Иван Лучицкий - Феодальная аристократия и кальвинисты во Франции

О прямой борьбе с властью короля не было и речи. Напротив, в союзе с нею, в союзе, которого желала даже сама Екатерина Медичи, стремились они устранить Гизов, а с ними и важнейшую защиту, сильнейшую опору католицизма во Франции. Никто, казалось, не являлся тогда во Франции таким ярым защитником законности и порядка, никто не протестовал с такою горячностью и энергиею против нарушений королевских законов и указов, как гугеноты. «Мы клянемся, — говорили они, — соблюдать эдикты и ордонансы, изданные королем и его матерью, и наказывать всех преступающих эти постановления; далее, мы клянемся сохранить нашу ассоциацию до совершеннолетия короля, до того времени, когда он примет в руки управление государством, и, если он того пожелает, то даже и теперь, немедленно, когда королева-мать освободится из плена, обязуемся отдать ум отчет во всех наших действиях». Но умеренные в вопросах, касавшихся государства и политики, кальвинисты далеко не отличались тем же и в области религии. В их среде, как и в среде их противников, религиозный фанатизм, религиозная вражда и ненависть были доведены до крайних размеров, а запах крови, вид убитых собратий, дымящиеся здания и сгоревшие имущества, разграбленные церкви и оскверненные святыни разжигали все более и более страсти. Вся Франция разделилась на два лагеря, которые ненавидели друг друга, дышали лишь «мщением, пожаром и убийствами» (Де Ту) и слушали внушений одного фанатизма [455] Г. Уайт в свей книге, в главе VII («Хаос») и др., представил чрезвычайно живую картину тогдашнего состояния общества. — До какой жесткости доходили тогда и католики, и протестанты, какие типы вырабатывались тогда, это можно видеть из рассказа Брантома о жизни Монморанси (коннетабля) и дез Адрэ. (См.: Brantôme P. de. Oeuvres complètes… T. VIII. Discours LXII, LXX.) Вот что он рассказывает о Монморанси: «En disant ou marmotant les Patenostres, il disait: allez moy prendre un tel, attacher celuy-la à un arbre, faites passer celuy-la par les pisques…, bruslez moy ce village, boutez-moy le feu partout à un quart de lieue à la ronde». White H. The Massacre of St. Bartholomew… P. 121. . Избиения протестантов, неслыханные жестокости, совершаемые над мужчинами и женщинами стариками и детьми, были приветствуемы как великие подвиги благочестия, а убийство Гиза из-за утла прославлялось гугенотами, сделавшими из убийцы Гиза, Польтро, «единственного» великого и святого человека. Если католики производили где-либо резню, всегда можно было ожидать, что гугеноты отплатят им разрушением их церквей, запрещением их культа, избиением их священников. С криком: «Смерть папистам!» бросались часто толпы верных на католиков и выбрасывали их чрез окна, живьем толкали в колодцы, тащили за ноги по улице и при свете горящих церквей и зажженных из икон и крестов костров убивали ненавистных совершителей «мессы» и «лицемеров» всех цветов [456] Фактов, подтверждающих наше изложение, так много, и они попадаются в современных историях в таком количестве, что я не считаю даже нужным приводить авторитеты. . Несомненно, жестокости было больше там, где было больше и сил, но взаимная ненависть была вполне равносильна с обеих сторон. А эта ненависть усиливалась с каждым днем. Корреро, прибывший во Францию в 1569 г., т. е. почти семь лет спустя после начала религиозных войн, рисовал в самых мрачных красках ее состояние и не надеялся на какую-либо помощь, кроме помощи божией, которая могла бы уничтожить зло [457] Донесение венецианского посла Корреро см. в кн.: Relations des ambassadeurs vénitiens… T. II. P. 106. . «Я нашел это королевство, — доносил он сенату, — в сильном смятении, потому что религиозные разногласия, разделившие его на две факции, были причиною, что каждый отрешался от всяких соображений дружбы и родства и подозрительно прислушивался ко всему, что происходило вокруг него. В страхе были гугеноты, в страхе и католики, в страхе — король, в страхе и подданные, но, говоря по правде, в гораздо большем страхе были король и католики, чем гугеноты, которые становились все храбрее и настойчивее и изыскивали всевозможные средства для распространения и утверждения своей религии» [458] Ibid. . То был главнейший стимул борьбы, и достигнуть этого, а, следовательно, добиться права на исключительное господство в стране — составляло цель, к которой стремились гугеноты. Когда в 1563 г. Конде, представлявший тип политического характера в среде религиозных деятелей партии, решился заключить мир, — его предложение было встречено всеобщим ропотом, со всех сторон поднялись протесты. Синод из 72-х пасторов, созданный принцем для обсуждения мира, наотрез отказался признать какой бы то ни было мир, кроме того, который бы не только гарантировал полную свободу совести и право богослужения на всем пространстве Франции, но и подвергал бы примерному наказанию творцов резни в Васси и других местах, а также всех несогласных с истинною религиею, как-то атеистов, либертинов, анабаптистов и учеников Мишеля Серве [459] Bèze Th. de. Histoire ecclésiastique… T. II. P. 169 etc. Он приводит подлинный документ, протест, написанный пасторами. «Пусть король, — писали они между прочим, — примет названные церкви под свою защиту н, признав их весьма смиренными и послушными подданными н слугами, так же объявит себя защитником и хранителем как их вероисповедания, так и церковной дисциплины, строго наказав Атеистов, Либертинов, Анабаптистов, Сервитистов и прочих еретиков и схизматиков» (« Qu’il plaise au roi recevant lesdictes Eglises en sa protection etles reconnaissant pour des très-humbles et obéissans sujets et serviteurs, se declarer par meme moyen protecteur et consevateur tant de la confession de foi…, que de leur discipline ecclesiastique, faisant rigoureusement punir tous Alhéisles, Libertins, Anabaptistes, Servitistes et autres hérétiques et schismatiques »). — Ibid. P. 170. « Quant aux lieux dans lesquels on a assailli et saccagé lesdictes Eglises reformées…, la voie de justice soit ouverte contre tous auteurs, fauteurs, et exécuteurs des meurtres, voleries et autres attentats faits sur les personnes ou biens desdictes Eglises… quelque couleur ou prétexte que les délinquans et agressuers puissent prendre et agir à cette fin contre quelque personne de quelque état ou condition que ce soit » (Ibid. P. 171). . Они отлагали на время требование — изгнать идолопоклонство [460] «Мнение наше, — с этого начали они свой протест, — состоит в том, что если невозможно в настоящее время перейти к более обширному реформированию, чего мы тем не менее желаем и что во имя Бога призываем Вас делать, используя благодеяния и возможности, какие Вам для этой цели предоставлены, то по крайней мере не позволяйте…» (« Notre avis est , — с этого начали они свой протест, — que s’il est impossible pour le présent de procéder à une reformation plus grande (ce que toutefois nous désirerons, et vous exhortons, au nom de Dieu, de la faire, usant des faveurs et moyens qu’ils vous a présentés à cet effet), qu’au moins ne permettiez …»). — Ibid. , но не отлагали, не оканчивали борьбы, не перестававшей разорять страну, доведшей ее до того страшного опустошения, которое ужасало современников [461] «Une année de guerres civiles ouy (France) avait apporté tant de malheurs et calamitez qu’il estoit Presque impossible que, par la continuation, elle s’en pust relever; car l’agriculture… y estoit toutefois délaissée, et les villes etles villages, en quantité inestimable, estant saccagez, pillez et brûlez, s’en alloient en deserts; et les pauvres laboureurs, chassez de leurs maisons, spoliez de leurs meubles et bestial, pris à rançon, et volez aoujourd’huy des uns, demain les autres, de quelque religion ou faction qu'ils fussent, s’en fuyoient comme bestes sauvages, abandonnans tout ce qu’il avoient, pour ne demeurer à la miséricorde de ceux qui estoient à la mercy… Pour le regard du traffic…, il y estoit aussi délaissé et les arts mechaniques; car les marchands et artisans quittoient leurs boutiques et leurs mestiers pour prendre la cuirasse… Enfin, la guerre civile estoit une source inépuisable de toutes meschancetez, delarcins, voleries, meurtres, incestes,parricides et autres vices énormes…, èsquels il n’y avoit ny bryde, ny punition aucune». Castelnau M. de. Mémoires // Collection Michaud. T. IX. P. 491. .