Денис Хрусталёв - Русь от нашествия до «ига». 30–40 гг. XIII в.

Батый был недалек от истины, когда избирал предположительные пути отхода Юрия. Князь действительно отступил на север, к новгородской границе, но укрылся в стороне от населенных мест и проторенных дорог, вследствие чего сумел длительное время оставаться незамеченным. На него наткнулся отряд из другой части монгольской армии.

Согласно летописному рассказу, после занятия Владимира монголы разделились на три группы. Одна сразу двинулась к Волге, возможно ради соединения с теми частями, которые должны были подойти туда из Волжской Болгарии. Далее они «попленили» Городец Радилов, Кострому, другие поволжские города «и до Галича Мерьского». Две другие группы войск совместно подошли к Переяславлю Залесскому, который взяли за пять дней. Не дожидаясь падения цитадели, армии должны были разделиться и силами отдельных отрядов продолжить поиски затаившегося князя Юрия. После захвата Переяславля основная часть двинулась на Юрьев, Дмитров, Волок, Тверь «и до Торжку». А второй отряд поспешил к древней областной столице — Ростову, откуда ходил на Ярославль и Углич. Именно из этой части, действовавшей в районе Углича, происходил отряд багатура Бурундая, внезапно натолкнувшийся на русские войска у реки Сить и разгромивший их. Этот темник уже успел зарекомендовать себя одним из виднейших полководцев Батыя. Он не был ханского происхождения, а выдвинулся исключительно благодаря своим военным талантам. В южнорусской повести о монгольском нашествии он известен как покоритель Волжской Болгарии и Суздальской земли и расположен по списку сразу за великим Субэдеем [318]. Надо полагать, немалую славу Бурундаю принесло беспощадное убийство Владимирского великого князя Юрия Всеволодовича.

Угроза, исходившая от великого князя Юрия, была вполне ощутима. Еще недавно монголов мучили осложнения, вызванные деятельностью хорезмшаха Джелал-ад-Дина. Погибший лишь в 1231 г., он более десяти лет боролся с монголами, оставаясь лидером то партизанского, а то и открытого военного сопротивления. В 1226 г. он даже восстановил независимость Персии, полностью изгнав из нее захватчиков и став султаном [319]. Борьба с Джелал-ад-Дином длительное время сковывала силы империи и ознаменовала первые годы правления Угэдэй-хана. Только смерть знаменитого «монголоборца» позволила добиться покорности в Персии и Хорезме, раздавить партизанские центры в горах Курдистана. Теперь империя опять стояла перед угрозой зарождения нового очага долговременного сопротивления в заволжских лесах. В ханской ставке должны были полностью осознавать важность происходящего и неотложность принимаемых мер.

Юрий Всеволодович находился в не менее критичной ситуации. Речь шла о выигрыше во времени. В случае если к нему успеет подойти новгородское войско, ход войны можно будет изменить. В этом отношении место для военного лагеря было выбрано идеальное. Здесь можно было сохранять такие коммуникации с Новгородом, которые монголам практически невозможно было прервать: даже если перекрыть Мсту, главную транспортную артерию, то оставалось бесчисленное количество лесных тропинок. С другой стороны, сконцентрированные здесь войска имели неограниченные возможности маневра. В зависимости от обстоятельств, удары могли быть нанесены как в центр княжества, так и в любой другой важный регион: расстояния от р. Сить до Твери, Переяславля или Ярославля — практически одинаковы. Удобно было и укрываться в этих местах, которые и сейчас остаются малонаселенными. Выставленные вовремя небольшие заградительные отряды должны были полностью исключить возможность внезапного нападения.

Примечательно, что планы Юрия, казалось бы, начали осуществляться. Как было нами подсчитано выше, он к началу марта уже располагал почти десятитысячной армией. И это только за месяц. На Сити раскинулся целый передвижной город, огромный лагерь вытянулся вдоль реки. По летописи видно, что полки продолжали прибывать. Спешил к брату Иван Всеволодович «с малым войском» из Стародуба [320]. Но ждали прежде всего Ярослава с новгородцами и, возможно, южанами. Причем ожидание длилось уже долго. Великий князь решил покинуть Владимир после возвращения разгромленного под Коломной Всеволода. Это могло произойти примерно 10 января 1238 г., далее следовали совещания и сборы [321]. Реальный выход из города состоялся, скорее всего, около 15 января. Если учитывать то, что Юрий двигался по землям медленно, собирая ополченцев и давая указания, то расстояние до Сити (ок. 250 км) он проделал примерно за 20–25 дней и лишь в самом начале февраля основал лагерь. Монголы подошли туда 4 марта, а следовательно, русские полки бездействовали целый месяц. Это должно было сказаться и на настроении и на дисциплине.

Было ясно, что большое войско внезапно подойти к лагерю на Сити не может: слишком узки лесные тропы и слишком рано его можно заметить. Однако злой рок опять подготовил сюрприз великому князю, который снова просчитался, продемонстрировав свои слабые знания в военном искусстве.

Судя по всему, татары подошли к лагерю Юрия не с той стороны, где были выставлены «сторожи». Когда князь послал в этом направлении заградительный отряд, было уже поздно:

«Князь же Юрьи посла Дорожа в просики въ 3000-хъ мужь, и прибежа Дорож и рече: «А оуже, княже, обошли суть насъ около Татары!»» [322].

Все другие источники (как ростовские, так и новгородские) также подчеркивают внезапность монгольской атаки: «и се внезапу приспеша Татарове» [323]или «и сице ему[ Юрию ] молящуся съ слезами[ о погибших во Владимире ] , и внезаапу приидоша Татарове» [324]. Непредвзятый южнорусский источник более конкретно указывает на обстоятельства тактического успеха монгольских полководцев:

«совокоупляюшоу емоу[ Юрию ] около себе вои и не имеющоу сторожии, изъеханъ бысь безаконьнымъ Боурондаема, всь городъ[ то есть лагерь ] изогна и самого князя Юрья оубиша» [325].

Отсутствие сторожей — непростительная оплошность для военного времени. Можно себе представить ощущения русских полководцев, оценивших произошедшее. Великолепный стилист, русский книжник очень изысканно выразил грусть, охватившую князя Юрия после получения известия о подходе татар: