Сергей Сорочан - Ромейское царство

Однако Римская империя, не включавшая в себя собственно Рим, представлялась Юстиниану абсурдом. Поэтому уже летом 535 г. небольшой десантный корпус прославленного триумфатора, теперь уже консула Велисария без боя высадился на Сицилии, в то время как другое войско, поддерживаемое союзниками — безжалостными франками с их наводившими жуть метательными двухсторонними секирами, чуть позже вторглось в Далмацию на северо-западе Балканского полуострова, зажимая Италию в железные клещи. Предыдущий успех окрылял, а раздоры, пьянство, беспутства, интриги и убийства, начавшиеся в королевском семействе незадолго до этого умершего короля остготов Теодориха Великого из славного древнего рода Амалов, в свое время, с 488 г. обосновавшегося в Италии с разрешения Константинополя, предвещали скорую, несложную, малозатратную победу, наподобие вандальской. Удушение в купальне отстраненной готской знатью от трона младшей дочери и наследницы Теодориха, проромейски настроенной, властолюбивой, темпераментной Амаласунты, стало для Юстиниана удобным поводом для вмешательства. Начала отсчет италийская компания против готов, которая, однако, оказалась гораздо более трудной и вылилась в двадцатилетнюю тяжелейшую, кровопролитную войну с ее не менее чем восьмью ромейскими крупными походами.

Уже скоро выяснилось, что далеко не все население Италии, как готы — отменные бойцы, так и римляне-италики, италиоты, жаждали вернуться под чиновный контроль и властную императорскую руку, стремившуюся всячески регламентировать жизнь и закручивать налоговый пресс. Победа склонялась то в ту, то в другую сторону. Столица готского королевства, неприступная, окруженная болотами Равенна, была сдана готами в 540 г. Зато желанный символ — Рим пять раз переходил из рук в руки и в итоге обезлюдел и остался в таком разоренном, нищем состоянии, от которого не смог оправиться еще тысячу лет. Во время осады на громадных пустырях бывшей римской суперстолицы стали даже выращивали пшеницу.

Эпидемия чумы, нехватка средств, беспорядки и разногласия командиров в ромейской армии усложняли ситуацию. Измотанные боями и болезнями, голодные готы и их вожди, понесшие огромные потери, тоже находились в столь тяжелой, напряженной ситуации, что вместе со сдачей Равенны, решились уступить корону Велисарию, если тот объявит себя императором готов, но полководец, искренне преданный Юстиниану, обманул их, добившись тем для ромеев преимуществ при заключении мира, и получил без боя часть отданных ему готских сокровищ. Кроме того, в плену оказался преданный готами их король, бесталанный худородный вояка Витигис (536–540 гг.), которого, вместе с супругой Матасунтой, последней законной представительницей из рода Амалов, и королевской сокровищницей ромеи доставили в Константинополь.

Тем не менее, затяжка оказавшейся слишком дорогостоящей военной компании, отказ следовать некоторым важным императорским инструкциям в отношении готов, подозрения в двойной игре и в утаивании военной добычи привели в 542 г. к отозванию из Италии, а затем к полной опале талантливого боевого командира. Его сначала бросили на восточный фронт, в Месопотамию, против наступавших персов, а после постигших неудач отняли все — богатство, имущество, власть. Не помогла даже давняя дружба жены Велисария, изворотливой, умной, беспринципной Антонины с августой Феодорой, поскольку Велисарий отверг супругу, заподозрив ее в измене со своим приемным сыном Феодосием. Через два года доведенного до отчаянья полководца вновь вернут к делу, но прежнего всеобщего преклонения, славы и карьеры обиженный бывший триумфатор уже не достигнет. В 548 г. Юстиниан окончательно отзовет его, заболевшего, возможно, перенесшего инсульт, с поста командующего в Италии, и он вновь окажется в хитросплетении придворных интриг, в результате которых будет то и дело попадать в немилость, но всякий раз получать прощение. Верный слуга, не раз выручавший императора, умрет во сне в возрасте 57–58 лет, на восемь месяцев пережив своего властелина. Даже в поздней Византии будут рассказывать легенды об этом незаурядном человеке, павшем жертвой человеческой зависти и непостоянства фортуны.

Весной 551 г. в Италию было направлено новое, самое большое войско, которое насчитывало около 35 тысяч человек, включая разношерстные отряды союзников-германцев, гуннов, персов и боевитых наемников из Фракии и Иллирии. На этот раз византийскую армию возглавил ранее не очень удачно воевавший вместе с Велисарием, но по приказу царской четы следивший за ним, самый влиятельный человек при дворе, препосит священной опочивальни, семидесятилетний евнух Нарсес. Теперь, благодаря организаторским способностям, а главное, полученным, наконец, из казны деньгам для солдат, воевавшим в Италии, ему повезло больше, чем предшественнику. Удачно маневрируя, он быстро продвигался вперед и добился громкой победы, навязав захваченным врасплох готам решающее сражение в 150 километрах к северу от Рима. Их храбрый, умный, энергичный вождь, молодой герой, король Тотила (542–552 гг.), который, как никто другой, сплотил готов, воссоздал готскую державу, создал свой флот и едва не отбросил ромеев за пределы Италии и Сицилии, был смертельно ранен копьем при отступлении, а его окровавленный плащ и шлем, захваченные ромеями, отправлены в Константинополь. Вскоре от метко пущенного дротика погиб сменивший Тотилу его племянник, военачальник Тейя, окруженный на горе Лактарий — «Молочной» близ Салерно . Свирепые франки, неверные союзники, не раз пытавшиеся грабить Италию, почти все полегли под тучами смертоносных византийских стрел в последнем отчаянном сражении, а уцелевшие готы, подписав договор о дальнейшем неучастии в военных действиях против Империи, были навсегда изгнаны со своими семьями из страны, правителем которой стал Нарсес.

Наконец, в результате огромного напряжения сил к 555 г. средняя, а затем северная Италия были в целом покорены ромеями. Юстиниан небывало поднял свой престиж. Общие дополнительные затраты казны на всю войну составили 15 тысяч фунтов золота, тогда как прибыль в виде захваченного у побежденных остготов золота достигала 35 тысяч фунтов золота. К этому надо добавить доступ армии к италийским ресурсам, что сократило расходы казны, плюс доходы от непомерных налогов, которые стали поступать с населения византийских владений на Апеннинском полуострове и Сицилии. Победа ромеев также укрепила на некоторое время союз императора с Римским папой, который, невзирая на прежде принятые в Константинополе решения, продолжал считать себя первым среди всех прочих Патриархов. Возрождение префектуры Италии было отмечено изданием сборника постановлений под названием Прагматическая санкция, где указывались права тех, кто оказался на возвращенных землях под скипетром византийского автократора.