Николай Тальберг - Исторія Русской Церкви

Въ это время достигла полнаго расцвѣта дѣятельность пр. Зосимы Соловецкаго († 1478). Сынъ богатыхъ землевладѣльцевъ, жившихъ на берегу Онежскаго озера, онъ, оставшись въ юномъ возрастѣ сиротой, роздалъ имущество бѣднымъ и предался отшельнической жизни. Онъ встрѣтился съ пр. Германомъ, съ которымъ въ 1439 г. поселился на Соловецкомъ островѣ, на которомъ не рѣшались зимовать даже опытные рыбаки. Черезъ 20 лѣтъ число отшельниковъ настолько увеличилось, что удалось воздвигнутъ Преображенскій храмъ. Ставъ игуменомъ, пр. Зосима еще болѣе благоустроилъ обитель. Онъ обладалъ даромъ провидѣнія, особенно выявившемся въ предсказаніи судьбы ожидавшей новгородскихъ бояръ, противниковъ Москвы.

Юродствомъ прославились блаженные Іоаннъ Устюжскій, Лаврентій Калужскій, Василій Московскій, Никола Салосъ, Іоаннъ Московскій и Іоаннъ Ростовскій. Въ Устюгѣ подвизался блаж. Іоаннъ († 1494). Поселившись въ Устюгѣ въ хижинѣ, онъ, отдыхая на навозѣ, юродствовалъ и былъ почитаемъ народомъ. Бл. Лаврентій (1515) проходилъ свой подвигъ въ Калугѣ. Круглый годъ онъ ходилъ босымъ, въ рубашкѣ и овчинномъ кожухѣ. Имъ чудесно былъ спасенъ князь калужскій Симеонъ Іоанновичъ, на котораго напали татары. Бл. Василій († 1552), въ юности, оставивъ домъ родителей, не имѣлъ пристанища до гроба, а жилъ на улицахъ въ Москвѣ. Днемъ ходилъ изъ храма въ храмъ, ночью ложился на паперти церковной. Онъ бѣгалъ людей, но народъ искалъ его для наставленій. Провидѣлъ онъ пожары въ Москвѣ и въ Новгородѣ и многое другое. Царь Іоаннъ IV съ царевичами находились у изголовья святого передъ его кончиной. Необычайная радость озаряла въ моментъ кончины 88-лѣтняго старца. “Исполнися отъ тѣлесѣ святаго весь городъ благоуханія и всѣ граждане течаху великимъ и скорымъ шествіемъ видѣти погребеніе блаженнаго”, говорится въ прологѣ и житіи святого. Царь со всѣми князьями несъ его тѣло въ церковь. Никола († 1576), юродивый Псковскій, съ кускомъ сырого мяса обличившій царя Іоанна Грознаго и этимъ спасшій Псковъ. Бл. Іоаннъ († 1589) московскій, называвшійся “Большой колпакъ и водоносецъ” по веригамъ имъ носившимся и трудамъ на себя возлагаемымъ. Онъ ходилъ въ морозы почти нагой. Онъ говорилъ правду правителю Борису Годунову и предсказывалъ бѣдствія. Бл. Іоаннъ Власатый († 1580), Ростовскій чудотворецъ, отличавшійся особымъ смиренномудріемъ, терпѣніемъ и непрестанной молитвой.

Въ числѣ вопросовъ этого времени видное мѣсто занимали обличенія религіознаго невѣжества и стремленіе къ усиленію религіознаго образованія. Не только въ простомъ народѣ, но въ высшихъ классахъ и даже въ великокняжеской семьѣ господствовали суевѣрія. Супруга вел. князя Василія III, несчастная Соломонія, думала черезъ знахарей избавиться отъ неплодія. Самъ Василій, женившись на Еленѣ Глинской, призывалъ къ себѣ вѣдуновъ, чтобы они своими чарами помогли ему имѣть сына. Іоаннъ Грозный тоже совѣтовался съ волхвами, хотя порой и казнилъ ихъ. Въ народную медицину проникали заговоры и кудесническія средства. Народныя и частныя бѣдствія, неудачи, семейные разлады порой приписывались вѣдовству и устранялись, по народному мнѣнію, тоже вѣдовствомъ. Съ XVI вѣка стали проникать съ Запада астрологическія суевѣрія и гаданія. Къ прежнимъ восточно-балканскимъ и доморощеннымъ апокрифамъ прибавились апокрифическія сочиненія Запада. Апокрифическія сказанія и ссылки на нихъ встрѣчаются въ сочиненіяхъ такихъ крупныхъ лицъ, какъ митрополитовъ Даніила и Макарія, Максима Грека и въ опредѣленіяхъ Стоглаваго собора (Знаменскій).

Въ печальномъ положеніи находился школьный вопросъ. Закрылись школы даже въ новгородскомъ краѣ, болѣе образованномъ. Св. Геннадій, арх. новгородскій горько жаловался митр. Симону: “Приводятъ ко мнѣ мужика въ попы ставить, я приказываю ему читать Апостолъ, а онъ и ступить не умѣетъ; приказываю дать ему Псалтирь, а онъ и по той едва бредетъ. Я отказываю ему, а на меня жалобы: земля, господине, такова; не можемъ добыть, кто бы умѣлъ грамотѣ. Бьютъ мнѣ челомъ: Пожалуй, господине, вели учить. Приказываю учить эктенію, а онъ и къ слову пристать не можетъ; ты говоришь ему то, а онъ — другое. Приказываю учить азбуку, и они, немного поучившись, просятся прочь, не хотятъ учить ее”. Владыка умолялъ вел. князя и митрополита завести повсюду школы, въ которыхъ бы учили грамотѣ и Псалтири. Ограниченность этой программы показываетъ до чего дошла необразованность духовенства. Церковная проповѣдь замолкла повсюду и была только отчасти замѣнена учительными посланіями митрополитовъ свят. Іоны, Ѳеодосія, Филиппа, архіеп. Вассіана и др. Въ церквахъ читались только поученія изъ Пролога, Толковаго Евангелія, Златоустника и проч. (Знаменскій).

Первымъ возбудительнымъ толчкомъ, вызвавшимъ просвѣтительное движеніе въ Церкви, оказалась ересь жидовствующихъ. О возникновеніи ея Карамзинъ пишетъ: “Былъ въ Кіевѣ жидъ, именемъ Схарія, умомъ хитрый, языкомъ острый; въ 1470 году, пріѣхавъ въ Новгородъ съ княземъ Олельковичемъ, онъ умѣлъ обольстить тамъ двухъ священниковъ, Діонисія и Алексія; увѣрилъ ихъ, что законъ Моисеевъ есть единый божественный; что исторія Спасителя выдумана; что Христосъ еще не родился; что нельзя покланяться иконамъ и проч. Завелась жидовская ересь. Попъ Алексій назвалъ себя Авраамомъ, жену свою Саррою и развратилъ, вмѣстѣ съ Діонисіемъ, многихъ духовныхъ и мірянъ, между коими находился протоіерей софійской церкви Гавріилъ и сынъ знатнаго боярина Григорій Михайловичъ Тучинъ. Но трудно повѣрить, чтобы Схарія могъ столь легко размножить число своихъ учениковъ новгородскихъ, если бы мудрость его состояла единственно въ отверженіи христіанства и въ прославленіи жидовства; св. Іосифъ Волоцкій даетъ ему имя астролога и чернокнижника; и такъ вѣроятно, что Схаріа обольщалъ россіянъ іудейской каббалою, наукой плѣнительною для невѣждъ любопытныхъ и славною въ XV вѣкѣ, когда многіе изъ самыхъ ученыхъ людей (напримѣръ Іоаннъ Пикъ Мирандольскій) искали въ ней разрѣшенія всѣхъ важнѣйшихъ загадокъ для ума человѣческаго. Каббалисты хвалились древними преданіями, будто бы дошедшими до нихъ отъ Моисея...”

Соловьевъ, упоминая о пріѣздѣ изъ Кіева князя Михаила и Схаріи, пишетъ, что послѣдній, “съ помощью пятерыхъ сообщниковъ, также жидовъ, насадилъ въ Новгородѣ свою ересь”. Онъ продолжаетъ: “Какъ во время стригольничества, наружное благочестіе первыхъ еретиковъ обратило на нихъ вниманіе народа и содѣйствовало быстрому распространенію ереси; еретики старались получить священническія мѣста, чтобы успѣшнѣе дѣйствовать на своихъ духовныхъ дѣтей; если видѣли человѣка твердаго въ православіи, передъ такимъ и сами являлись православными; передъ человѣкомъ, обличающимъ ересь, они и сами являлись строгими ея обличителями, проклинали еретиковъ; но гдѣ видѣли человѣка слабаго въ вѣрѣ, тутъ были готовы на ловлю. Еретики отличались ученостью, имѣли книги, какихъ не было у православнаго духовенства, которое потому и не могло бороться съ еретиками ... Положеніе Новгорода во время окончательной борьбы съ Москвою и непосредственно послѣ нея не давало его церковному правительству возможности обратить надлежащее вниманіе на ересь. Слава благочестивой жизни и мудрости двухъ главныхъ еретиковъ новгородскихъ, Діонисія и Алексія, достигла того, что обратила на нихъ вниманіе великаго князя, когда онъ пріѣхалъ въ Новгородъ въ 1480 году, и оба они взяты были въ Москву: одинъ былъ сдѣланъ протопопомъ въ Успенскій, другой — священникомъ въ Архангельскій соборы. Здѣсь они скоро распространили свое ученіе и между людьми извѣстными, могущественными по своему вліянію; въ числѣ принявшихъ это ученіе были Симоновскій архимандритъ Зосима, славный своею грамотностію и способностями дьякъ Ѳедоръ Курицынъ съ братомъ Иваномъ Волкомъ, невѣстка великаго князя, Елена, мать наслѣдника престола. Іоаннъ зналъ, что эти люди держатъ новое ученіе, но, по характеру своему, ждалъ, пока дѣло выяснится, особенно видя приверженность къ новому ученію людей, которыхъ не могъ не уважать въ томъ или иномъ отношеніи”.