Роман Храпачевский - Военная держава Чингисхана

Видимо, еще в 1239 г. произошла ссора Бату и Гуюка, последнего в ней поддержали царевичи Чагатаева дома [16, с. 194–195]. Поэтому понадобилась переписка с великим кааном, который приказал своему сыну Гуюку быть в подчинении у Бату [16, с. 195]. Из Каракорума ярлык-приказ каана по этому поводу не мог прийти к Бату раньше 1240 г. С появлением этого ярлыка разъединенные до того силы монголов опять сосредоточились под единым командованием — Бату и Субэдэя [209, с. 40], главного советника при хане (в биографии Субэдэя сказано, что Бату также просил у каана дать приказ Субэдэю помочь в руководстве армией в последней кампании против русских, см. в Дополнении). Статус Субэдэя можно понять по словам захваченного осенью 1240 г. «языка»-монгола: «Себедяи богатур», который хотя и «не от роду же его», был у Батыя «воевода его перьвыи» [ПСРЛ т. 2, стб. 781], т. е. не будучи Чингизидом Субэдэй имел права выше других царевичей в этом походе, что вполне соответствует данным его биографии в ЮШ.

Последняя кампания монголов Бату на Руси началась в конце лета 1240 г. Но еще в начале этого года произошел разведывательный поход к. Киеву корпуса Мэнгу, который оставил часть сил Букдаю, назначенному вместо него вести бои на Кавказе — «назначив войско для похода, они поручили его Букдаю и послали его к Тимур-кахалка [323]с тем, чтобы он занял и область Авир» [39, с. 39]. Этим армия Бату вносила свой вклад в дело покорения Закавказья — именно в это время там оперировал корпус Чормагана.

Мэнгу подошел к Киеву с юго-востока, т. е. с того направления, где монголы в предыдущем году уничтожили пограничные крепости и станы «своих поганых» [324], десятилетиями защищавшие Переяславское и Черниговское княжества от нападений кочевников. Как сообщает Ипатьевская летопись: «Меньгу-канови же пришедшу сглядать град Кыева, ставшу же ему на оной стране Днепра, во градка Песочного, видив град удивися красоте его и величеству его, приела послы свои к Михаилу и ко гражанам, хотя и [325]прельстити, и [326]не послушаша» [ПСРЛ т. 2, стб. 782]. Поскольку Мэнгу осаждал аланскую крепость еще в начале 1240 г., то его приход к Киеву зимой 6748 года, приходящейся на зиму 1239/40 года, должен быть датирован не ранее чем февралем-мартом 1240 г. Это была рекогносцировка — Мэнгу остановился на левом берегу Днепра («на оной стороне»), видимо, недалеко от Пересечня или Пересечена (крепость у переправы через Днепр, в 6 км от Киева, недалеко от Выдубического монастыря, [175, с. 30–31]). Приведенное в ИЛ название «градка Песочного» в литературе часто остается не разъясненным, но скорее всего это искаженное «Пересечна» («у Пересечна»), так как в других списках летописей и у Татищева приведен вариант «Песочна» ([ПСРЛ т. 26, с. 76], [47, с. 27]). Переписчик мог записать «понятным» словом запорченное место, так как название Пересечня очень рано исчезло и было прочно забыто, будучи заменено на Китаево (от слова «скит»), поскольку около городка Пересечень имелся скит Киево-Печерского монастыря [175, с. 31]. Разведав переправы через Днепр и не получив согласия на добровольное подчинение Киева власти монголов, корпус Мэнгу ушел из Руси.

О начале последней кампании Батыя на Руси в 1240 г. сохранилось очень мало сведений в русских источниках — все они сводятся к статье в Ипатьевской летописи об осаде Киева и его взятии монголами, а также к упоминанию даты падения Киева в других летописях. Археология кое-что добавляет к ним, но все же недостаточно. Согласно всем этим данным, картину последнего похода объединенных сил всех чингизидов можно представить только в общих чертах (кроме осады и взятия Киева). Поэтому очень важным является указание Рашид ад-Дина о направлении главного удара — «осенью… царевичи Бату с братьями, Кадан, Бури и Бучек направились походом в страну русских и народа черных шапок» [39, с. 44–45]. Поскольку города-крепости и станы «черных клобуков» на левобережье Днепра были разрушены в 1239 — начале 1240 г., то единственной нетронутой их областью было Поросье, которое с XI в. было главной базой этих тюркских федератов Руси (достаточно вспомнить, что там был специально построен город Юрьев, нынешний г. Белая Церковь, где была поставлена епископская кафедра для миссионерской деятельности среди язычников «черных клобуков», и ввиду важности этой задачи в летописях уделяется несоразмерно большое внимание именно этой епископии [175, с. 49]). Название главного города Поросья — Торческ — также говорит о том, что «свои поганые» давно и прочно укоренились там, жили вперемежку с русским населением, перенимая их веру и некоторые черты быта, в то время как русские многое заимствовали от своих тюркских соседей и союзников [327]. Поэтому именно в Поросье находилась «страна русских и народа черных шапок».

Данные археологии подтверждают, что города-крепости и селища в Поросье подверглись удару на уничтожение — разведки 1954 г. дали материал по 23 таким городищам, запустевшим в первой половине XIII в., 13 из них на Роси и 10 на Россаве [97, с. 118]. Полностью были раскопаны городки на Княжей горе и горе Девица (Нижняя Рось), в них была обнаружена сходная картина — найдены десятки и сотни единиц вооружения (сабли, мечи, булавы, наконечники копий и стрел), большое количество кладов (это указывает на гибель населения, не вернувшегося за своими захоронками) и десятки фрагментов скелетов и полных костяков, разбросанных в беспорядке. Найденные монеты и печати позволили точно датировать гибель городищ концом 1230-х годов. Вывод археологов — города пали в результате осады и штурма, защитники оказали яростное сопротивление и почти все погибли [97, с. 119]. Исследование всей полосы расселения «черных клобуков» на Киевщине показали полный разгром Поросья, города по Роси и Россаве частью погибли и не восстановились впоследствии, частью покинуты жителями и уничтожены (на некоторые прежние места жители позднее вернулись, особенно это касается тех городищ, где в округе имелись хорошие условия для укрытия от кочевников, т. е. где «леса, овраги, реки, болота укрывали от татарской конницы» [89, с. 79]), а по пути к Киеву монголы разрушили «многочисленные города и феодальные замки, прикрывавшие подступы к столице (Витичев, Василев, Белгород и др.)», окрестности Киева были опустошены «вплоть до Вышгорода и Городца» [97, с. 120].

Эти данные археологии до сих пор не были подкреплены письменными источниками, но, возможно, относительно взятия монголами Юрьева и Торческа имеются известия в 1-й биографии Субэдэя в ЮШ (там их две — одна в 121-й цзюани, а другая — в 122-й). Приведенный в ней рассказ о событиях года синь-чоу [328]имеет ряд интересных деталей, которые относятся к походу Бату на Русь. В данном месте биографии Субэдэя упоминается город «Ту-ли-сы-гэ», который был взят только когда Субэдэй привел на помощь к Бату свои войска, состоявшие из неких « хабичи »: «Субэтай выбрал из хабичи войско и пятьдесят с лишним человек [их] королей, которые усердно работали на него, и в одном сражении захватил Е-ле-бань. [Субэтай] выдвинулся вперед, атаковал Ту-ли-сы-гэ и за три дня овладел им, полностью взял племя тех русских и вернулся» [56; цз. 121, с. 2978].