Анри Пиренн - Средневековые города Бельгии

Уже Роберт I оказался преданным союзником Франции. Роберт II еще более придерживался этой позиции, и по его следам пошел также его сын Балдуин VII, наследовавший ему в 1111 г. Их поведение объяснялось необходимостью бороться с Англией, которая после прихода к власти новой династии стала для Фландрии чрезвычайно грозным соседом. Они отказались от продолжения датской политики Роберта Фрисландского, считая более целесообразным объединить свои силы с силами Франции и попытаться совместно с Капетингами победить Англию и Нормандию. Неисчислимы были услуги, оказанные ими Капетингам. «Людовик Толстый без помощи графов фландрских не в состоянии был бы, пожалуй, избавиться от (английской) опасности» [202] A. Luchaire, Histoire des institutions monarchiques de la France sous les premiers Capétiens, t. II, p. 258 (Paris, 1883). . Но не следует думать, что их услуги были бескорыстными. По существу, дело Людовика VI привлекало графов фландрских постольку, поскольку оно совпадало с их собственными интересами; они видели в нем лишь союзника и, борясь бок о бок с ним, добивались выгод только для себя самих. Разумеется, было бы ошибочно видеть в них «помощников короля» [203] A. Luchaire, Louis VI le Gros, Annales de sa vie et de son regne, p. XCIV (Paris, 1890). . В них не было ничего от преданности и лояльности, например, Готфрида Горбатого.

Роберт Иерусалимский дважды отходил от Людовика Толстого, и заключенные им в 1103 г. и 1110 г. договоры с Англией показывают всю независимость его политики [204] Rymer, Foedera, т. I, c. 1 и 2. У Римера эти договоры датированы 1101 и 1103 гг. Но дата первого договора, несомненно, ошибочна, как это указал уже Лаппенберг (Lappenberg, Geschichte Englands, Bd. II, S. 241, Hamburg, 1837). Имена свидетелей, упоминаемых в первом договоре, заставляют думать, что его следует датировать 1110 г. . Он обещал в них Генриху I присягнуть ему на верность, получил от него феод стоимостью в 400 марок и обязался предоставить в его распоряжение 500 всадников. В случае, если французский король вздумает напасть на Англию, он должен был постараться отговорить его от этого плана, и если это ему не удастся, то он обязывался оказать ему лишь минимальную помощь, ровно такую, чтобы не лишиться своего феода. Впрочем, эти договоры, заключенные, по-видимому, с целью достигнуть перемирий, были почти немедленно нарушены. В действительности Роберт II и Балдуин VII были всегдашними врагами Англии. Последний умер от ранения, полученного им в Нормандии, первый же — 5 октября 1111 г., в результате падения с лошади, происшедшего у моста Мо в момент атаки его Людовиком Толстым, во время его войны с Тибо Блуасским, союзником Генриха I.

Балдуин VII был последним прямым потомком Балдуина Железная Рука. Умирая (1119 г.), он оставил графство своему кузену Карлу Датскому, которого он воспитал у себя при дворе, предназначив его себе в преемники. Правление последнего знаменовало в истории Фландрии начало нового периода. В течение двух с половиной веков власть графов благодаря чрезвычайно благоприятно складывавшимся для них обстоятельствам — непрерывно усиливалась. Благодаря слабости последних Каролингов им достались большие аббатства на юге и все области, расположенные между реками Лис и Кант; епископы Турнэ, Теруаня и Арраса были подчинены их власти; восстания Лотарингских герцогов дали им возможность захватить Зеландию, Ваасскую область и земли между Шельдой и Дендрой; спор об инвеституре сделал их хозяевами Камбрэзи. Но начиная с XII века у них появился грозный противник, и их дальнейшим продвижениям положен был предел. Французская монархия должна была вскоре заставить Фландрию испытать на себе результаты своей политики централизации, между тем как окружавшие ее с востока и севера феодальные династии Голландии, Брабанта и Генегау воздвигли против нее такой же мощный барьер, как тот, которым оградила себя от них начиная с X века Нормандия на реке Канш.

История Нидерландов в X и XI веках, если рассматривать ее извне, представляется в виде истории двух территориальных групп, которые — сначала на левом берегу Шельды, а затем на правом берегу ее, — освобождаются в силу непреложного хода феодального развития от держав, которым они были подчинены: первая — от Франции, вторая — от Германской империи, — и превращаются в конце концов в независимые княжества. Чтобы правильно понять эту эволюцию, необходимо исследовать ее внутреннюю сущность, и после ознакомления с этапами, через которые Фландрия и Лотарингия прошли в начальный период средневековья, остается узнать, какова была природа власти их князей, какие причины приводили ее в действие, как она возникла и развивалась.

Вряд ли стоит особо подчеркивать, что образование территориальных княжеств отнюдь не есть явление, присущее только Нидерландам. Подобно политической истории этих областей, история их образования тесно связана с конституционной историей Франции и Германии. Но это нисколько не лишает ее присущего ей своеобразия и не мешает ей представлять большой интерес. Рост небольших феодальных государств, образовавшихся между Маасом и морем, происходил действительно необычайно быстро и бурно. Как мы уже указывали, бельгийские князья, будучи мало доступны, вследствие своей удаленности от центра, личному влиянию своих сюзеренов и будучи совершенно чужды национального самосознания и монархических чувств, являлись феодалами в полном смысле этого слова, и тот клочок земли, где они господствовали, был страной подлинного провинциального партикуляризма. Domini terre, principes (правители земли, князья) появились в Лотарингии гораздо раньше, чем в других частях Империи, а во Фландрии еще раньше, чем в Лотарингии [205] Waitz, Vefrassungsgechichte, Bd. VII, S. 306. Как известно, Австрия опередила все другие германские области в смысле образования территориальных княжеств. Но в то время как австрийские князья приняли титул dominus patriae (государи страны) только начиная с 1192 г. (Ficher, Reichsfurstenstand, S. 57, Innsbruck, 1861), фландрские графы носили его уже с 1067 г. (см. выше, стр. 106. прим. 3), а лувенские герцоги — с начала XII века. .

Крупные аллодиальные владения, т. е. земельные богатства были первым и обязательным условием превращения местных правителей в территориальных князей. Балдуин Железная Рука и Ренье Длинношеий фигурируют вначале на исторической сцене в качестве крупных собственников. Затем постепенно их первоначальный земельный фонд стал непрерывно возрастать. Смятение, внесенное норманнскими завоеваниями, секуляризация монастырских владений и заразительный пример французской феодальной знати еще более ускорили этот процесс. В X веке страна была уже густо усеяна принадлежавшими высшей аристократии аллодами и зависимыми от нее феодами.