Владимир Кузнецов - Очерки истории алан

Письменные источники неоднократно указывают на племенную пестроту и чересполосицу Кавказа. Арабы Масуди, ал-Факих, Истахри, армянский автор X в. Фома Арцруни насчитывают в горах Кавказа 72 разноязычных племени, а Ибн-Хаукаль, говоря о Кавказе, добавляет: «…На нем 360 языков; я раньше отрицал это, пока не видел сам много городов и в каждом городе есть свой язык, помимо азербайджанского и персидского» (39, с. 97). Преувеличение здесь несомненно, но несомненна и правдивость этнической мозаичности Кавказа.

Об автохтонных племенах, с которыми близко соприкасались аланы, мы знаем очень мало. Основной источник — новый список «Армянской географии», свидетельствующий, что вместе с ас-дигорами живут «Xe6ypы, Кутеты, Аргвелы, Маруйлы, Такуйры» (13. с. 30). Надо признать, что этноязыковая характеристика этих племен (или более мелких этнографических групп) до сих пор остается неясной; можно лишь высказать не более, чем догадку о возможной связи такуйров с позднейшими тагаурцами и высказать несколько соображений о племени аргвелов.

Локализация этого племени в долине р. Арагви маловероятна, так как аргвелы помещены рядом с дигорами и аланами, т. е. на Северном Кавказе. В топонимике Центрального Кавказа сохранился ряд наименований с основой «арг»: река и село Аргудан в Кабардино-Балкарии, река Аргун в Чечено-Ингушетии, урочище «Арджи нараг» («теснина аргов») в Северной Осетии близ с. Эльхотово. В осетинском фольклоре есть пословицы, едко высмеивающие каких-то аргов, которые, судя по этому, вряд ли были осетинами. Нам кажется, что между племенем аргвелы «Армянской географии», топонимикой с этническим корнем «арг» и аргами осетинского фольклора имеется определенная связь — все это звенья одной исторической цепи. Интересно, что в «Армянскую географию» этноним аргвелы попал в явно грузинской передаче: топообразующий формант «ели» в грузинском указывает на место обитания или происхождения (ср. Руставели — «из Рустави», Тбилели — «из Тбилиси» и т. д.; 40, с. 49).

Судя по топонимике, племя аргов занимало довольно значительную территорию предгорий Чечено-Ингушетии, Северной Осетии и Кабардино-Балкарии — от Аргуна до Аргудана. Может быть, оно распространялось и в горы. Кто были арги в этноязыковом отношении — сказать трудно, но возможно это было одно из древних вайнахских племен. В пользу того, что этнический субстрат был вайнахоязычным, свидетельствует древнейший на данной территории пласт местной топонимики, а сам этноним «арг» может представлять собой усеченную форму хорошо известного древнего этнонима «гарг» — «гаргары», «гаргареи» — племя вайнахского этноязыкового круга (34, с. 70–75; 41, с. 64–70). Думается, что аланы, вступив в тесные контакты с (г)аргами, быстро инкорпорировали их, в результате чего последние сыграли свою роль в сложении осетинского народа и его кавказской по облику культуры в качестве этнолингвистического субстрата.

Третьим компонентом в населении Алании была значительная группа тюркского происхождения, болгаро-хазары, в VIII–IX вв. расселившаяся по правому берегу Верхней Кубани и далее на восток до Кабардино-Балкарии. О ней мы уже говорили. Кроме того, естественно, на территории Алании могли находиться и иные более мелкие этнические группы. В крупных городищах, имевших тенденцию превращения в раннефеодальные города — центры ремесла и торговли, существовали небольшие общины торговцев-евреев, что отложилось в осетинском языке в значении «торгаш» («газар» — производное от этнонима хазар, поскольку еврейские купцы преобладали в Хазарском каганате; 42. с. 216–218). В Западной Алании, несомненно, были этнические вкрапления византийских греков, особенно в X–XII вв., что было связано с долгими и устойчивыми алано-византийскими отношениями и образованием христианской епархии, распространением греческого церковного клира и греческого языка, засвидетельствованного десятками грекоязычных эпиграфических памятников (43, с. 54–58).

Наконец мы остановимся на интересных данных, еще не подвергшихся анализу с позиций алановедения. В труде арабского писателя IX в. ал-Балазури «Книга завоевания стран» содержится рассказ о вторжении арабского полководца Мервана в 737 г. в Хазарию в ходе арабо-хазарских войн. Мерван «вступил в землю хазар со стороны Алланских ворот, а Асиду ибн Зафиру сулямиту и Абу Язиду с бывшими с ним царями гор он приказал вступить со стороны ал-Баб-у-ал-абуаба (Дербента. — В. К.). Мерван набросился на находившихся в земле хазар славян и взял в плен двадцать тысяч семейств, которые поселил в Хахите» (44, с. 18). Что это за славяне?

А. Я. Гаркави полагал, что арабское войско, очевидно, имело дело с дружинами славян, служивших в хазарском войске, но число их у ал-Балазури сильно преувеличено (44а, с. 42–43). Однако в «Истории царей» ат-Табари тот же эпизод изложен иначе: Мерван дошел до Семендера, «где живет царь Хазарский». Каган бежал, и Мерван «отправился дальше, оставив город позади себя», т. е. вверх по течению Волги. Достигнув Славянской реки, он «напал на жилища неверных, убил их всех и разрушил 20 000 домов» (44а, с. 75–76).

К сожалению, в новейшей публикации ат-Табари, выполненной А. Р. Шихсаидовым (27), интересующий нас фрагмент не переведен и не комментирован. В связи с этим я склонен присоединиться к пониманию текста ал-Балазури М. И. Артамоновым: погнавшись за отступающим хазарским каганом вверх по правому берегу Волги, Мерван пришел в страну буртасов, которых арабы называли сакалибами — славянами, а их реку Славянской. «Однако сакалибами арабы называли не только славян, и поэтому нет оснований сомневаться в известиях, согласно которым пленники Мервана были буртасы» (4, с. 220).

Этническая принадлежность буртасов остается предметом научных дискуссий. В последнее время интересную версию выдвинул Г. Е. Афанасьев: жившие на правом берегу Волги между Хазарским каганатом и Волжской Булгарией буртасы были аланами, политически подчиненными хазарам и археологически представленными катакомбным вариантом салтово-маяцкой культуры VIII–IX вв. (45, с. 28–41; 46, с. 85–93; 47, с. 157–167). Эти выводы не разделяет А. П. Новосельцев.

Не вдаваясь в оценку основных положений версии Г. Е. Афанасьева, отметим, что изложенный выше пассаж из ал-Балазури и его понимание М. И. Артамоновым не нашли отражения в специальной монографии Г. Е. Афанасьева (47). Если буртасы — часть алан, то для аланской истории рассказ ал-Балазури представляет большой интерес. Куда были насильственно переселены, в таком случае, аланы-буртасы арабами?