Ахмед Искендеров - Тоётоми Хидэёси

Когда год назад, летом 1591 года, Хидэёси собрал в своем замке в Осака всех своих главных военачальников и многих влиятельных даймё, чтобы объявить им о своем решении осуществить военный поход в Корею и Китай, он заверял их, что лично возглавит экспедиционную армию. Замышляя поход на Азиатский материк, он надеялся на то, что сможет использовать в своих целях и корейскую армию. Если же корейские войска не примут его сторону, он легко уничтожит их и без особых затруднений обеспечит свободный проход японской армии по корейской территории к границам Китая и дальше через Маньчжурию на Пекин. В его планах не было даже намека на то, что корейцы смогут хоть как-то помешать продвижению японской армии по их территории.

Кстати говоря, решение перебросить японские экспедиционные силы через относительно узкий Корейский пролив, а не через Японское море с высадкой непосредственно на китайское побережье было принято Хидэёси не только потому, что Япония не располагала тогда достаточно большим и вполне надежным флотом, чтобы быстро доставить на материк многочисленную армию, огромное количество оружия, артиллерию, боеприпасы, лошадей, провиант и т. д. Расчет был на то, что Корея слишком слаба и потому просто не в состоянии чинить какие-либо препятствия японской армии. Столкнувшись с японским вторжением, считал Хидэёси, она просто-напросто вынуждена будет смириться с той участью, которую уготовила ей Япония, и даже превратиться в своего рода базу для японского вторжения в Китай. В самом деле, думал Хидэёси, если Корея не в состоянии была пресечь набеги небольших групп японских пиратов, грабивших ее побережье, то как ей справиться с сильной, вооруженной огнестрельным оружием и пушками, хорошо обученной и накопившей немалый боевой опыт японской армией?

И тем пе менее, несмотря на явное военное превосходство, продвижение японской армии по корейской земле не было легкой прогулкой, на которую поначалу рассчитывало японское командование. Очаги сопротивления японским захватчикам возникали по всей стране. И хотя за три месяца войны японские войска оккупировали около половины корейской территории, [548]им так и не удалось превратить эту страну в базу своей агрессии в Китае. Захватчики чувствовали себя очень неспокойно, пребывая в постоянном напряжении и тревоге, встречая ненависть и гнев местного населения, готового в любой момент подняться на всенародную борьбу против агрессора.

На оккупированных территориях японские власти вводили новую систему административного управления, подобную той, что существовала в феодальной Японии. Они начали проводить аграрную реформу и перераспределение земельной площади по аналогии с земельным кадастром Хидэёси. Местных жителей насильственно заставляли изучать японский язык, приобщаться к японским обычаям и правам. Характер этих реформ, методы, с помощью которых они проводились в жизнь, не оставляли сомнений в том, что Япония рассматривала захваченную территорию как свою вечную собственность, приучая корейцев к мысли о том, что их родина должна стать частью японской империи.

Однако ни насильственные меры, осуществлявшиеся японскими оккупационными войсками, ни шумная и навязчивая японская пропаганда не достигли поставленной цели. Они не только не смогли заручиться поддержкой корейских народных масс, на которую рассчитывал Хидэёси, но вызвали новую волну массового возмущения и еще больше способствовали расширению и активизации антияпонского движения сопротивления.

В июне 1592 года, после того как японские войска заняли Сеул, Хидэёси вознамерился наконец отравиться в Корею и принять личное участие в осуществлении своего плана вторжения в Китай. Уже велись широкие приготовления по этому случаю как в самой Японии, так и в японской оккупационной армии, которая должна была с большой помпой встретить своего верховного главнокомандующего. Но в последний момент он отказался от этой идеи и решил остаться в своей ставке в Нагоя.

Существуют разные версии относительно причин, побудивших Хидэёси круто отступить от первоначального намерения. Согласно одной из этих версий, против поездки Хидэёси в Корею решительно и настойчиво выступали Токугава Иэясу и Маэда Тосииэ, проявляя будто бы заботу о его здоровье. Вначале он не поддавался их уговорам и не прислушивался к доводам, но потом пошел на попятную и принял их точку зрения, тем более что император Гоёдзэй тоже пытался удержать его от столь опрометчивого и необдуманного, как им всем казалось, шага. По другой версии, отъезд Хидэёси, несмотря на то что все необходимые приготовления были уже сделаны, не состоялся только потому, что внезапно тяжело заболела его мать и он, как примерный любящий сын, вместо Кореи отправился навестить больную мать.

Разумеется, все эти и другие версии, сколь бы внешне правдоподобными они ни казались, вряд ли можно принять всерьез. Причины были в другом. Главная из них состояла в том, что военная ситуация в Корее складывалась далеко не так благополучно, как рассчитывали японское командование и сам Хидэёси. Многие слагаемые его плана молниеносного разгрома корейской армии и стремительного продвижения японских войск по корейской территории к китайской границе на практике оказались невыполнимыми.

Следует в этой связи указать на три важных фактора, действия которых явно недооценило японское командование и которые хотя и в неодинаковой мере, но в своей совокупности оказали решающее влияние па изменение всей стратегической ситуации в войне, предопределив неудачу и в конечном счете поражение войск агрессора. Это, во-первых, успешные действия корейского флота, который провел ряд крупных боевых операций, сорвавших наступление японской армии и нанесших ей весьма ощутимый урон. Во-вторых, и это главное, развернувшееся по всей стране массовое сопротивление народных сил, придавшее войне против японских захватчиков характер общенародного освободительного движения, не позволивших осуществить планы агрессора установить свое господство в Корее, превратить ее в базу своей агрессии, использовать все ресурсы этой страны, в том числе и людские, для завоевательного похода в Китай. Наконец, определенную роль сыграла военная помощь Корее от минского Китая, правители которого, опасаясь прежде всего за свое благополучие, вынуждены были, хотя и с большими проволочками, направить в Корею контингент своих войск для отражения японской агрессии.

К началу войны Корея располагала довольно внушительным флотом, превосходившим японский не только по числу военных кораблей, но и по их оснащенности. В составе корейского флота были суда, покрытые листовым железом, обладавшие большой огневой мощью и хорошей маневренностью, что практически делало их неуязвимыми для врага. К тому же на корейском флоте было немало талантливых командиров, прекрасно владевших морским делом. Особое место в этом ряду занимал выдающийся флотоводец, истинный патриот Ли Сунсин.