Сергей Сорочан - Ромейское царство

Оживилось преследуемое до этого Церковью искусство мимов, театральных актеров. В Константинополе при храме Сорока Мучеников была открыта бесплатная школа довольно высокого уровня, произошли сдвиги в образовании, вновь начавшем процветать. Иконоборские споры вообще стимулировали чтение, копирование и изучение письменных источников, поскольку противоборствующие стороны вынуждены были обращаться к ним в поисках аргументов для полемики. Это стало одной из причин внедрения нового, более прогрессивного вида письма — минускула — скорописи, поскольку иконопочитательская оппозиция нуждалась в своеобразном «самиздате», возможности быстрого копирования текстов и не имела средств для создания дорогих рукописей, написанных тщательным, но не экономным унциалом, похожим на печатные буквы. Сказанное способствовало преодолению начавшегося в VII в. культурного кризиса. Немало этому поспособствовала и филологическая работа при подготовке и проведении церковных Соборов. Вместе с тем возрос интерес к светской культуре и наукам и этот рост продолжался и после Торжества Православия. В IX в. были переписаны многие античные рукописи светского содержания. Насколько проявился интерес к мирскому знанию ярко видно на примере одаренных Ионна Грамматика и его племянника, знаменитого ученого, изобретателя Льва Математика , или Льва Философа, представлявших особую, «эллинскую» линию в развитии византийской культуры, отличную от ортодоксально-православной.

Среди византинистов принято считать, что в суровое иконоборское время строили мало. Тем не менее, трудно спорить с фактами, которые свидетельствуют, что строительство, частное и общественное, возобновилось, особенно со времен Константина V, и затем все более нарастало.

К примеру, во время правления василевса Феофила, в 830-е гг. в Константинополе, на территории Большого императорского дворца был воздвигнут великолепный комплекс упорядоченных зданий с золочеными крышами, колоннами, мозаиками, полами из разноцветного полированного мрамора, дверями из полированной меди и серебра. К одному из них примыкала небольшая, но богато отделанная церковь с двумя приделами — в честь Богоматери и победителя диавола, архангелаМихаила. Одновременно с большим размахом были начаты работы по разбивке новых дворцовых террас и садов, устройству цистерн для воды. Самым чудесным и удивительным среди дворцового ансамбля по праву считался Мистирий — зал, имевший изумительную акустику. «Подобно звучащей пещере, — восхищенно писал Продолжатель Феофана, — он возвращает слушающим звук той же силы». Все, что говорилось шепотом у стены одной конхи было прекрасно слышно человеку, приложившему ухо к противоположной стене. Видимо, такой эффект чуда достигался с помощью особых акустических приспособлений. Некоторые постройки дворцового комплекса были украшены пышными, полными неги росписями в восточном духе и получили соответствующие названия — Зал любви, Опочивальня гармонии, Жемчужный триклиний.

Арабское влияние также вызвало моду на часовые механизмы, которые византийцы научились виртуозно делать к концу «темных веков». Призванные вызвать трепет ужаса и восторг механические, пневматические чудеса в виде рыкающих и бьющих хвостами необыкновенной величины позолоченных львов рядом со стремительно поднимавшимся ввысь царским троном Магнавры, позолоченный платан с выводящими разные мелодии позолоченными, украшенными драгоценными камнями птицами были плодом труда византийских ювелиров и прославленного ученого, советника Феофила Льва Математика, некоторое время преподававшего в школе при храме Сорока Мучеников и ненадолго ставшего иконоборским архиепископом Фессалоники Этому редкостному мудрецу принадлежала также наладка очень важного «огненного телеграфа», в который входили неугасимый огонь мощной константинопольской приморской башни-маяка Фарос и располагавшаяся против него сигнальная площадка на вершине горы Св. Авксентия (нынешняя Каишдаг) на азиатской стороне Босфора. С помощью этой сигнальной системы протяженностью 1 200 км. в столицу Ромейского царства за час попадали сведения с отдаленной юго-восточной границы Малой Азии, отважного в стратегическом плане византийского кастрона Лула недалеко от киликийского Тарса. Именно здесь находился единственный проход — «Киликийские ворота», ведший вдоль известнякового массива Тавра. Это система синхронизированной по времени визуальной связи из нескольких промежуточных станций с сигнальными кострами на холмах, которая наискось проходила через плоскогорья всего малоазийского полуострова, была крайне важна для своевременного оповещения о грозящей опасности. Часы в крепости близ Тарса и во дворце были синхронизированы. На них под каждым часом были написаны события, случающиеся в Сирии: под первым часом — набег арабов, под вторым — сражение, под третьим — пожар и так далее. «И если что-либо происходило в Сирии, — пишет хронист, — то зажигался огонь в тот час, под которым этот случай был записан».

Знаменитый предупреждавший о беде Золотой Петушок, позаимствованный из арабских сказок, видимо, явился откликом на эти два слившихся воедино легендарных византийских изобретении — поющих золотых птиц царского трона и оптической сигнальной системы Льва Математика.

О высоком мастерстве свидетельствуют галереи и верхняя часть восстановленной после землетрясения 740 г. древней столичной базилики Св. Ирины, преобразованной в крестово-купольный храм с огромным центральным куполом диаметром 15,5 метра. Дошли до нас и величественные, заново отделанные в 838 г. бронзой и украшенные крестами в рамах из орнаментов двери для соседнего со Св. Ириной храма Св. Софии.

С учетом печального опыта арабских морских осад были полностью обновлены оборонительные морские стены и башни Константинополя. Новые постройки украшали крестами с монограммой «Иисус Христос побеждает» и надписями из букв залитых свинцом, сообщавших, что они воздвигнуты благочестивым самодержцем, верным во Христе великим василевсом Феофилом, призывавшим Господа сделать их «до скончания веков неколебимыми, несотрясаемыми».

Впрочем, строительство велось не только в сердце Ромейского царства, но и в провинциях. Судя по письменным источникам, эпиграфическим памятникам, в целом ряде городов, особенно на западе Малой Азии, в Каппадокии и на Балканах, по инициативе местной знати возводились оборонительные стены, башни, общественные здания, храмы, новые дома.

Животрепещущим нервом движения был вопрос о взаимоотношении духовной и светской власти в Византии. Василевсы-иконоборцы упрямо стремились изменить традиционные христианские представления, подчинить Церковь и особенно монашество своей воле, вмешивались в определения церковных догматов, шли на установление жесткой диктатуры. Они не тронули церковные поместья, но покусились на церковные имущества, секвестировали некоторые монастырские владения, что позволило несколько укрепить экономические позиции царской власти. В частности, за счет конфискаций этих богатств удалось снизить дефицит драгоценных металлов, столь нужных в условиях войн и уплаты дани мусульманам.