Альфред Козинг - Восхождение и гибель реального социализма. К 100-летию Октябрьской революции

Это кратковременное отклонение стало прежде всего выражением примитивных представлений о социальном равенстве, распространённых в рабочем классе, и связанных также со склонностью коммунистической интеллигенции пропагандировать и практиковать «революционную аскезу». Результатом этого могла стать лишь примитивная натуральная экономика и «равная бедность», которую неверно считали признаком коммунизма.

В жестокой гражданской войне, которую обе стороны вели с ожесточением, речь шла не только о выживании советской власти, но и о сохранении достижений революций Февраля и Октября 1917 года, поскольку контрреволюционные генералы думали восстановить старые условия самодержавия, полуфеодальные отношения собственности в деревне и капиталистические в промышленности.

Красная Армия смогла добиться победы исключительно благодаря тому, что его высшее командование под руководством Троцкого ввело и установило жёсткую военную дисциплину, при которой измена сурово каралась военными трибуналами, а зачастую и смертной казнью. Трусость и бегство перед лицом врага так же сурово карались. Здесь действовало правило « à la guerre comme à la guerre » («на войне как на войне») — как, впрочем, и во всякой армии.

Все войны жестоки и суровы, но гражданская война чаще всего ещё более жестока и сопровождается бо́льшим количеством жертв. Поскольку она завершается не заключением мира, а лишь уничтожением одной из сторон, то сражения между ними происходят с наивысшей решительностью и остротой. Часто Троцкого представляют «мясником», поскольку он ввёл в Красной Армии жёсткую военную дисциплину, в то время как «белые генералы» с их контрреволюционными частями и даже мародёрствующие банды изображаются миролюбивыми и благородными рыцарями. Однако подобные представления демонстрируют лишь односторонность и предубеждение.

Хотя достижения Троцкого на посту организатора и вождя Красной Армии были выдающимися, он становился объектом критики и противодействия в своих же собственных рядах. Сталин и его сторонники энергично противились привлечению бывших царских офицеров, считая тех поголовно предателями. Разумеется, среди них имелись и таковые, однако бо́льшая их часть оставалась лояльна и сражалась против интервентов, поддержавших контрреволюцию. Это справедливо и в отношении генерала А. Брусилова (1853–1926), считавшегося одним из самых способных офицеров царской армии. Хотя он и не принимал целей социалистической революции, однако по патриотическим соображениям предоставил себя в распоряжение Красной Армии, став председателем Особого Совещания при Верховном Командовании армии.

Меж тем в Красной Армии случались и отдельные факты предательства со стороны коммунистов, а когда они столь же сурово карались, как и все прочие, это вызывало возмущение Сталина, сопровождавшееся резкой критикой в адрес Троцкого. Это вызывало вмешательство в конфликт Ленина, полностью солидаризовавшегося по этому вопросу с Троцким.

Настроения крестьянства были важны для победы Красной Армии, поскольку бо́льшая часть красноармейцев происходила из этого класса. В подавляющем большинстве крестьянство поддерживало революционеров и Красную Армию. Крестьяне сознавали, что контрреволюционные («белые») войска, а вместе с ними иностранные интервенты намеревались отнять у них землю, восстановив правление дворян-помещиков. Поддержка крестьянства стала важнейшим фактором, сделавшим возможной победу Красной Армии. Поскольку «белые» генералы со своими армиями сражались за классовые интересы, противоположные интересам крестьян, они не получили такой поддержки. В этом контексте историк Хильдермейер писал:

«Возникает вопрос, почему белые армии и правительства проиграли, несмотря на мощную поддержку союзников? Главная причина, конечно, состоит в раздробленности антибольшевистских сил. Кадеты и демократические социалисты, возможно, могли бы преодолеть свои разногласия, но между ними и генералами лежала пропасть. Дело в том, что в белое движение влились также и возвратившиеся из Франции монархисты, обанкротившиеся в дни революции. И там, где, как при сибирской военной диктатуре, их было много, там белое движение не пользовалось популярностью. Те, кто метил в спасители России, нуждались помимо единомышленников ещё и в поддержке населения. Однако её они не получили» [85] Manfred Hildermeier. Russische Revolution..., цит. соч., с. 65. .

Решающим фактом стабильности Красной Армии стало то, что бо́льшая часть политически сознательного рабочего класса сражалась в её рядах на передовой. Потому-то рабочий класс и понёс наибольшие потери. После победы революционный рабочий класс оказался ослаблен как персонально, так и численно, что обернулось значительными последствиями в дальнейшем развитии советской страны.

Победа над контрреволюцией и над империалистической интервенцией была достигнута при огромных людских и материальных потерях. К окончанию гражданской войны страна большей частью лежала в руинах, от промышленных производственных мощностей довоенного времени сохранилось лишь около 15 процентов; транспортная сеть была значительно повреждена — прежде всего не хватало паровозов. Переориентацию заводов с военного на мирное производство осложняла нехватка топлива, сырья и других материалов.

Энтузиазм и порыв после-октябрьского периода к тому моменту угасли. Распространились пораженчество и безразличие. Борьба советской власти за своё существование завершилась успехом, однако теперь большинство населения вело борьбу с нищетой и голодом, за личное выживание. Под руководством производственных комитетов и профсоюзов многие пытались восстановить свои предприятия и наладить производство продуктов потребления. Увы, зачастую выпуск ограничивался зажигалками и кастрюлями.

После победы советской власти и с окончанием гражданской войны на первый план вышла задача мирного строительства, в связи с чем встал вопрос о прокладывании конкретного пути России к социализму. Однако неблагоприятные условия, возникшие в период гражданской войны, оставили к тому времени заметный след на мышлении и поведении не только населения, но и политически активных личностей. Укоренились недемократические структуры и организационные формы с присущими им административными процедурами. Советы, почти полностью лишённые своего значения в ходе гражданской войны, вновь активизировались, однако на практике, в соответствии с отношениями, установившимися во время гражданской войны, они уже работали не так, как прежде, когда были демократическими органами трудящихся. Установилась новая общественная реальность.