Нелли Лещенко - Япония в эпоху Токугава

Камо-но Мабути (1697–1769) родился в семье настоятеля синтоистского храма, был учеником Када-но Адзумамаро и продолжал его работу над комментариями к «Манъёсю». Его работа пользуется популярностью и сейчас. В 1738 г. Камо-но Мабути переехал в Эдо и открыл школу, которая дала Японии много знаменитых людей. Мотоори Норинага, его ученик, считал Камо-но Мабути родоначальником изучения японских древностей. Камо стремился в своих сочинениях, насколько возможно, избегать слов китайского происхождения.

Мотоори Норинага (1730–1801) родился в семье Оцу Садатоси, оптового торговца в Исэ. В 11 лет он лишился отца и воспитывался в семье своей старшей сестры. В 1752 г. он приехал в столицу, где изучал медицину, конфуцианство, а затем японскую классическую литературу. В частности, он начал изучать язык японской повести XI в. «Гэндзи моногатари» («Повесть о Гэндзи»). Вернувшись в 1757 г. на родину, он занялся врачебной практикой, но занятии японской классикой не оставил.

Мотоори Норинага известен своими комментариями к «Кодзики», которые и сегодня представляют научную ценность. Он пытался доказать отсутствие китайского влияния на «Кодзики», осуждал преклонение перед Китаем, считая, что Япония, а не Китай, является центром вселенной и что происхождение японцев от богини Аматэрасу ставит их выше других народов [461] Очерки новой истории Японии. С. 85. Подробнее о Мотоори см.: Михайлова Ю. Д. Мотоори Норинага. М., 1988. . По мнению Мотоори Норинага, права японского императора на управление страной являлись исконными и были освящены религией синто .

Новый этап в развитии кокугакуха пришелся на начало XIX в., когда начались осложнения в отношениях с внешним миром. Основным представителем школы в то время был Хирата Ацутанэ (1776–1843).

Хирата и его сторонники нетерпимо относились к сёгуну и его правительству. По их мнению, сёгуны нарушили и исказили тот порядок и государственный строй, который существовал в древней Японии. Имелась в виду древняя монархия, которую сёгуны «незаконно» отстранили от власти.

Хирата Ацутанэ родился в семье самурая низкого ранга в Акита. Он был главной фигурой в движении фукко синто (возрождения синто древности), считал необходимым очистить эту религию от влияния буддизма и конфуцианства, которые он отвергал, призывал к почитанию императора.

Опираясь на идеологию синтоизма, Хирата пытался создать концепцию развития японского государства. Его националистические идеи оказали сильное влияние на лидеров антисёгунского движения.

Интерес к синтоизму, призывы к его возрождению не были случайными. На всем протяжении японской истории синтоизм оставался религией, подтверждавшей божественное происхождение императорской власти. При всем огромном влиянии Китая на японскую культуру политическая теория «мандата Неба», построенная на конфуцианских канонических книгах («Ицзин», «Шуцзин»), не прижилась в этой стране. Для японцев оказалось неприемлемым, что, согласно этой теории, монарх являлся «всего лишь» избранником неба, тогда как в рамках синтоистской доктрины император считался прямым потомком богов.

В свое время сёгунат Токугава оттеснил синтоизм как самостоятельное религиозное течение на второй план именно потому, что он был тесно связан с сакрализацией императорской власти. В XIII–XVI вв. религия синто оставалась в подчиненном положении по отношению к буддизму, а в эпоху Токугава синто-буддийский синкретизм достиг своего пика [462] Светлов Г. Е. Путь богов. С. 89. .

Хотя идеология антисёгунского движения вызревала давно, в полной мере она оформилась в 1853 г., когда встал вопрос об открытии страны [463] Мацумото Санносукэ. Тэнносэй кокка то сэйдзи сисо. Токио, 1978. С. 64. . Тогда к лозунгу « сонно » добавился лозунг « дзёи » («изгнаниеварваров»), выдвинутый оппозиционными правительству даймё и самураями. По мере ухудшения политической обстановки в стране эта идея находила отклик среди широких слоев мелких провинциальных самураев и зажиточного крестьянства. Оппозиция обвиняла бакуфу в том, что оно открыло страну для иностранцев и заключило неравноправные договора.

Следует отметить, что состав участников движения за реставрацию императорской власти был довольно пестрым. Так, идеи почитания императора нашли широкое распространение среди сомо , людей простонародного происхождения. Они были активными участниками антисёгунского движения. В их отряды ( сомотай ) входили сельские самураи ( госи ), деревенские чиновники, землевладельцы- дзинуси , торговцы, синтоистские священники, ученые- кокугакуся [464] Харагути Киёси. Нихон киндай кокка-но кэйсэй. Токио, 1968. С. 44; Тэраваки Мэгуми. Сонно дзёи ундо-но сисо. — Рэки-сигаку кэнкю, 1986, № 553. С. 18. .

Недовольство накапливалось во всех слоях японского общества, и потому проявлялось в весьма разнообразных формах. Например, в феврале 1866 г. произошли беспорядки в Нагоя, в мае — в Осака и Сакаи. Волнения начались в войсках сёгуна, размещенных в Осака; в последней декаде мая волнения охватили войска, размещенные в районе Синагава в Эдо. Пришлось послать чиновников бакуфу , но их престиж к тому времени был уже недостаточно высок для того, чтобы справиться с ситуацией.

Осенью 1867 г. в обстановке нараставшего политического и социально-экономического кризиса в стране вспыхнули весьма своеобразные массовые народные выступления — движение «Эдзя най-ка!» [465] Более подробно см.: Рю Ю. М. Народное движение «Эдзя найка!» в Японии в 1867 г. — Общественные движения и их идеология в добуржуазных обществах Азии. М., 1988. С. 156–175. . Оно охватило обширную территорию и примерно на месяц практически парализовало власть правительства бакуфу , что наглядно продемонстрировало глубину кризиса, охватившего японское общество.

Борьба за реставрацию императорской власти завершилась победой. 3 декабря 1867 г. в Киото произошло отречение сёгуна от верховной власти. 3 января 1868 г. состоялось совещание членов нового правительства, заблаговременно сформированного антисёгунской коалицией, на котором были зачитаны основные императорские указы: о реставрации императорской власти, об упразднении сёгуната, об учреждении нового правительства и т. д.

Внешне события 1867–1868 гг. выглядели как политическая реставрация, как возврат к весьма древней традиционной форме правления и к архаичным государственным институтам.

Но хотя идеи, начертанные на знамени реставрации, черпались в историческом прошлом страны и имели религиозную оболочку, силы, выступавшие под этими лозунгами, объективно были носителями социального прогресса, что вскоре проявилось в обновлении всех сторон жизни японского общества.