Рафаэль Альтамира-и-Кревеа - История Испании. Том I

Дети по-прежнему находились во власти отца, которому было запрещено продавать детей, отдавать их в качестве заложников, дурно обращаться с ними, увечить их и т. д. Кроме того, отец должен был уплачивать штрафы, налагавшиеся на детей независимо оттого, были ли его дети законными или прижиты от наложницы. Дети не имели собственного имущества, пока находились под властью отца. Из-под власти отца они выходили, вступая в брак или по достижении определенного возраста. После смерти отца мать получала право опеки над детьми, пока не вступала в новый брак.

Как общее правило, дети получали наследство отца, причем преимущество принадлежало законным детям. Однако в некоторых случаях незаконные дети (в соответствии с правилами, фиксированными в некоторых фуэрос) могли получать наследство наряду с законными. Дети, рожденные от сожительства незамужней женщины с холостяком, могли, согласно фуэро Сории, получить четвертую часть имущества отца, даже если отец имел в период, составления завещания других законных детей от последующего брака. Уже указывалось, что даже дети духовных лиц могли получать наследство. Дети, прижитые в баррагании, назывались бастардами . Бастарды могли наследовать имущество своих отцов, причем отцы — дворяне имели право оставлять им имущество на сумму до 500 сольдо.

Люди, умиравшие бездетными, назывались маньеро ( maneros — буквально: бесплодные). Если они были сервами или форерос, их имущество переходило к сеньору по так называемому праву маньерии . Этот закон соблюдался в Леоне и Кастилии до начала XI в., а в Астурии и Галисии действовал более продолжительное время. Форерос и тягловые люди ( pecheros ) на королевских землях также попадали под действие обычая маньерии, однако, как для них, так и для жителей сеньорий было много исключений в отношении некоторых видов имущества, так как фуэрос, регулирующие сбор маньерий, были весьма разнообразны. Альфонс V отменил маньерию для дворян (фуэро Леона 1020 г.), а затем принцип свободы завещательных распоряжений постепенно принимается и другими фуэрос. Несмотря на это, еще в XIV в. в Астурии имелись случаи маньерии.

Родство.Тесная связь между супругами и между родителями и детьми придавала семье большую сплоченность, причем в семью включалось значительное число родственников. Хотя закон признавал за невестой или женихом право получения определенной доли имущества родителей, тем не менее очень часто, особенно у крестьян, раздел имущества не происходил, и женатые дети продолжали жить вместе с родителями и дедами, образуя семейные группы, которые сообща пользовались домовым имуществом, не допуская выделов. Эти общины, в различных формах и под различными названиями (особенно в Астурии и Галисии), способствовали не только укреплению семейных уз, но также и сохранению единого имущественного фонда, что весьма благоприятствовало земледелию в тот период, когда так необходимо было объединение рабочих рук. Следует отметить, что часто руководство общиной, когда умирал отец, переходило к старшему сыну или старшей дочери.

Эго чувство солидарности укреплялось в Кастилии различными законами и обычаями, которые иногда устанавливали в качестве постоянной и неотчуждаемой собственности семьи такие вида имущества, как дом, гумно и сад, а иногда предоставляли родственникам преимущественное право приобретения продающегося имущества или же предписывали, чтобы по смерти одного из супругов, в том случае, если он не имел детей, все имущество возвращалось к родственникам по восходящей линии. Благодаря этому так устойчивы были древние обычаи и обеспечивалась столь настоятельная для средневекового общества потребность сохранения уз семейной солидарности, что в свою очередь содействовало развитию сельскохозяйственного производства, основанного на труде крепких семейных общин.

Классы.При детальном изучении истории арагонского королевства можно отметить более резкие, по сравнению с Леоном и Кастилией, социальные различия. Для арагонского дворянства характерна сложная и отличающаяся большей кастовостью иерархия и больший деспотизм, проявляемый по отношению к зависимому элементу и крепостным. Дворянство делилось на несколько категорий. К первой принадлежали так называемые рикос омбрес де натура ( ricos hombres de natura ) — знать по естеству , считавшая себя потомками первых завоевателей. С ними король делил завоеванные земли, передавая их или пожизненно, или за обязательство нести военную службу на правах гонора ( en honor ), или же на условиях, подобных существовавшим в Леоне и Кастилии. С течением времени гоноры превратились в наследственные владения. Феодальная организация стала более четкой после объединения Арагона с Каталонией, когда были введены «Барселонские Обычаи». За рикос омбрес следовали кавальеро , получавшие от первых ренты или земли, которые они приобретали на правах вассалов. Король имел также своих собственных кавальеро, со времен Хайме получивших название меснадерос ( mesnaderos — дружинников) я представлявших собой иногда столь же могущественную знать, как и знать высшего ранга, хотя меснадерос и не признавались равными рикос омбрес. За кавальеро шли инфансоны . В Арагоне под инфансонами понимали категорию лиц, освобожденных от уплаты податей и не обязанных отбывать военную службу, за исключением, однако, тех случаев, когда военные действия происходили на территории, расположенной вблизи их замка, или, когда предпринимались большие кампании. В этом случае они служили в войске за счет короля и должны были являться к нему, «имея с собой хлеб на три дня». Это была знать по праву грамоты ( de fuero ). Рикос омбрес должны были за свой феод три месяца в году служить в королевском войске. Хайме I создал новую группу дворянства из 380 арагонских и каталонских кавальеро, участвовавших в завоевании королевства Валенсии. Это были сaballeros de conquista — рыцари по праву завоевания .

Духовенство Арагона пользовалось теми же прерогативами, что и леонско-кастильское. Оно точно так же обладало крупной собственностью и вассалами и осуществляло свою юрисдикцию в пределах церковных сеньорий.

Свободный средний класс создавался в муниципиях таким же образом, как и на кастильских землях, однако имел меньшее значение. Средний класс делился на две категории — бургесес ( burgeses — граждане, занимавшиеся свободными профессиями) и омбрес де кондисион ( hombresde condiciôn ) — ремесленники, рабочие и т. д. Что касается сервов и колонов (сервы известны были под именем mezquinos до XII в. и как casati, collali, peilarii, villani de parata, nomines signi servitii в XIII в.), то, как полагают, они вначале находились в достаточно благоприятных условиях, причем свободные колоны могли по своей воле менять местожительство. Однако в XIII в. их зависимость от сеньоров стала значительно более тяжелой. Сеньоры приобрели абсолютную власть над своими крепостными, в том числе и право морить их голодом, жаждой и холодом. Такое решение было принято на кортесах в Уэске в 1245 г. Это был первый документ, в котором отражалось бедственное положение народных масс. Движение за освобождение началось в Арагоне позже и относится полностью к следующему периоду. Мавританские рабы, приписанные к земле, назывались, как в Наварре и Каталонии, — эскарико ( exaricos ). Их положение было отлично от положения сервов-христиан. Наиболее древние документы, в которых упоминаются эскарико , относятся к периоду 1095–1247 гг. Следует, однако, отметить, что форма крепостной зависимости, распространявшаяся на мавров в Кастилии, носила личный характер, в то время как в Арагоне и Каталонии мусульман прикрепляли к земле. В общем арагонский социальный строй был более аристократичным, а арагонские законы более суровы (для народных низов), чем законы Леона и Кастилии.