Сергей Сорочан - Ромейское царство

Когда перелом в остготской кампании был уже достигнут, Юстиниан решился предпринять завоевание богатой Бетики и части Иберии на Пиренейском полуострове, где ныне находятся южная Испания и юг Португалии. На этот раз все произошло гораздо быстрее. Удачно воспользовавшись мятежом римского христианского населения против вестготского короля Агилы (549–554 гг.), ромеи отправили крошечную армию во главе с 90-летним старцем, опытным администратором, патрикием Петром Либерием из сенатского рода. На удивление, он оказался неплохим командующим, умело организовал партизанскую войну местного христианского романизированного населения против ариан-вестготов и сумел вернуть Империи здешние земли. Через два года, в 554 г., погрязшее в распрях местных властителей королевство вестготов со столицей в Толедо было оккупировано очередным византийским экспедиционным корпусом. И, хотя им удалось закрепиться лишь на южном побережье, в районе Гибралтара, долгожданный контроль ромеев над всей средиземноморской торговлей был установлен.

В итоге в результате серии завоевательных войн почти вся северная Африка, Аппенинский полуостров с Далмацией, юго-восточная часть Пиренеев с значительным куском побережья, крупные острова Сицилия, Сардиния, Корсика и Балеары вошли в состав огромной, заново воссозданной Империи. Более того, завоевание Запада не только окупило затраты на него, но и принесло Ромейскому царству финансовую прибыль и политические выгоды. К середине 550-х гг., казалось, воплотились самые честолюбивые мечты Юстиниана I: Средиземное, Адриатическое, Тирренское, Эгейское, Черное моря превратились в гигантское mare nostrum — единое «домашнее море» Империи. Византия также владела подходом к Красному морю. Она стала единственной могущественной державой в Средиземноморье, господствовавшей над всем регионом. Власть ромейского автократора простиралась от Геркулесовых столпов, как по давней традиции именовали Гибралтарский пролив, до Евфрата. Территория чудовищно разбухшего государства увеличилась почти в два раза, достигнув в общей сложности около 1,5 млн. кв. км. (Карта 1). Старая Римская империя, казалось, вот-вот может возродиться почти во всем объеме и вновь стать самой могущественной державой мира.

Однако на Востоке Ромейское царство оказалось в проигрыше. Сокрушитель зарвавшихся германских королевств истощался в бесплодной оборонительной и дипломатической борьбе с мощным Сасанидским Ираном, пришедшим на смену тому самому Парфянскому царству, с которым в свое время столь же безуспешно воевал всесильный Древний Рим. За время Персидских войн, тянувшихся с 527 до 562 гг., Юстиниан I заключил с Ираном не менее пяти договоров о мире или перемирии и почти все они, за исключением победного первого от 532 г., сопровождались выплатами персам выкупов, субсидий и контрибуций. Эти издержки составили не менее 150 кентинариев золота, что равнялось сумме дополнительных затрат на всю военную кампанию с остготами! Финансовые потери снижало лишь то, что военные действия на Востоке проходили в основном за пределами экономически значимых земель Византии — в Армении, Колхиде, Лазике, Сирийской пустыне и на Аравийском полуострове.

Серьезный ущерб ромеям нанесли крупные вторжения племен гуннов и кочевых арабов-лахмидов с нижнего Евфрата, союзников персов, а также поход в Месопотамию и Сирию самого славного представителя иранской династии Сасанидов, молодого, энергичного, интеллектуального шахин-шаха — «царя царей» Хосрова (Хусру) I в 540 г. Будучи сыном своего времени, он повел войны с Ромейским царством не столько ради славы, сколько в материальных интересах. Грабеж и дань позволяли неплохо пополнять шахскую казну. Кроме того, сумма потерь от вражеских набегов в ходе Персидских войн Юстиниана составила около 40 кентинариев золота. Таким образом, расходная часть этих войн превысила возможные доходы.

Впрочем, значительного превышения расходов над доходами в бюджете не произошло. Сумма всех видов военных потерь составила около 150–200 кентинариев, а это было вполне сравнимо с затратами на западные экспедиции. Следовательно, слишком разорительными эти войны Юстиниана не оказались. Доходы государства составляли пять-шесть миллионов солидов, большинство из которых поступало из Египта, восточной префектуры. Финансовая ситуация в стране не была все время критической. Куда хуже был политический, а вместе с ним и психологический эффект. Император, имевший в своем распоряжении двадцать пять военных территориальных формирований вдоль границы и в тылу, одержавший блестящие военные и политические победы на Западе, откупал у наседавших персов мир за большие ежемесячные суммы денег и на склоне своих дней, в 562 г., признал себя и даже своих преемников данниками персидского царя на пятьдесят лет вперед. Поразительный контраст силы и бессилия!

Первый Юстиниан остался знаменит не только своими военными авантюрами, оказавшими важное влияние на историю человечества, но и очень интенсивным, строго рациональным и функциональным строительством, которое велось во время его правления. Он полагал, что слава великой Империи должна выражаться весомо и зримо. Это объясняет, почему территория Ромейского царства, распространившего свое влияние как в европейских, так и в азиатских и африканских землях, покрылась сетью достроенных, обновленных и заново сооруженных городов, крепостей, храмов, церквей, молелен, прочих построек. Количество потраченных на них средств не поддается подсчету.

Одним из постоянных предметов попечения автократора была забота об охране границ Империи ромеев. Поэтому все города вдоль границы были укреплены и связаны между собой непрерывной линией постов, просто, но прочно построенных, снабженных водой и съестными припасами и занятых небольшими ромейскими гарнизонами. В самых отдаленных захолустьях вновь стали строить проезжие пути, обновлять, мостить старые дороги, в пустынях копали колодцы-фреары, через горные реки перебрасывали мосты, в городах проводили водопроводы, канализацию, устраивали водохранилища, купальни, горячие бани.

Вдоль берегов полноводного Дуная и в отдалении от него, к югу, на больших дорогах, византийцы соорудили мощную, глубоко эшелонированную оборону, которая защищала государство от вторжения с северо-востока многочисленных буйных «светловолосых народов», балто-славянских племен — венетов, антов и склавинов , как называли их ромеи. Они являлись предками славян и балтов — пруссов, литов (литовцев), латов (латышей), живших на огромных пространствах между Вислой, Днепром и Верхней Волгой и, видимо, говоривших на одном языке. Грандиозная по меркам эпохи система укреплений, крепостей — кастра , башень — бургов, пирг и сторожевых постов — фрур , расположенных в шахматном порядке, получила на римский лад название лимес — дословно «граница». Первый пояс из свыше 120 укреплений следовал вдоль южного берега Дуная, второй, из 76 укреплений, — по северному склону Балканского хребта — горной цепи в восточной части полуострова, от которой он получил свое название, а третий, шедший по склонам Родопских гор, исходил от Сердики , нынешней Софии, и включал около сотни оборонительных комплексов. Кроме того, на территории Иллирика в северо-западной части Балкан тоже было сооружено не менее 143 укреплений. Делали их экономно, из запасов местного камня, силами привлеченных для этого жителей окрестных селений и рядовых воинов, озабоченных собственной безопасностью.