Анатолий Воронин - Москва, 1941

Но были и противоположные письма: «Прошу вас, будьте спокойны и не нервничайте за меня. Я здесь очень окреп и закалился, голова освежилась от занятий. Политинформацию нам делают ежедневно и если, например, ночью был налет на Москву, то днем мы уже подробно знаем об этом. Хлеба дают по 900 гр. на день. Из горячей пищи ежедневно бывает мясной суп, борщ или даже щи, где бывает от одного до 2–3 кусков мяса – как попадет. Затем варят какую-либо кашу (один раз была даже гречневая), лапшу или макароны, правда, масла кладут маловато. В общем, на качество пищи я не жалуюсь, подводит иногда только количество. Целую всех крепко, крепко! До скоро, скоро свидания, мои милые родные. Сохраняйте спокойствие и уверенность в себе и в Красной Армии» .

Через некоторое время потянулся ручеек уезжающих в Москву. Причины для возвращения были разные. Это были и реальные, и симулированные болезни, настоятельные требования родственников или отправка по причине «сплошного нытья» в письмах домой. «Здравствуйте Папа и Мама. Я живу плохо, питаюсь одним горохом и хлебом. Погода стоит плохая. Работаю по 12–14 часов. Мама и Папа напишите в комитет обороны и лично товарищу Сталину и попросите разрешения вернуться в Москву т. к. работа закончилась» . Дальше в письме следовал точный адрес штаба строительства. Школьника, написавшего это письмо, срочно вернули в Москву. Свою долю вносили и военкоматы, которые требовали отправки студентов в военные училища. Особенно это касалось студентов химических и физических факультетов. Учащиеся физического факультета МГУ оказались востребованы в авиации.

ДОТ, замаскированный под сарай. Значительное число огневых точек строилось на окраинах деревень и маскировалось под постройки.(Из собрания автора)

Студенты МГУ, которым достались участки в тогдашней Орловской, ныне Брянской области, даже сочинили своеобразный гимн оборонительных работ, который впоследствии пели и осенью в Москве. Песня была сложена на мотив популярной песни «В бой за Родину» («Кони сытые бьют копытами»), музыку к которой в 1939 году написал Зиновий Компанеец, а слова Лев Ошанин. Возможно, у новых слов и был автор, но установить его пока не удалось.

Двухамбразурный пулеметный ДЗОТ с бетонной фронтальной стенкой.(Из собрания автора)

Хотя многие студенты рассказывают о бомбардировках и обстрелах с самолетов, о том, что они едва успели убежать от наступающих немецких войск, документального подтверждения этому не удалось обнаружить. Отдельные случаи ранений и даже гибели комсомольцев были, но речь идет об утонувших во время купания, получивших ранения во время неосторожного обращения со взрывчатыми веществами и т. д. Реальная опасность угрожала строителям на южной части рубежа, где линия фронта подошла слишком близко к месту работ.

Большинство комсомольцев вернулось обратно в Москву и другие города в начале сентября, хотя некоторые задерживались почти до конца месяца. Так, согласно справке, выданной в 6-м районе 8-го управления оборонительного строительства Главоборонстроя НКВД, студент Щукинского училища Владимир Этуш отбыл в Москву только 26 сентября.

Некоторые студенты и даже школьники пытались убежать на фронт, тем более что воинские части были совсем рядом. МГК ВЛКСМ требовал вернуть их на «гражданку», посылая, например, такую телеграмму: «Прошу вмешаться и немедленно дать указание об отчислении учащихся 94 школы Краснопресненского района Купермана Владимира и Садвакасова Искандера из армии зпт обоим по 15 лет тчк Адрес Действующая армия полевая почта 517-33 23 стрелковый полк батарея ПТО зпт волнуются родители зпт занимается ЦЕКА и выяснить возраста и обстоятельство перехода студента Яблокова И К действующая Армия ППС 33 артдивизион 152 зпт учащегося Старостина Н ППС 33 артдивизион 152 студента Герш там же тчк» .

Труд работавших на рубеже не был бесплатным. Это справедливо как для мобилизованных профессиональных рабочих, так и для комсомольцев и местных жителей (колхозников). В ряде случаев зарплату получали даже ополченцы, впрочем, об оплате труда заключенных информации нет. «В конце июля выяснилось, что повременная оплата не стимулирует роста производительности труда, и было решено отказаться от этой формы оплаты труда. Была введена сдельная система, т. е. оплата в соответствии с выполненной работой. … У городского населения (служащих, лиц умственного труда, учащихся и др.) выполнение норм составляло 60–80 %, у сельского населения выполнение норм на земляных работах доходило до 90–100 %. Сдельные заработки у кадровых рабочих доходили до 20 рублей в день, а у мобнаселения от 4 до 8 рублей », – вспоминал бухгалтер «Моспромстроя» Юлий Брауде.

Руководители, инженеры и другие работники, к которым не применялась сдельная оплата труда, получали 60 % доплаты за «полевые условия», при этом прикомандированные к ним военные инженеры имели только 25 % доплаты. Бывали даже случаи, когда к работавшим приезжали семьи, которые проводили это лето почти как на даче. При этом нельзя забывать, что стройка считалась сверхсекретной.

В августе в 6-м полевом строительстве, костяком руководства которого являлось Управление строительством Дворца Советов, появился даже собственный московский парикмахер. Рабочих действительно надо было стричь и брить, да и студенты уже стали отпускать свои первые бородки. Вероятно, предполагалось, что парикмахер будет ездить по бригадам и приводить в порядок их внешний вид.

В архиве сохранилась справка «для предоставления по месту спроса», выданная трестом «Московские гостиницы» «тов. Форсенкову К. П. в том, что он работает в должности мужского мастера и получает заработную плату 747 руб. 50 коп. в месяц – сдельно» . Это были очень неплохие деньги, и, видимо, без учета чаевых. Справка была выписана на бланке гостиницы «Гранд-отель» – который располагался в самом центре Москвы, примыкая к тогда еще не достроенной гостинице «Москва», напротив Музея Ленина.