Владимир Молодцов - Пилотируемые космические полеты

Первоначально экипаж третьей основной экспедиции должен был стартовать на модифицированном корабле «Союз ТМА». Однако задержка с созданием корабля и отработкой ракеты-носителя «Союз-ФГ» привели к тому, что доставка и возвращение экипажей всех основных экспедиций плавно переехали на шаттл. Это имело и положительный момент, поскольку условия возвращения космонавтов на шаттле более комфортны по сравнению с «Союзом», что особенно важно после длительного пребывания в космосе.

Стыковка и работа с грузовым модулем «Леонардо» проходили по уже отлаженной схеме. Он был пристыкован к надирному узлу модуля «Юнити». В течение совместного полета Патрик Форрестер и Дэниел Барри дважды выходили в космос, но их выходы были довольно рядовыми.

После смены экипажа станции и завершения всех работ корабль «Дискавери» возвратился на Землю. Общая продолжительность пребывания на орбите экипажа второй основной экспедиции составила 167 суток. А вахту продолжил третий основной экипаж. Кстати говоря, этот экипаж в свое время дублировал экипаж первой основной экспедиции за исключением Ф. Калбертсона, который заменил К. Бауэрсокса.

Август 2001 года стал весьма знаменательным для российского сегмента МКС. 28 августав РКК «Энергия» имени С. П. Королева состоялся Совет главных конструкторов. На нем были узаконены изменения, вызванные жизнью. Уже ни для кого не было секретом, что Россия была просто не в состоянии выполнить работы по строительству своего сегмента в том виде, который предусматривался первоначальным планом. Выделяемых российским бюджетом денег с трудом хватало на текущую эксплуатацию, но на строительство новых модулей не оставалось ни копейки. По этой причине сроки создания новых модулей уходили вправо, причем гораздо быстрее, чем общий сдвиг всего строительства МКС. Надо было что-то делать, иначе России грозил космический «дефолт».

В принципе, уже давно де-факто исчез стыковочно-складской модуль, а его место в планах строительства занял коммерческий модуль «Энтерпрайз», разрабатываемый РКК «Энергия» совместно с компанией «Спейсхэб». Об исследовательских модулях можно было какое-то время не беспокоиться, да и, в конце концов, их создание является чисто нашим внутренним делом. Но что делать с универсальным стыковочным модулем, научно-энергетической платформой и вторым стыковочным отсеком. Ведь без них нельзя обеспечить полноценную работу российского сегмента, что могло отпугнуть наших потенциальных клиентов, а это уже явная потеря доходов.

Одним словом, проблема вызрела, но и решение её не было спонтанным. Оно подготавливалось исподволь. Прежде всего, это касалось универсального стыковочного модуля. Его нужно создавать почти с нуля, а на это, естественно, требовалось много денег, причем целиком из российского бюджета. В то же время, на заводе имени М. В. Хруничева без дела лежал дублер «Зари», готовность которого оценивалась в 70. Было много планов его применения. Самый простой заключался в использовании его как грузового транспортного корабля для снабжения МКС. Более сложный предусматривал создание на его базе новой национальной орбитальной станции «Мир-2». Но, разумеется, все эти планы упирались в отсутствие денег и плохо согласовывались с общей политикой Росавиакосмоса.

Более выгодным был вариант, принятый совместно ГКНПЦ имени М. В. Хруничева и компанией «Боинг», который заключался в создании на базе ФГБ2 коммерческого служебного модуля CSM. Разместить его предполагалось на надирном узле «Зари» вместо стыковочно-складского модуля. Однако на это место уже положила глаз РКК «Энергия», которая планировала пристыковать сюда коммерческий модуль «Энтерпрайз», согласовав это с РКА. Тем более что контракт ГКНПЦ с «Боингом» еще не был подписан. Впрочем, и контракт РКК «Энергия» с компанией «Спейсхэб» также не был еще подписан, но это уже детали.

Казалось бы, роли распределены, но упускать такого выгодного партнера как «Боинг» тоже не хотелось. Поэтому нашли соломоново решение, которое было затвержено 8 августа 2001 года в Росавиакосмосе и озвучено на Совете главных. Оно заключалось в создании на базе ФГБ-2 упрощенного универсального стыковочного модуля, который получил предварительное название универсальный функциональный модуль ( УФМ). По сравнению с УСМ на нем будет не четыре, а всего лишь два боковых стыковочных узла. Это, конечно же, требует доработки ФГБ2. Кроме того, с него снимается 8 из 16 топливных баков, а на освободившееся место будут установлены дополнительные буферные батареи, элементы автоматики научно-энергетической платформы, а также специальный разворачиваемый радиатор с приводом для сброса тепла от НЭП.

При модернизации ФГБ-2 учли и коммерческую сторону вопроса. Он будет исполнять часть функций, предусмотренных для модуля CSM, для чего планируется внутри модуля установить ряд стандартных интерфейсов, аналогичных интерфейсам Лабораторного модуля «Дестини», для обеспечения подключения научной аппаратуры. Сам УФМ, естественно, займет место УСМ на надирном узле служебного модуля «Звезда», а старта его, учитывая высокую степень готовности и относительно небольшое число доработок, следует ожидать в марте 2003 года.

Таким образом, одним выстрелом удалось убить сразу нескольких зайцев. Во-первых, создание аналога универсального стыковочного модуля при меньших затратах. Во-вторых, привлечение для финансирования создания УФМ средств компании «Боинг». В-третьих, устранение конкуренции между РКК «Энергия» и ГКНПЦ имени М. В. Хруничева за право разместить на российском сегменте МКС «свой» коммерческий модуль. То есть, надирный узел «Зари» оставался за модулем «Энтерпрайз», а надирный узел «Звезды» оставался за УСМ (УФМ), он же CSM. Попутно была решена и проблема второго стыковочного отсека, поскольку ранее предполагалось затопить первый стыковочный отсек перед стартом УСМ. Учитывая, что ФГБ-2 стартует раньше НЭП, планируется с помощью манипулятора станции перенести СО1 на зенитный узел «Звезды», а после стыковки ФГБ2 к надирному узлу вернуть СО1 обратно, но на один из боковых узлов УФМ. Для этой цели тот узел, к которому будет пристыкован СО1, должен быть оборудован гибридным стыковочным узлом ССВПМ Г8000. Впрочем, есть вариант, по которому СО1 остается на зенитном узле, и к нему стыкуется научно-энергетическая платформа. В этом случае боковые стыковочные узлы УФМ будут обычными типа «конус». Как бы то ни было, отказ от создания СО2 также экономит средства российского бюджета.

Серьезные изменения претерпела и научно-энергетическая платформа российского сегмента. Самое главное изменение заключается в отсутствии герметичного отсека и централизованной системы сброса тепла с поворотным радиатором. Исключение гермоотсека повлекло за собой снятие с НЭП гиродинов, поскольку они уже есть на американском сегменте Z1. Кроме того, часть элементов автоматики системы энергоснабжения, а также системы сброса тепла от НЭП переходит на ФГБ2. Сама научно-энергетическая платформа должна быть выведена на орбиту 1 апреля 2004 года во время полета «Дискавери» STS122 (9А.1 по графику сборки). В этом полете будут доставлены на МКС раздвижная основная ферма НЭП с гибридным стыковочным узлом на одном конце и двумя приводами для поворота СБ на другом, две поперечные балки и четыре раздвижные панели солнечных батарей. Кроме того, планируется вместе с НЭП на станцию будет доставлен европейский робототехнический комплекс ERA. Для его передвижения вдоль НЭП на основной ферме будет иметься рельсовый путь, частично установленный до запуска, частично прокладываемый космонавтами на орбите. Для установки НЭП на верхний стыковочный узел «Звезды» будут использованы манипуляторы шаттла и станции, для чего научно-энергетическая платформа должна быть оборудована гнездами захвата. Просматривается возможность доставки шаттлом в этом же полете коммерческого модуля «Энтерпрайз» без приборно-агрегатного отсека «Прогресса».