Сергей Сорочан - Ромейское царство

Разгром германского императора Оттона II Саксонского в 982 г. в Калаврии великолепно организованной армией египетских мусульман, Фатимидов, пришелся весьма кстати, чтобы поправить положение ромеев на юге Италии и снизить активность латинов. Учитывая прогреческие симпатии его наследника, Оттона III, Василий пытался организовать брак 17-летнего юноши с одной из своих племянниц, но из-за происков бесчинствовавшей римской знати первая попытка такого рода сорвалась. Вторая, состоявшаяся в 1002 г., уже почти увенчалась успехом, когда 22-летний жених внезапно умер от лихорадки, отчего средней племяннице василевса, Зое, так и не суждено было стать императрицей Запада, а при отсутствии у Василия наследника мужского пола, возможно, и царицей Востока.

Зато военные дела продолжали радовать. Благодаря им василевс теперь мог осуществлять верховное правление на территории от Адриатики до Азербайджана. Он водил свои войска на Кавказ — в христианскую Ивирию (Грузию), Абхазию, а также в Армению, которые были освобождены от гнета мусульман. Экспансия на Восток проходила за счет грузинских и армянских государств. Раздробленные и соперничающие друг с другом, они становились легкой добычей византийского оружия и дипломатии. Некоторые из их правителей добровольно шли на обмен своих территорий на востоке взамен византийских титулов, должностей и земель. Так, около 1020 г. Сенекерим, правитель армянского княжества Васпуракан, опасаясь арабских вторжений, отдал василевсу свое царство, получив вместе со своей знатью в обмен ромейские саны и обширные имения на востоке Малой Азии, в Каппадокии.

Василевс был глубоко уязвлен бесконечными нападениями сицилийских мусульман на юг Италии. Чтобы успешнее противодействовать им, царь ромеев свел все византийские владения в Апулии и Калаврии под единую власть пограничного наместника — катепанас центром в мощном портовом городе-крепости Бари. Стареющий 67-летний император задумал вернуть даже утерянную Сицилию, для чего занялся планированием военной компании и сбором огромной армии против сицилийских арабов. Лишь его внезапная смерть в 1025 г. оборвала эти амбициозные планы, которые так и остались нереализованными.

Судьба не любила этого крайне одинокого, угрюмого, отчужденного, погруженного в себя человека грубого нрава, который пережил за свою жизнь более двух десятков внутренних конфликтов, мятежей, переворотов, заговоров. В свою очередь, никого не полюбив, он так и умер, не доверяя никому, неженатым и бездетным, что в будущем пагубно отразилось на судьбе Ромейского царства.

По злой иронии судьбы саркофаг могущественнейшего из василевсов ромеев, проведшего на троне шестьдесят два года, — больше, чем любой другой монарх в римской истории, — оказался не среди гробниц великих императоров в храме Св. Апостолов, а в церкви Иоанна Крестителя в пригороде Константинополя — Евдомоне. К XIV в. ее развалины стали служить загоном для овец. Здесь царские посланцы увидели рядом с каменным гробом «…стоящее в углу тело давно умершего человека, совершенно целое, со всеми членами, и абсолютно голое с головы до пят. Во рту у него была пастушеская свирель, засунутая кем-то ради глумления и смеха». Таким стал итог мирской славы этого блистательного и одинокого правителя, который провел жизнь, не выпуская из рук копья.

Как бы то ни было, благодаря усилиям Василия II Болгаробойцы Ромейскому царству вновь принадлежали старые фемные области Месопотамии и северная Сирия с Антиохией, одним из наибольших городов мира, главным опорным пунктом византийцев на Востоке. Вышколенные, спаянные железной дисциплиной, безупречно организованные и хорошо руководимые, снабжаемые всем необходимым ромейские войска стояли на Адриатике, Дунае, Тигре и Евфрате, болгары были сломлены и присоединены, а арабы отражены. Компетентные и способные ромейские командующие следовали хорошо продуманной и иногда блестящей тактике и стратегии, направленной на ограничение возможностей неприятеля. Значение имперской профессиональной армии во внутренней и внешней политике возросло. Она внушала такой страх, что бывало достаточно простого слуха о ее приближении, чтобы держать в узде большинство воинственных соседей или пытавшихся отложиться союзников.

Отвоеванные восточные города, более активные, чем другие провинциальные центры Ромейского царства, теперь вновь вносили свой вклад в рост государственных доходов. Мусульманский эмират Алеппо и соседние с ним эмираты стали данниками Византии. Из мощных соперников, здесь, на Востоке остался только Египет Фатимидов, управляемый могущественной шиитской династией, тоже зарившейся на Сирию. В борьбе за нее с обеих сторон открывались шлюзы дикой жестокости. Захватив в плен воинов одного из летучих отрядов мусульман, непрерывно тревоживших ромейские войска, Василий приказал отрубит руки у 40 пленников и отправить их в Триполи для устрашения врага.

В 995 г. в результате блестящего, молниеносного шестнадцатидневного марша через всю Малую Азию к Алеппо византийского экспедиционного корпуса, посаженного для быстроты передвижения на восемь тысяч мулов, огромная фатимидская армия в страхе поспешно отступила, бросив свой лагерь. Но война продолжалась, подогреваемая ненавистью к «неверным» такого религиозного фанатика как Хаким (996-1021 гг.), нового Каирского султана Фатимидов, взошедшего на престол в возрасте одиннадцати лет. Даже после того, как он вынужден был пойти на заключение мира в 1001 г., дикие причуды этого правителя подогревали идеи священной войны. Так, деспотичный Хаким потребовал, чтобы повсюду, вплоть до бани, неверных можно было отличить от правоверных мусульман, для чего христиане-копты должны были обязательно носить тяжелые нательные кресты, а иудеи — колокольчики. Хаким ненавидел изюм, поскольку из него можно было делать вино, запретил изготовление женской обуви («женщинам нечего делать на улицах»), а группу женщин, застигнутых в публичной бане, приказал сварить заживо. Купцов, пойманных на обмане, отдавали в руки Масуди, нубийского раба халифа: на глазах Хакима тот насиловал провинившихся.

В 1012 г. халиф, — вовсе не обскурант, открывший обсерваторию, библиотеку и даже имевший мать-христианку, — приказал уничтожит все церкви на своей территории, включая храм Гроба Господня в Иерусалиме, что стало одним из поводов Первого Крестового похода, предпринятого в конце XI в. Тела умерших немусульман, бывало, выкапывали из могил и бросали собакам. Впрочем, собак в Каире чудаковатый кровавый халиф приказал перебить, а лавки открывать только ночью, когда он, одетый в простые одежды, разъезжал по Каиру на своем муле по кличке Луна, полагая, что он близок к народу. Во время одной из таких очередных ночных прогулок Хаким таинственным образом бесследно пропал из собственного дворца, что позволило свободнее вздохнуть Василию, много лет боровшемуся со своим странным противником и оружием, и экономическими мерами, запретом торговли с Фатимидами.