Сергей Сорочан - Ромейское царство

Оружие воина составляли тяжелая сабля- парамирий, вероятно, искривленная, чтобы меньше цепляться при рубке, обоюдоострый меч- спафийдлиной не менее 0,9 метра и поэтому пригодный для атаки, железная шипастая палица-булава — сидироравда(дословно «железный посох»,) несколько метательных палиц, утыканных лезвиями, — вардукионовили мацукионови длинное копье- контос, а прикрытием служил большой щит- скутум, обтянутый толстой воловьей кожей.

Поверх доспехов набрасывали епилорикуили епанокливану— плащ-накидку с разрезами на подмышках, чтобы не стесняло руки. Для ночных вылазок она могла быть темной. Шерстяную или льняную тунику, надеваемую под кольчугу или панцирь, красили в тот цвет, который был присвоен полку, так что каждая тагма имела свою униформу и четко определенное военным уставом построение. Западная Европа дошла до таких нововведений лишь в XVI в.

Лошади кавалариев имели легкое седло или полуседло, управлялись уздечкой и шпорами и тоже были хорошо защищены от стрел и сабельных ударов железными или кожаными нагрудниками, шейными щитками, налобниками, броней из шкуры зубров, вываренной плотной кожи или войлока — кентуклой, покрытой забами или ламеллами, и даже особыми подвесками для защиты боков и живота коня.

Приобрести дорогостоящее вооружение, доспехи, средства и приспособления для ухода за ними и хранения, боевого коня, научиться всем этим профессионально владеть мог себе позволить только человек состоятельный, обладавший соответствующим досугом. Византийская армия поневоле стала весьма быстро терять свой народный, «крестьянский» характер и эволюционировать в армию по сути своей феодальную, состоявшую из богатых тяжеловооруженных всадников, панцирных воинов и наемников, служивших василевсу. Они несли «налог крови», и поэтому, по распоряжению царя, их родственники и даже слуги освобождались от налогов, тогда как на все остальные категории населения податной гнет возрос.

Выделившаяся ромейская знать группировалась вокруг виднейших военных фамилий и быстро теряла связь с крестьянской общиной. Крупные военные кланы в условиях вырождавшегося фемного строя все более делались не агентами царского правительства в фемах, а, по сути дела, сеньорами своих вассалов. Таким образом, значительная часть стратиотов стратии катафрактов превратилась в мелких рыцарей. Менее зажиточные военнообязанные крестьяне несли службу легкими конниками, во вспомогательных войсках, набираемых только во время военных кампаний, а также пешими воинами, лучниками, пращниками, метателями дротиков и моряками на фемном флоте. Они еще сохранили собственное командование, но византийские офицеры все меньше рассчитывали на них. Походы Фоки и Цимисхия знаменовали собой последние победы фемного строя, который стал изживать себя, не отвечая интересам феодализирующейся военной знати. По сути дела, в это время появилась реальная возможность пойти по пути феодализации Византии по европейскому образцу и лишь наличие сильной центральной власти смогло приостановить пагубную для Империи назревавшую болезнь феодальной раздробленности.

Положение спасли наемники, в том числе из варварской Европы. Они появились в Ромейском царстве уже с начала X в. Через столетие, в начале XI в. государство стало предоставлять всем желающим стратиотам, отягченным военной службой, право откупаться от нее. Но так как своих «профессионалов войны» не хватало, на эти средства набиралось все больше наемников. Среди них было большое количество воинственных народностей, населяющих Империю, — армян, македонцев, фессалийцев, но основную массу составляли иноземцы — норманны, росы, болгары, армяне, грузины, англо-саксы (инглины), франки, датчане (даны), немитцы (немцы), италы (италийцы), далматинцы, сарацины (арабы), хазары, пачинакиты (печенеги), аланы, авасги — подлинный «интернационал», этакий «Французский легион». Из них формировались особые полки-тагмы. Постепенно фемное войско превращалось во вспомогательные части при профессиональном наемном, хорошо оплачиваемом из казны: плата наемникам в полтора-два раза превосходила плату византийского стратиота. Кроме того, наемник получал ежемесячные выплаты ситиресия деньгами, одеждой, продуктами, праздничные выплаты, содержание. С конца X в. постоянные части наемников размещались на постой в населенных пунктах Ромейского царства и питались за счет местного населения. Наемников привлекали к сбору податей на территории военных действий, они получали часть военных трофеев. Для наемников в крупнейшем Манганском арсенале в Константинополе на случай войны были собраны громадные запасы оружия и снаряжения. Такие тагмы имелись во всех провинциях Византии, несли они и пограничную службу и, если не по духу, то по силе, отличались достаточно высоким уровнем боеспособности.

Примечательно, что в составе византийских войск вновь появляется подзабытая должность стратилата , а с 970-х гг. формируется новая элитная дворцовая тагма стратилатов, во главе которой стоял стратилат или доместик стратилатов.

В результате происшедших изменений к последней четверти XI в. ромейская армия сократилась до 20–25 тысяч воинов. Она стала в десять раз малочисленней, но зато качественно более мощной, стойкой, и, что очень важно, политически благонадежной. Ваилевсы отбирали в нее лучших специалистов, среди которых особенно ценились норманнские тяжеловооруженные конники, конные печенеги, конные арабские или пешие армянские лучники. Когда наемникам, будь это греки или чужеземцы, регулярно платили, они воевали с не меньшей отвагой, чем стратиоты, и главное, более профессионально, а значит, эффективно. Служебное рвение подогревалось и узаконенной перспективой подтверждаемого «Прохироном» раздела захваченной добычи.

Византийский военно-морской флот состоял из длинных весельных судов-дромонов (дромониев) — «гонщиков», или, как их стали называть с IX в., — монер ( монерий ), способных вместить до сотни гребцов-компилатов, других членов команды и столько же вооруженных стратиотов, обученных воевать на море, своеобразных «морских пехотинцев». Такие корабли имели одну-две, редко — три мачты, передний, косой, так называемый латинский парус, очень удобный для маневров. Гребцы, как уже сказано, числом около ста человек сидели на скамьях вдоль бортов по двое, на двух ярусах — нижнем и верхнем, но без верхней палубы. Конфигурация корпуса дромона, несмотря на его скороходность, напоминала утюг: днище было шире, чем уровень края бортов, что обеспечивало этому типу корабля особую устойчивость. При низких надводных бортах и наличии отверстий для весел, куда могла попадать вода, это было предельно важно. Суда, как и прежде, оснащались камнеметами, стрелометами и батареями медных сифонов, пускавших гремящие струи ползучего «жидкого пламени». На некоторых из них у главной мачты, кроме прежней ксилокастры — деревянной башенки, устраивали боевые башни, с которых во время боя метали камни, стрелы, палицы, шары с шипами, ручные бомбы с «жидким огнем» на вражеские суда.