Альфред Козинг - Восхождение и гибель реального социализма. К 100-летию Октябрьской революции

Известно, что согласно Марксу производительность труда является определяющим критерием более высокого способа производства — что Ленин недвусмысленно применял и к социализму. Пока социализм не может достичь и превзойти производительность труда развитых капиталистических стран, до тех пор он не может по сути удовлетворять всем требованиям социалистического общества и на практике доказать своё превосходство над капитализмом в определяющей сфере экономики. Однако этот решающий вопрос в политике Сталина и в его рассуждениях играл подчинённую роль, появляясь по большей части лишь в агитационном контексте.

Чтобы преодолеть экономическое отставание социализма от капитализма, стал необходим переход от экстенсивного экономического развития к интенсивному расширенному производству и воспроизводству. Меж тем для этого была малопригодна сверхцентрализованная система планирования и управления экономикой с огромной номенклатурой товаров и с централизованным распределением всех ресурсов. Кроме того, было необходимо постоянное сравнение с мировым рынком и активное участие в международном разделении труда — чтобы идти вровень с международными тенденциями развития, не производя полный ассортимент товаров в собственной стране. Однако активность на мировом рынке была необходима ещё и для того, чтобы иметь объективную меру для оценки достигнутого экономического уровня страны, на что совершенно верно и настойчиво указывал Троцкий ещё в 1925 г.

Успехи в развитии по преимуществу автаркической экономики могли легко привести к переоценке собственных достижений, тем более, что они постоянно преподносились с помпой, в то время как реальные проблемы обходились вниманием. В итоге создавалась неверная картина объективного положения дел в экономической конкуренции общественных систем, что неизбежно приводило к дальнейшим ошибочным оценкам и к постановке неверных целей.

Так, ещё во времена Хрущёва преобладало мнение, что Советский Союз экономически догонит и перегонит США лишь за счёт большего производства угля, нефти, газа и стали, хотя значение абсолютного количества этих продуктов сырьевой индустрии в эпоху научно-технической революции было уже второстепенным. Автоматизация, робототехника, электроника, микроэлектроника, информационные технологии и другие области подобного рода — третья промышленная революция — уже вскоре обеспечили скачкообразный рост производительности труда.

К сожалению, в оценке успехов и достижений индустриализации Советского Союза есть ещё одно тёмное пятно, о котором мы не имеем права умолчать. Немало крупных индустриальных проектов было создано при массовом применении труда заключённых. Они стали жертвами коллективизации, а позже, главным образом после 1935 г., — и начинающихся необоснованных репрессий против мало-мальски оппозиционных сил в ВКП(б) и в советском обществе. В этом также отразился весьма противоречивый путь развития советского общества.

Основной предпосылкой социализма, как известно, является политическая власть рабочего класса в форме социалистического государства. Это также выступает определяющим критерием при оценке социалистического характера общества. До тех пор, пока политика остаётся в руках класса капиталистов, владеющего средствами производства, невозможно назвать происходящее переходом к социалистическому обществу, совершенно независимо от того, насколько совершенно функционирует буржуазная демократия.

Тот, кто утверждает, что для достижения социализма нужно лишь дополнить эту политическую демократию социальной составляющей, пускает пыль в глаза трудящимся массам, чтобы они не осознавали реальности. Поэтому вопрос о том, какова должна быть политическая надстройка (и в особенности государство) для того, чтобы сделать возможным переход к социализму и установить социалистическое общество, имеет решающее значение.

В ходе Октябрьской революции политическая власть была завоёвана Советами под руководством большевиков. Свержение буржуазного правительства февральского режима означало переход политической власти к рабочему классу, которую тот должен был осуществлять в противоречивом союзе с крестьянством. Новое государство по своему классовому характеру было политической властью рабочего класса, поэтому и называлось диктатурой пролетариата . Оно находилось под прямым руководством Коммунистической партии, которая понимала себя как ведущую силу рабочего класса.

Партия эсеров видела себя политическим представителем крестьянства, однако принимала участие в буржуазном февральском правительстве и даже препятствовала аграрной реформе. Затем она раскололась, её революционное крыло сформировало самостоятельную партию левых эсеров и приняло участие в советском правительстве.

Советское правительство, таким образом, было коалицией из партий рабочего класса и крестьянства, что при тогдашней социальной структуре населения было вполне нормальным. Дальнейшее существование и сотрудничество такого политического представительства крестьянства в правительстве было бы вполне возможно и могло бы иметь преимущества не только в переходном периоде нэпа, но и позже, в социалистическом обществе.

Однако потом левые эсеры вышли из правительства из-за принципиального несогласия с решением о Брестском мире в 1918 г., и даже перешли к индивидуальному террору, чтобы саботировать его. Так советское правительство, пусть и невольно, стало однопартийным.

Трудно сказать, была ли позднее возможность организовать политическую партию крестьянства, которая в союзе с ВКП(б) выражала бы его интересы. Скорее всего это бы способствовало развитию советского общества.

Однако с установлением социалистической государственной власти были связаны многие непрояснённые проблемы, для которых в теории марксизма ещё не могло существовать удовлетворительных ответов, поскольку для них не было никакого практического опыта, и потому — никакого эмпирического материала. Основные идеи и положения Маркса и Энгельса основывались на анализе и обобщении многих буржуазных революций в Европе и Парижской Коммуны 1871 г. В теоретическом плане они сводились к тому представлению, что классовая борьба пролетариата в конечном счёте в ходе политической революции должна привести к уничтожению буржуазного государства, к «слому» государственной машины, составляющей «диктатуру буржуазии», и к установлению «диктатуры пролетариата».