Денис Хрусталёв - Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII–XIII вв. Том 1

Однако как указывали даже сторонники концепции о согласованных действиях интервентов, «прямых указаний на шведско-немецкие переговоры и соглашение о совместном нападении на Русь источники не дают» [957]. Собственно единственным доказательством остается кажущаяся одновременность событий [958]. Все остальные аргументы без труда рассеиваются [959]. Да и одновременность не вполне очевидна: между Невской битвой и захватом Изборска проходят два месяца, а вторжение в Водскую землю совершается только через полгода. Пытаясь обойти этот острый угол, И. П. Шаскольский специально оговаривает, что «договоренность о совершении в ближайшем будущем похода против русских земель в 1238 г. была, по-видимому, установлена лишь в принципе, без деталей» [960]. Отсюда якобы и погрешность в два месяца [961].

Сейчас все больше исследователей с сомнением отзываются о существовании в 1240 г. единого плана у западных интервентов против Руси [962]. Аргументов к этому немало. Приоритетные цели шведов, как мы показали ранее, располагались в среде финских язычников (ижоры, карел и еми). Вполне возможно, что они вообще не планировали вступать в сражение с новгородцами. Причастность их к Стенбийским соглашениям более чем гипотетична. Появление немцев и датчан в Водской земле создавало лишнюю конкуренцию, которая не могла вызвать симпатий у шведов. Скорее всего, они никак не соотносили свое выступление на Неве с единоверцами из Прибалтики.

Следует помнить, что в эти годы Европу сотрясал конфликт папы с императором. В 1239 г. папа Григорий IX отлучил от Церкви императора Священной Римской империи Фридриха II Штауфена ( Friedrich II. Staufen , 1194–1250; король Сицилии с 1197 г., германский король с 1212 г., коронован императором в 1220 г.) за нарушение церковной свободы, поборы с духовенства, вмешательство в выборы епископов, захвате папских владений и проч. В ответ Фридрих двинул армию на Рим. Конфликт набирал обороты. Папа был очень заинтересован в поддержке датского короля Вальдемара, который в свою очередь требовал немедленного возврата владений в Эстонии. Он даже грозил отобрать ее силой оружия и направил флот к Финскому заливу [963]. Папа Григорий очень торопил своего легата с подписанием договора между Данией и Ливонским орденом. Даже грозил лишить его полномочий за промедление [964]. Вильгельм Моденский и Герман Балк спешили урегулировать отношения с Данией, которая уже изготовилась к войне. Надо полагать, в таких условиях папа не мог дать поручение Вильгельму Моденскому подготовить еще и антирусский альянс [965]. Позднее мы также не можем зафиксировать ни одного документа, указывающего на причастность курии к согласованию нападений на Русь.

Датчане в 1238 г. получили назад свои эстонские колонии и были увлечены их обустройством. В 1239 г. в Ревель прибыл, возглавляемый принцами Кнутом и Абелем, датский флот с переселенцами и оккупационными войсками [966]. Епархия вновь наполнилась датскими священниками. Сохранившиеся документы свидетельствуют, что датские власти прежде всего были озабочены внутренним обустройством страны и фискальными проблемами, а не новыми захватами [967].

Главной целью легата Вильгельма Моденского во второй половине 1230-х гг. было замирение в среде немецких покорителей Прибалтики, а также сохранение достигнутого после сокрушительного разгрома крестоносцев при Сауле. Мы упоминали, что в эти годы от власти христианизаторов отпали земгалы, курши и эзельцы. Думать о новых завоеваниях в таких условиях было бы верхом беспечности. Наоборот, все силы были направлены на возвращение отпавших племен. Именно этим легат объединял датчан и Орден. 14 декабря 1240 г. папа обратился к архиепископу Лундскому с требованием оказать содействие в организации крестового похода против воюющих эстов [968]. Ливонский орден немедленно углубился в войну с куршами и на Эзеле. С эзельцами мирный договор подписали только в 1241 г., а курши сопротивлялись вплоть до середины 40-х гг. [969]На повестке дня стояла и борьба с литовцами, почувствовавшими свою безнаказанность после победы при Сауле. Этих забот руководству Тевтонского ордена было более чем достаточно. Кроме того, основной целью братья-рыцари считали войну в Палестине, а затем закрепление и покорение Пруссии, но никак не Ливонии [970].

На поддержку Литвы в те годы могли рассчитывать как курши, так и пруссы. Очевидно, что в таких условиях руководству Тевтонского Ордена было выгоднее пойти на соглашение с русскими и привлечь их к совместной борьбе, нежели планировать какую-либо конфронтацию с ними. Надо полагать, поездка Андреаса фон Вельвена имела целью именно организацию антилитовского фронта [971].

В 1239 г. псковичей «избиша»литва «засадою». Судя по всему, псковичи представляли некий военный отряд, раз он сумел попасть в засаду. Следовательно, они совершали поход против литовцев. Количество внешнеполитических неудач Пскова множилось год от года. В сентябре 1240 г. они дали бой немцам под Изборском и опять проиграли. Разгромы псковичей сопровождались значительными потерями: в 1236 г. — 180 воинов, в 1239 г. — неизвестно, в 1240 г. — 600 (или 800). За неполные пять лет город потерял почти тысячу мужчин боеспособного возраста. Вряд ли этот урон был быстро восполнен рождаемостью.

К осени 1240 г. Псков был обескровлен и деморализован. Горожане вполне могли быть склонны искать союза и заступничества сильного партнера. Раз таковым по тем или иным причинам не мог выступить Новгород, выбор вполне мог пасть на Орден.

Следует заметить, что даже если на уровне первых лиц конкретного плана вторжения на Русь не существовало, имелось пестрое сообщество участников крестоносного движения, которые в своих действиях вовсе не всегда оглядывались на Рим, на короля или магистра. Судя по всему, правы сторонники линии прибалтийского немецкого историка Пауля фон дер Остен-Сакена (1880–1934), который еще в 1907 г. обосновал независимость действий шведов и датчан при нападении на Русь. Остен-Сакен считал, что разница в два месяца указывает, что действия сторон не были согласованы, но каждая преследовала свои собственные цели [972]. Сейчас этого тезиса придерживается все больше исследователей [973].

Европа была заполнена слухами о тотальном разгроме, понесенном самыми могущественными русскими княжествами от монголов в 1237–1238 гг. Большинство историков признают, что именно ожидание не встретить серьезного сопротивления и безболезненно поживиться за счет ослабленных русских земель было причиной выбора для нападения 1240 года [974]. Роль папы Римского в этом движении на Восток носила, скорее всего, не конкретно организационный, а абстрактно-идеологический характер. Призывы оказать натиск на православных соседей сыпались во многих папских посланиях. Надо полагать, легат римского понтифика в странах Балтии также изустно транслировал такие призывы к своим подопечным. Вильгельм Моденский, оказавший всемерное содействие сплочению католических сил Прибалтики, несомненно, способствовал ориентации наступательных усилий в восточном направлении. Это признают сторонники любой версии причин иноземных вторжений на Русь в 1240 году [975]. В случае удачи этих нападений под власть папы Римского могли подпасть обширные, богатые и густонаселенные области, ранее входившие в сферу влияния Константинопольского патриархата — так называемые «схизматики» или «ортодоксы». Ставки были высоки.