесла на походе тяжелая кавалерия. Кирасирская дивизия Сен-Жермена с 25 июня по 23 августа уменьшилась в составе с 3111 человек до 1404, т. е. потеряла 1707 бойцов (54,7% состава!) 16. Правда, нужно отметить, что эта дивизия участвовала в бою под Островно и в ряде авангардных стычек, однако ее общие потери в боях составили лишь одного убитого и троих раненых офицеров и около сотни нижних чинов. Следовательно, боевые потери составляли лишь малую долю в общем снижении численности дивизии.

А. Адам. Перед Пилонами неподалеку от Немана 29 июня 1812 г.

Во множестве павшие лошади - результат первых маршей по территории России.

Кстати, пехотные дивизии, впервые серьезно вступившие в дело под Смоленском и Валутиной горой, также потеряли от огня куда меньше солдат, чем на марше. Например, совокупный урон обеих польских пехотных дивизий в результате отчаянной атаки на предместья Смоленска (17 августа) составлял 1330 бойцов. Напомним, что при этом за месяц с лишним марша эти же дивизии лишились 8919 солдат и офицеров! Подобное соотношение и в дивизии Маршана. Вюртембержцы потеряли в бою под Смоленском, где, как известно, они не отсиживались в тылу, около 600 человек убитыми и ранеными, в то время как на пути от границы до Смоленска они потеряли не менее чем 4 тыс. солдат 17.

Конечно, не все выбывшие из строя во время марша пропадали безвозвратно. Многие просто отстали, а что касается кавалерии, то ее потери были связаны прежде всего с падежом лошадей. Лишившись коня, кирасир или гусар мгновенно выбывал из «игры». Впрочем, слово «отставший» не должно восприниматься слишком безобидно. Оставшийся без всякой связи со своей частью, без присмотра офицеров, солдат часто превращался в мародера, откуда был недалек путь и до дезертира, иногда же он становился добычей партизан или просто разгневанных местных жителей. «В Испании мы не путешествовали поодиночке, - рассказывает мемуарист, - первое же дерево послужило бы виселицей для того, кто непредусмотрительно отправился один в дорогу. Нужно было двигаться сплоченной колонной с авангардом и арьергардом и быть всегда готовым открыть огонь» 18. Так или иначе, по крайней мере, в пределах одной кампании, отставшие принадлежали скорее к категории безвозвратных потерь.

Именно поэтому умение совершать марши считалось поистине искусством. «Когда Вы видите полк, идущий по большой дороге, Вы, очевидно, воображаете, что нет ничего проще, чем им управлять. По команде "Марш!" все идут вперед, думаете Вы, и если шагают прямо достаточно долго, то в конечном итоге придут к цели. Полковник, который не принял бы других мер для обеспечения движения, кроме этой нехитрой команды, растерял бы половину своих людей после первого же перехода» 19.

Как же осуществлялся марш в наполеоновской армии?

В период ведения боевых действий войска начинали свое движение очень рано, нередко в 5-6 утра. Еще засветло в лагере или на биваке по всей линии войск раздавался грохот барабанов, выбивавших «Генеральный сбор» (La generale), и призывные звуки труб, игравших для кавалеристов команду «Седлай» (Boute-selle). По этим сигналам лагерь, бивак или казарма приходили в движение. Пехотинцы одевались, наскоро приводили в порядок амуницию, разбирали оружие; кавалеристы кроме этого седлали лошадей; артиллеристы и обозные запрягали пушки, зарядные ящики, повозки... Офицеры пехоты, кавалерии, артиллерии и штабные чины поторапливали подчиненных. Необходимо было быстро изготовиться к отправлению.

Через полчаса после сигнала «Генеральный сбор» лагерь снова оглашался треском барабанов и звуками труб. Это были команды «Построение» и «По коням». По этим сигналам роты строились, производилась перекличка, если выступали с бивака, то тушили бивачные костры. Если же это было в самом начале кампании и солдаты покидали казармы, то в этот момент майоры выступающих в поход частей в сопровождении офицеров инженерных войск и военных чиновников должны были обойти казармы, проверить их состояние и составить протокол ущерба, нанесенного казарме, если таковой имелся. Этот ущерб должен был быть возмещен из полковой казны. Если же части выступали с постоя, то в этот момент должен был осуществляться прием всех жалоб от городского муниципалитета и населения; также в случае нанесения ущерба имуществу жителей, этот ущерб должен был быть немедленно возмещен. Трудно, правда, вообразить, что последнее предписание особенно тщательно выполнялось в военное время, особенно его заключительная часть - о немедленном возмещении убытков. Тем не менее такое правило существовало и в момент совершения марша по территории Империи и союзных государств в общем соблюдалось.

Во время сбора капитаны должны были осмотреть свои роты, проверить их обмундирование и вооружение, а также проконтролировать наличие у всех солдат фляг с водой (причем в каждую флягу должна была быть добавлена ложка уксуса для дезинфекции).