Анри Пиренн - Средневековые города Бельгии

Неуклонно продвигаясь на запад, генегауская династия стремилась в то же время расширить свои границы на востоке в Намюрском графстве и в Арденнах. Отношения вассалитета, связывавшие ее с льежскими епископами, нисколько не стесняли ее независимости, а наоборот, оказались для нее вскоре великолепным предлогом для вмешательства в епископские выборы.

Генегау был чисто валлонским по своему населению. Брабант же, будучи романским к югу от Брюсселя, заселен был на севере исключительно фламандскими народами. Лувен играл здесь такую же роль, как и Монс в Генегау. В начале XI века граф Ламберт построил здесь замок и основал монастырь [241] H. Van der Linden, Histoire de la constitution de la ville de Louvain, p. 4 (Gand, 1892). . Смерть Готфрида Горбатого, смуты, связанные с борьбой за инвеституру, позволили его преемникам захватить в свои руки всю среднюю часть Лотарингии, еще очень мало заселенную в то время и покрытую на большом протяжении пустошами. Графства этих двуязычных областей перешли в их владение, и в 1086 г. Генрих III именовал себя уже Bracbatensis patriae comes et advocatus [242] Miraeus, Opera diplomatica, т. I, c. 73. Ср. Van der Linden, op. cit., с 11, прим. 10. Одно место в Chronicon Affigemense показывает, какое выдающееся положение занял в XI веке Лувенский дом в Брабанте. В ней говорится следующее: « Comitem Heinricum, qui summum tunc locum in his finibus obtinebat ». («Графа Генриха, который в этих странах занимал высшее положение».) При этом речь шла еще лишь о фактическом, а не о юридическом положении. О дальнейшем расширении Брабанта см. Vanderkindere, op. cit. t. II, p. 102 и далее. (графом и фогтом Брабантской страны). После того как Готфрид Бульонский отправился в крестовый поход, Готфрид I Лувенский наследовал ему в Антверпенской марке [243] Она, быть может, принадлежала некоторое время до него Генриху Лимбургскому, которому император Генрих IV пожаловал в 1101 г. Лотарингское герцогство. Vanderkindere, Fotmation territoriale, t. II, p. 126. Однако документ, якобы удостоверяющий этот факт, несомненно, является подложным. и завладел Кампином. С этого времени Брабант, доходя на западе до Шельды, а на севере до Мааса, и примыкая своими границами к графствам Намюрскому, Генегау, Фландрскому, Голландскому и княжеству Льежскому, стал как по своему географическому, так и по своему политическому положению подлинным сердцем Нидерландов. Получение брабантскими князьями в начале XII века герцогского титула и их каролингское происхождение, на которое они ссылались, еще более подняли их авторитет и укрепили их уверенность в себе. Им предстояло сыграть в ближайшем будущем решающую роль в Лотарингии, и их стране суждено было объединить вокруг себя всю совокупность территорий, составивших впоследствии Бургундское государство.

Совсем иначе сложились судьбы графства Голландского. В отличие от генегауской и брабантской династий, голландские князья не присоединились к Ренье Длинношеему и не появились на исторической арене в качестве мятежников. Они, наоборот, обязаны были своим благосостоянием императорам. В 985 г. Оттон III отдал графу Теодориху II огромные владения в области Мааса и в Западной Фрисландии [244] « Es lasst sich kein zweites Beispiel anfuhren, wo class Territorium so durch einen grossen Akt, mit diesem Gard von Absicht von der hochsten Gewalt selbst gegmndet ware ». Hirsch, Jahrbiicher des Deutschen Reichs unter Heinrich II Bd. I, S. 343. («Нельзя указать другого примера того, чтобы княжеская территория была столь намеренно, путем такого крупного акта, создана самой верховной властью».) Ср. также Vanderkindere, Formation territoriale, t. II, p. 277 и далее. . Император, по-видимому, хотел создать себе таким образом прочную опору на севере против фризов и датчан, совершавших еще иногда в X веке набеги на побережье. Арнульф, сын Теодориха, женился на Лиутгарде Люксембургской, свояченице императора Генриха II, а его брат Эгберт сделался трирским архиепископом и канцлером Империи [245] P. J. Block, Geschiedenis van het Nederlandche Volk, т. I, c. 127. . Однако в конце концов с голландской династией произошло то же самое, что и с ее соседями. Начиная с XI века она вступила в борьбу с имперским епископом Утрехта, Защищенный непроходимыми болотами дельты Рейна и Мааса, «граф над водами» ( comes aquarum, comes aquaticus ) отразил все удары, и его соперник епископ был вскоре оттеснен на задний план. С этого времени Голландия твердо вступила на путь завоеваний. Будучи остановлена на Шельде Фландрией, подобно тому, как в свое время сама Фландрия была остановлена на реке Кант Нормандией, она до XIII века не вмешивалась больше в дела своих южных соседей. Но это лишь развязало руки голландским князьям, позволив им направить все свои силы на Фрисландию, которую они в конце концов завоевали, подобно тому, как в другом конце Империи Бранденбургские маркграфы завоевали страну вендов.

Фландрия, Генегау, Брабант и Голландия были во второй половине Средних веков не единственными странами, участвовавшими в исторической жизни Нидерландов. Если небольшие территории Гельдерн, Лооз, Лимбург, Намюр и Люксембург, простиравшиеся вдоль течения Мааса или расположенные на Арденнских холмах, играли в ней лишь второстепенную роль и представляли лишь незначительный интерес, то совершенно не так обстояло дело с церковными княжествами, и картина феодальной Бельгии была бы неполна, если бы им не было уделено соответствующего внимания. В самом деле: окруженные со всех сторон светскими территориями, они продержались на протяжении всего средневековья, как какие-то пережитки исчезнувшей эпохи. Со времени борьбы за инвеституру положение епископов несомненно чрезвычайно пошатнулось. Диоцезы не были уже больше имперскими штатгальтерствами. Светская и духовная власть осуществлялась теперь различными органами. Значительно урезанные в качестве административных подразделений, епископства сумели сохраниться лишь в качестве церковных округов. Они продолжали представлять вопреки границам, разделявшим феодальные государства, как когда-то вопреки границе, разделявшей фламандцев и валлонов, прежние римские civitates : диоцез Камбрэ обнимал часть Фландрии, Генегау и Брабанта; Льежский диоцез охватывал остальную часть обеих последних территорий, Намюрскую область, Лимбург, а также кусок Гельдерна и Люксембурга.

Будучи ограниченными в светских княжествах чисто религиозными функциями, епископы сохранили зато княжескую власть в полученных ими в ленное владение от императора графствах и доменах. Светские и духовные княжества существовали бок о бок с той лишь разницей, что первые образовались вопреки государству [246] За исключением Голландии. , в то время как вторые были созданы самим государством. Далеко не все духовные княжества пользовались одинаковым влиянием. Епископство Камбрэ, сжатое с двух сторон Фландрией и Генегау, играло на протяжении всего средневековья весьма преходящую роль. Утрехтский «Стихт», гораздо больший и простиравшийся далеко за Фрисландию, довольно рано, как мы видели, подпал под власть графов Голландии, и его история с этого времени была лишь дополнением к их истории. Совершенно иначе обстояло дело с Льежским княжеством. Ему удалось сохранить на протяжении веков свою независимость, и после упадка имперской церкви — как и до него — оно всегда вмешивалось во все войны и политические осложнения, имевшие место в Нидерландах.