Петр Балаев - Пролетарии всех стран соединяйтесь! Сборник статей 2016-2019

У меня остался только один вопрос: кто и с какого перепоя решил, что Сергей Георгиевич Кара-Мурза — коммунист?

21.06.2019

https://zen.yandex.ru/media/id/5b243ab386114e00ac88cb69/druzia-naroda-sergei-karamurza-5d0ce3bf9d85e700b5319f31

Открою вам страшную тайну. Дело в том, что до 1917 года в России можно было без труда найти довольно большое число потенциальных чемпионов мира по боксу, которые хоть Тайсона, хоть любого из Кличков, уделали бы в первом же раунде вдрызг. Почти на любой корабль можно было придти, взять старшего офицера, дать ему перчатки боксерские и на ринг можно смело этого флотского выпускать, ставки на него делать. После первого же удара Тайсон-Кличко обмочился бы позорно в углу под канатами.

А всё потому, что такой тренировочной практики, как у офицера флота Его Императорского Величества, эти боксеры не имеют. Им никаких денег не хватит на оплату такого количества спаррингов.

Деградация дворянства в Империи привела к тому, что основная часть флотского офицерства, комплектуемая из этого дворянства, из всех боевых задач на первое место поставила ослепительный блеск медных и бронзовых частей корабля, в надежде, что солнечные блики от надраенных медянок будут выводить из строя целые вражеские эскадры. Если я и преувеличиваю, то не намного.

А главным способом воспитания матросов, занимающихся шлифованием меди кирпичной крошкой, был мордобой. Даже не главным. Единственным. Лупило офицерье матросню с упоением. Лупило вне зависимости от международной и боевой обстановки. И когда броненосец у причала стоит, и когда на всех парах мчится на разгром супротивника. Без разницы. С одинаковым усердием процесс «воспитания» проходил. Это был главный элемент боевой подготовки. Сверкающая медная рында и сияющий фингал под матросским глазом на страх врагам Отечества.

В 1904 году эскадра Рожественского, также сверкая медью и бронзой, шла на Цусиму, а будущие жертвы революционного народа в эполетах мичманов и капитанов усердно чистили морды нижним чинам, повышая уровень боевой подготовки. Да-да, не удивляйтесь, прямо на пути к месту героической гибели, их благородия прореживали кулаками зубы вчерашних крестьянских парней, которым предстояло умирать под разрывами шимозы [1] Шимоза, шимозе (яп. «симосэ каяку», — тринитрофенол (пикриновая кислота)) — первое бризантное взрывчатое вещество, в широких масштабах применяемое японской армией во время русско-японской войны 1904–1905 годов. Крупнокалиберные (до 12 дюймов) снаряды корабельной артиллерии с массой заряда тринитрофенола до 41 кг, не могли пробить броневую защиту, но наносили значительные разрушения на палубах. — прим. Гриня. «За веру, царя и Отечество!». Без всякой задней мысли, что, вроде бы, с этими людьми в бой идти предстоит… По пути еще в стрельбе потренировались с итогом впечатляющим — бац-бац, всё мимо! Но мысли не возникло ни у Рожественского, ни у других дегенератов в эполетах, что в японцев вообще-то попадать снарядами нужно, иначе они в вас попадать будут…

Да, еще потом в мемуарах эти «самотопы» писали, что стреляли всё же снайперски, только на снарядах взрыватели оказались «не той системы»… «Воспитательная» работа с личным составом в виде «по сопатке» совсем не оставляла времени поинтересоваться, какие взрыватели должны быть?

Представляете, благородный весь из себя морской офицер при эполетах и кортике на балах мазурки выплясывает с утонченными барышнями, по-французски изъясняется без акцента рязанского, а приходит на службу и сразу, только по трапу на грозный крейсер залезет, матросу — хрясь в рыло кулаком в лайковой перчатке за плохо надраенную бляху!

Конечно, были и среди этой швали, именуемой флотским комсоставом, и нормальные люди, которые стеснялись лупить подчиненных по зубам, даже высказывали очень оригинальные для того времени идеи, что матрос — тоже человек… Только погоды они не делали, в кают-компаниях слыли за чудаков с опасными якобинскими взглядами. И еще бы, если сам цусимский адмирал Рожественский славился тем, что мастерски ударом кулака в ухо рвал барабанные перепонки писарям своего штаба.

Я ни капли не преувеличиваю, ни на грамм. Такова, увы, была та реальность. По центральным улицам Севастополя, в парках Кронштадта «собакам и матросам» гулять запрещалось категорически.

Началась мировая бойня, но вооруженная кортиками публика из кают-компаний своих привычек не оставила. Всё продолжала боксерское мастерство совершенствовать. Понятно, что г-н Стариков этой темы не касается в своих книгах вообще (да и не он один), поэтому и получается у него, что быдло в кубриках ни с того, ни с чего взбесилось и своих командиров за борт пошвыряло.

И причина всего этого бардака флотского лежит на поверхности. Её не заметить можно, только если очень для этого стараться. Это даже не сословность. Запредельная нищета населения, которая вылилось в очень низкий уровень образованности народа. Образование было доступно только немногочисленным привилегированным сословиям, а потребность в специалистах армии и флота росла и росла, поэтому и шли туда представители немногочисленных сословий без всякого конкурса. Не с кем им было на вступительных экзаменах в Морской Корпус конкурировать, тупицы не отсеивались, а получали мичманские погоны.

И так как, флот традиционно считался самой престижной военной службой для дворян, на корабли и попадали многие тупицы из «благородных». И было их значительное число (не все, конечно), которое и определило дальнейшую судьбу флотского офицерья. Извините, но язык у меня не поворачивается назвать офицерами, а не офицерьем того же адмирала Рожественского, избивавшего матросов, и уродов, которые служили вместе с ним.

Если вы, читатели, вдруг загоритесь желанием обвинить меня в охаивании поголовном русского флотского офицерства дореволюционного, то пока не горячитесь. Я же, в отличие от Николая Викторовича, симптомами социального расизма не страдаю. И знаю, что довольно большая часть моряков-командиров были людьми приличными и честными, поэтому и революцию они приняли, и Советской власти, народу служили верой и правдой.

Только для той сволоты, каким был Г. К. Граф, авторитетный источник для Старикова, эти люди были предателями. Вот сам Граф, сбежавший от народа — герой, а адмирал Александр Васильевич Немитц, служивший Родине, — предатель. Поэтому лидер ПВО Немитцу не доверяет, для него перебежчик — источник истины.

Но я не клевещу на ту часть офицерства, которую называю тупой. Клевета — это бездоказательные обвинения. А у меня они есть. Например, чтимый Николаем Викторовичем, Г. К. Граф — сам наглядное доказательство. Не верите? Тогда давайте прочитаем вместе кое-что из его книги «На Новике…».