Л Викторова - Монголы

В среднем палеолите (100—40 тыс. лет) на территории Монголии и соседних с нею областей наступило похолодание, связанное с оледенением. Приспосабливаясь к изменившимся условиям, население Центральной Азии освоило гроты, укрытия в горах и пещеры как постоянное жилище и научилось не только пользоваться огнем, но и добывать его. Огонь бережно хранили, с его помощью приготовляли горячую пищу. В среднем палеолите совершенствовались орудия труда, методом «проб и ошибок» вырабатывались новые типы орудий из камня. Широко распространено было изготовление орудий из пластин, сколотых с нуклеусов, остроконечников, которые употреблялись как ножи и наконечники копий, а также скребков для обработки шкур [История МНР, 1967, с. 60—61].

Из шкур в этот период шили одежду, прокалывая ее по краю специальными проколками и соединяя либо жилами, либо тонкими ремешками. Наиболее ранним типом одежды в этих районах были, вероятно, набедренные повязки, натазники и накидки из выделанных шкур. На ноги надевали обувь типа мокасин, закрепляя их на ноге ремешками. Ни кожаные изделия, ни одежда того времени не сохранились. Однако большое количество орудий для обработки кожи, проколок, которые употреблялись как шилья при скреплении отдельных деталей из кожи и шкур, найденных в среднепалеолитических и более поздних памятниках Монголии, говорит о том, что изготовление одежды стало уже повседневным делом. Шкуры животных употреблялись как подстилки, одеяла и плащи, как это было и впоследствии.

Естественным результатом изменения климата было и ограничение подвижности части населения. Охота на мамонта, шерстистого носорога, большерогого оленя и других животных, оби-

тавших тогда в Центральной Азии, требовала концентрированных усилий физически крепкой, закаленной, хорошо обученной, вооруженной и мобильной группы людей. Этим требованиям не соответствовали дети и старики, которые не могли гнаться за зверем по заснеженным пространствам. Поэтому все они, так же как и кормящие матери, должны были оставаться в пещерах и ждать возвращения охотников, чтобы обработать принесенную добычу, помочь в изготовлении орудий труда и оружия для охотников. В их функции входили охрана жилища, поддержание огня и воспитание подрастающего поколения.

Важным последствием холодного климата было и то, что значительное количество времени часть людей стала проводить на сравнительно небольшом пространстве грота, пещеры или иного жилища вокруг огня. Вот почему впечатления и повседневный опыт уходящих на охоту и остававшихся в жилище были различны. Это порождало стремление к обмену впечатлениями. Стремление к общению ради общения, являющееся одним из видов специфически человеческой деятельности, должно было служить очень мощным стимулом к развитию речи.

Благодаря тому что ограничение подвижности высвободило время, которое раньше тратилось на переходы, далекие предки монгольских племен получили возможность посвятить его умственной деятельности. Их восприятие мира было еще синкретическим, а объяснение окружающего — наивным и фантастическим. Тепло очага и его центральное положение в жилище, зависимость «комфорта» и самой жизни от огня легли в основу первых представлений о священном огне как животворной силе. Эти представления сохранились впоследствии в монгольском шаманстве. Была, очевидно, уловлена связь между светом и теплом очага и солнца, что легло в основу идеи о небесном огне-божестве. Отсюда же возникли и широко известные у алтайских народов запреты, связанные с огнем, например запрет на передачу родового огня чужакам.

Зависимость жизни коллектива от удачи в охоте на животных, связь между поеданием таких животных и благополучием коллектива породили мысль о кровном родстве между людьми и животными: вместе с кровью убитого зверя душа его переходила в кровь людей. Эта идея позднее развилась в тотеми-ческие мифы о предке-звере (часто таким зверем был бык или олень) 2.

Социальная роль женщины, остававшейся в жилище у очага, приготовлявшей пищу и выкармливавшей детей, стала истоком идеи о женщине — прародительнице и хранительнице домашнего очага, наделенной особой силой в общении с вечно горящим огнем, а позднее способствовала появлению женского шаманства, сохранившегося у монголов до начала XX в. [Далай, 1959]. Таким образом, период похолодания и вынужденного пребывания в более постоянном жилище психологически и социально подготовил формирование человека верхнепалеолити-ческого времени.

Верхний палеолит на территории Монголии (40—12 тыс. лет назад) был переходным временем от ледникового периода к современной геологической эпохе. Потепление климата дало возможность продвинуться в Центральную Азию южным видам животных (винторогая антилопа, страус), вымерших ныне, но которые встречались наряду с мамонтами, шерстистыми носорогами, большерогими оленями, сайгами, бизонами — обитателями более северных областей. Обилие зверя и потепление климата благоприятствовали дальнейшему развитию человека и совершенствованию человеческой деятельности. Специализированное оружие типа дротика давало возможность поражать цель с дальнего расстояния, а применение ловушек привело к большей производительности охотничьего хозяйства.

Продуктивность охоты позволила, в свою очередь, ограничить территорию охотничьих угодий и привела к большей оседлости всего населения [История МНР, 1967, с. 61—62]. Значительное количество стоянок этого периода, открытых в Монголии и на соседних территориях, говорит и о том, что в верхнем палеолите заметно увеличилась численность населения. В этот же период складывается и новый тип социальной организации—род с матрилинейным счетом родства [История МНР, 1967, с. 63]. Его реликты прослеживаются и теперь в монгольских языках.

Человеку верхнего палеолита была уже знакома пещерная живопись, связанная с ритуальными обрядами. Об этом свидетельствуют петроглифы каменного века, найденные в МНР и представленные пещерной живописью в Хойт-Цэнхэрийн :Агуй, в 25 км к западу от Манхан-сумуна Кобдоакого аймака (20— 15 тыс. лет назад). Охрой, белой глиной, сажей и их смесями нарисованы различные животные, которые окружали человека той эпохи (бык, горный козел, дикий баран, слон или мамонт, страус, верблюд), а также хвойные деревья, которые там теперь не растут. Страус и верблюд — специфические сюжеты для Центральной Азии, их нет на изображениях в Европе [Дорж, 1973, с. 173, 174; Окладников, 1972; Ser-Ojav, 1973, с. 24]. Характер живописи — оконтуренное двухмерное изображение на плоскости. Оно становится традиционным в изобразительном искусстве Монголии вплоть до XIX—XX вв.