Альфред Козинг - Восхождение и гибель реального социализма. К 100-летию Октябрьской революции

По аналогии с этим понятием он видел в политическом господстве рабочего класса и трудящихся диктатуру пролетариата . Но то, что политическое господство большинства народа обязано иметь демократический характер и должно быть гораздо более демократичным, чем преимущественно формальная буржуазная демократия, — это было для него само собой разумеющимся. Именно в этом смысле Энгельс пояснял, что, вероятно, демократическая республика будет нормальной формой диктатуры пролетариата.

Так же и Ленин позднее в «Государстве и революции» [30] Ленин В. И., ПСС, изд. 5, т. 33. подчёркивал, что диктатура пролетариата должна быть во сто раз демократичнее, чем буржуазная демократия. Однако в этих высказываниях ещё не было намечено, какие специфические формы и методы демократического правления могло бы принять социалистическое государство, поскольку, по мнению их авторов, это должен будет решить в основном практический опыт.

Вообще абстрактное противопоставление демократии и диктатуры в политической системе буржуазного общества так же неправомерно, как и в политической системе социалистического общества, поскольку важнейшей чертой всякого государства является то, что оно обладает монополией на насилие и опирается на насильственные методы, чтобы обеспечить своё существование и навязать свои цели. Поэтому всякое государство как инструмент насилия правящего класса является в то же время аппаратом насилия и соответственно в своих действиях с неизбежностью имеет диктаторскую составляющую, независимо от своих демократических процедур в определённых областях общественной и политической жизни.

Однако вожди и теоретики коммунистической партии после победы Октябрьской революции не смогли или даже не были способны, исходя из этих основных положений, развить дальше марксистскую теорию государства в том числе как теорию социалистической демократии и более подробно разъяснить и определить прежде всего систему и механизмы функционирования социалистически-демократической практики власти.

Верная критика преимущественно формального характера буржуазной демократии привела к недооценке и к пренебрежению её положительными достижениями. Вместо того, чтобы адаптировать их на более высоком уровне в социалистическую демократию, углубить их и обеспечить условия для реального укрепления демократических прав и свобод трудящихся, они удовлетворились по большей части заявлениями о превосходстве социалистической демократии, без её широкого развития и применения. Как следствие, на практике социалистическое государство стало пользоваться не столько демократическими способами и процедурами, сколько бюрократическими и диктаторскими. Нехватка демократии была его крупнейшим недостатком и впоследствии стала одной из причин его гибели.

Более того, Маркс считал, что социалистическое государство должно продолжать существовать в течение несколько большего времени, до тех пор, пока новое общество не станет способно организовать всю свою жизнь в форме самоуправления, в результате чего общественные органы самоуправления потеряют свой политический характер, то есть государство отомрёт. Очень часто в некоторых изложениях именно отмирание государства называют сутью марксистской теории государства, не принимая во внимание, что это отмирание согласно Марксу не может произойти сразу после социалистической революции, а требует такой стадии развития нового общества, на которой классовые антагонизмы уже исчезли, а ещё остающиеся различия всё более ослабляются, так что общественные отношения уже не несут политического характера.

Вместе с тем полное преодоление классовых различий — длительный и сложный процесс, требующий гораздо более высокой степени зрелости социалистического общества, чем достигнутая в реально существовавших обществах социализма. Поэтому в этом обществе ещё существовали классы, слои и общественные различия, а также политические отношения между ними. Следовательно, предположение, что государство уже на этой ступени новой общественной формации отомрёт и исчезнет, фактически и теоретически безосновательно и, кроме того, не опирается на мнение Маркса. Однако остаётся совершенно естественный вопрос: могут ли и в каких пределах уже в социалистическом обществе государственные функции и задачи перейти в форму социалистического самоуправления, и как далеко может зайти процесс отмирания государства? Этот вопрос требует дальнейшего исследовании и выяснения.

Относительно смены отношений собственности Маркс и Энгельс достаточно ясно подчеркнули, что здесь речь идёт исключительно о собственности на средства производства, а не об индивидуальной собственности людей на потребительные стоимости. В каких временных рамках конкретно и в каком объёме должен произойти переход средств производства в общественную собственность — об этом они не оставили более подробных указаний, поскольку это, разумеется, всегда зависит от соответствующих конкретных условий. В «Коммунистическом манифесте» мы читаем:

«Пролетариат использует своё политическое господство для того, чтобы вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал, централизовать все орудия производства в руках государства, т. е. пролетариата, организованного как господствующий класс, и возможно более быстро увеличить сумму производительных сил» [31] Маркс К., Энгельс Ф., Собр. соч., изд. 2, т. 4, стр. 446. .

Эта формулировка — «шаг за шагом» — очевидно, подразумевает, что часть средств производства в течение некоторого времени ещё может оставаться в частной собственности, то есть что обобществление средств производства должно сперва касаться лишь решающего сектора крупной промышленности, в то время как более мелкие предприятия всё-таки могут оставаться в частной собственности в течение более долгого срока, если это окажется полезным для нового общества.

Для перехода частных крестьянских средств производства в кооперативную собственность путём объединения в сельскохозяйственные производственные кооперативы в любом случае предвиделись более долгие сроки, так как объединение единоличных крестьянских хозяйств сначала требует наличия соответствующего технического оборудования и, кроме того, может произойти лишь добровольно по мере убеждения крестьян в преимуществах коллективной обработки земли. Об этом ещё Энгельс выразился вполне ясно [32] Ф. Энгельс. Критика Эрфуртской программы. См. Маркс К., Энгельс Ф., Собр. соч., изд. 2, т. 22, с. 227–243. .

Конечно, Ленин сразу после Октябрьской революции в России высказал схожие соображения, которые позже, в начальный период нэпа (новой экономической политики) играли и практическую роль, до тех пор пока Сталин не перешёл позднее к огосударствлению всех частных предприятий и к принудительной коллективизации крестьянских хозяйств в отсутствие необходимого технического оборудования и без убеждения крестьян в превосходстве этой социалистической формы хозяйствования на примере образцовых коллективных хозяйств.