Алексей Маслов - Книга 5. Стили и секты

Представителей национального меньшинство можно было узнать даже по типу оружия, который они применяли в бою* Так люди народности мяо использовали «остроконечный меч» (цзяньдао) с длинной клинка около 40 см. Его характерной особенностью был необычный изгиб клинка в форме «Г». Во врем боя в изгиб ловился меч соперника и резким проворотом вырывался из его рук.

Одним из самых экзотических видов оружия ушу владела народность ицзу. Короткое лезвие меча (ок. 60 см) изгибалось, образуя несколько волн, отчего оружие получило название «меч длинной волны» (бочаньцзянь).

Мяосцы, тайцы и чжуани в своем подавляющем большинстве не могли так широко пользоваться оружием, как ханьцы. Это было связно с многочисленными запретами на ношение оружия. Карательные меры по отношению к малым народностям были сопровождались особой суровостью и порой даже жестокостью, дело нередко доходило до мучительной казни. Не удивительно, что в качестве оружия стали использоваться самые различные подручные средства: камни, палки, цепы для молочения зерна, веревки, костыли. Один из таких предметов — «цепь, которую зажимают подмышкой», или «двойная цепь «(ляньцзя) представляла собой две 30-сантиметровые палки из крепкого тяжелого дерева, соединенные между собой короткой цепью. Их можно было бы принять за двузвенную палку — оружие, широко распространенное в Китае и в Японии (кит. эрцзегунь, яп. нунтяку), если бы не два кольца на цепи, издающие пронзительный свист во время вращения ляньцзя. Соперник терял боевую ориентацию, едва заслышав этот звук, и не мог адекватно отразить атаку.

Нередко в бою использовались веревочные петли, метательные стрелки, цепи с грузами и ножами на конце. Народность ицзу для боя на средней и дальней дистанции употребляла веревку, на конце которой был прикреплен металлический груз в форме «Т». Этим оружием — «метеоритом» можно было без труда сбить с коня всадника, выбить из его рук оружие, спутать конечности нападающего. Народность бэнлун, проживающая в Юньнани, в ближнем бою мастерски использовала короткую дубинку с петлей для продевания руки — «карманный молот» (сючуй). Дубинку раскручивали на запястье при помощи петли, а затем наносили резкий тычковый или рубящий удар.

Все национальные школы были тесно связаны с культовыми праздниками и ритуальными службами. Мусульмане обычно демонстрировали ушу во время исламского праздника ураза-байрам (разговения) и курбан-байрам (вознесения). Танцы с парными мечами «хуадао» (мечи-цветки), распространенные среди народности цзинпо, тай и бэнлун отражали охотничьи и жертвенные молитвы. С показа ушу обычно начинали празднества, связанные с началом производственного или сельскохозяйственного цикла. Правда, это собственно говоря, не боевые искусства, более того — чисто боевыми эти действия никогда не были или их боевой аспект умер очень давно. Например, у народности ицзу ушу и сегодня носит танцевальный характер. Все комплексы исполняются на круглой площадке в диаметре около 4 метров под удары в гонги, барабаны и игру на зурнах.

Национализация ушу — один из самых интересных феноменов в культурном развитии Китая. Боевые искусства стал воистину достоянием культуры и более того — этноспецифическим фактором, подобно пище, жилищу или религии. И происходит это именно в период наивысшего роста стилей и направлений. Но значит ли это, что наступил пик развития ушу? Скорее всего, нет. Дело в том, что стили лишь структурно оформляли то, что было создано за несколько столетий до этого.

Не будет преувеличением назвать тайные общества нервом Китая, той кровеносной артерией, которая питала традиции народной культуры. Размах их деятельности был столь огромен, что с трудом осознается даже в исторической ретроспективе. Тайные общества охватывали все сферы народной культуры, более того — не оставляли без внимания и целую армию местных чиновников. Не трудно понять, почему боевые искусства оказались начиная с ХУП в. не только основным элементом тайных народных обществ, но вообще не мыслились вне их.

Но почему — тайные? Действительно ли это были столь засекреченные организации, скрывавшие свое существование от властей? Оказывается их «тайность» была достаточно относительной, об этих обществах прекрасно знали и представители местной администрации и центральные власти. Не был секретом и характер их занятий и основное содержание их ритуалов. Да и скрыть существование таких организаций было невозможно. Об этом красноречиво говорят такие цифры: к началу нашего столетия в Тяньцзине по самым приблизительным подсчетам больше половины населения принадлежали тайной секте Лицзяо («Учение об истине»), а в некоторых районах провинции Чжили — до 90 %. В ряде районов провинции Сычуань в обществе Гэлаохуэй (»Старших братьев») состояло 70–80 % населения. В провинции Цзянсу членами этого же тайного общества было более 70 % населения.

Практически вся местная среда безболезненно объединялась в тайные общества. Флер «тайности», абсолютной закрытости придавал лишь особый «внутренний статус» этим организациям, делал их «истинными», «сакральными».

Основными членами тайных обществ и религиозный сект были, естественно, простые крестьяне, лодочники, беглые солдаты, хотя нередко в их рядах состояли и видные чиновники, политические деятели, а по одной из легенд даже сам император Цянлун, дабы подчинить себе армию, состоящую поголовно в обществе «Старших братьев» (Гэлаохуэй) стал руководителем отделения этой организации.

Центром всякой религиозной секты и тайного общества была особая система ритуалов, которая считалась официальными властями «еретической», а порой вообще «бандитской». Эти ритуалы немногим отличались от ортодоксальных культов, но тем не менее члены сект резко отделяли себя от «внешнего мира», считая себя «последователи истинного Пути». Многие жили в ожидании наступления апокалипсиса, когда «очистительный вихрь» должен смести с лица земли всех, кто не вступил в секту. Пока же следовало готовить тело и дух к испытаниям. И такой формой подготовки стали боевые искусства, сопряженные со сложными формами медитации и психотренинга. Не будет преувеличением сказать — и это очень важно для понимания всей культуры ушу — что практически не было ни одного стиля, ни одной школы, которая преподавалась в период нового времени вне тайных обществ. Более того, никакой разницы между тайной сектой и народной школой ушу не существовало, и изучая ушу последователи фактически приобщались к духовному учению школы.