Вагиф Алиовсатович - От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти

Во-первых, позиция лидеров национальных республик, которые не согласны терять свои преимущества во взаимоотношениях с центром. Во-вторых, различия в подходах к развитию федеративных отношений между президентом и правительством. И в-третьих, многие предложения по совершенствованию Федерации требовали конституционных изменений, реализация которых вряд ли была возможна, по крайне мере до проведения общефедеральных выборов.

А теперь — о современной региональной политической элите России. Эта тема приобретала актуальное звучание накануне приближавшихся парламентских и президентских выборов.

Традиционные региональные советские элиты претерпели существенные изменения. В прошлое ушел номенклатурный принцип их формирования, хотя имевшиеся нововведения носили скорее эволюционный, чем революционный характер. Это было связано со значительно более медленными темпами реализации реформаторского курса на региональном, чем на федеральном уровне. В провинции, как правило, не происходило крутой ломки сформированных ранее институтов власти. Исключение составили лишь некоторые крупные индустриальные центры, мэрами которых были избраны представители демократических сил, например, Санкт-Петербург при А. Собчаке (1991–1996 гг.) или Владивосток в первый период правления В. Черепкова (1993–1994 гг.).

«Старой» элите удалось удержать основные господствующие позиции в регионах. Если на федеральном уровне факты перехода в российское правительство министров союзного кабинета можно было рассматривать как достаточно редкие исключения (В. Черномырдин, О. Сосковец, С. Хаджиев), и даже наиболее либерально настроенные министры (Н. Воронцов, В. Щербаков) не смогли занять посты в российских властных структурах, то даже в самых «радикализированных» регионах представители «старой» элиты всегда присутствовали в верхних эшелонах власти.

Исключения делались лишь для функционеров, поддержавших в той или иной степени ГКЧП, а также для «знаковых» фигур, занимавших посты секретарей обкомов КПСС, — они стали жертвами процесса «срезания верхушки» региональной политической элиты. Значительно реже такая участь ожидала председателей облисполкомов. Они выбывали из властной элиты, если сами не становились губернаторами — иметь у себя в подчинении бывшего начальника не рискнул ни один вновь назначенный глава администрации.

«Старые» кадры благополучно руководили большинством регионов, занимая посты не только губернаторов, но и их ближайших сподвижников — вице-губернаторов, глав правительств, министров. Правда, определенная часть «старых» кадров оказалась временно оттесненной от власти после роспуска Советов в 1993–1994 годах. Однако многие из них уже вскоре сумели восстановить или почти восстановить утраченные позиции, став депутатами местных законодательных собраний, а наиболее удачливые — даже депутатами Совета Федерации. Тот же В. Густов из Ленинградской области.

Но самое сильное кадровое обновление региональной элиты произошло в 1996 году. Тогда в 32 регионах России пришли к власти новые губернаторы, а 26 «старых» подтвердили свои полномочия. В наибольшей степени процесс обновления затронул края, области и автономные округа. Власть сменилась в 24 краях и областях из 55, в пяти автономных округах из 10.

Масштабы обновления были весьма велики, поскольку каждый новый губернатор привел с собой свою команду, в большинстве регионов избрали глав местного самоуправления в районах, городах и других населенных пунктах. Одновременно по всей России прошла волна выборов в местные законодательные собрания.

Кто же они, эти новые региональные лидеры, чего они добивались, как строили свою «внутреннюю» и «внешнюю» — в отношениях с центром и соседями — политику? Интересный анализ провел на эту тему Центр политических технологий. Какая же вырисовалась картина?

Большинство новых губернаторов пришли к власти при активной поддержке левой оппозиции и прежде всего КПРФ. Это были не просто новые руководители, но и носители другой политической культуры в сравнении с их предшественниками, которые пострадали за свою неудачную социально-экономическую политику или элементарную бездеятельность.

Если быть точным, то 20 новых губернаторов из 32 на выборах изначально поддерживались Народно-патриотическим союзом России (НПСР). То есть две трети «новичков» шли к власти под оппозиционными лозунгами. Из этих 20 лидеров девять были членами КПРФ («красные губернаторы»), остальные относились к числу беспартийных оппозиционеров («народнопатриотические губернаторы»).

Оппозиция добилась видимых успехов в основном в Центральной России и в Центрально-Черноземном районе (В. Шершунов в Костромской области, В. Сударенков в Калужской, В. Стародубцев в Тульской, В. Любимов в Рязанской, Н. Виноградов во Владимирской, А. Руцкой в Курской, Ю. Лодкин в Брянской, И. Шабанов в Воронежской), на которые пришлась почти половина ее побед. Именно в традиционной русской провинции победа чаще всего доставалась коммунистам (В. Стародубцев, В. Любимов, Н„Виноградов, Ю. Лодкин, И. Шабанов). К этому списку добавляются регионы Северного Кавказа (Краснодарский и Ставропольский края, где победили Н. Кондратенко и А. Черногоров), Поволжья (Н. Максюта в Волгоградской области), Волго-Вятского района (В. Кислицын в Марий Эл, В. Сергеенков в Кировской области), Ленинградская область (В. Густов), а также отдельные восточные регионы страны (П. Сумин в Челябинской области, О. Богомолов в Курганской, А. Тулеев в Кемеровской, А. Белоногов в Амурской, А. Суриков в Алтайском крае, А. Боковиков в Эвенкийском автономном округе).

В трех регионах новые губернаторы пришли как представители «партии власти». Так было в Нижегородской и Иркутской областях после отставок действовавших губернаторов Б. Немцова и Ю. Ножикова. Их места в результате выборов заняли мэры областных центров И. Скляров и Б. Говорин. Типологически близкая ситуация имела место в Агинском Бурятском автономном округе. Там первые выборы закончились безрезультатно, во вторых выборах губернатор Б. Аюшев участия не принимал, поскольку был назначен вице-губернатором местной «метрополии» — Читинской области. — Фактическим кандидатом «партии власти» стал депутат Госдумы Б. Жамсуев, который и выиграл выборы.

В остальных девяти регионах возникли разного рода промежуточные ситуации. Если исходить из биполярной модели выборов, то здесь можно было сказать, что победа досталась «третьей силе». В четырех регионах победители получили в конце кампании поддержку НСПР, но уже не могли считаться настоящими «народно-патриотическими» кандидатами. Еще в пяти регионах победители обыграли действовавших губернаторов, не пользуясь поддержкой НПСР.