Иван Лучицкий - Феодальная аристократия и кальвинисты во Франции

Трусость буржуазии выразилась еще рельефнее в тех отношениях, в какие жители гугенотских городов стали к королевской власти, по поводу требований этой последней сдать городские крепости и принять королевские гарнизоны.

Большинство горожан было глубоко убеждено в том, что нет ни малейшего основания предполагать, что кто-либо подымется против короля после такого страшного избиения гугенотов, какое произошло во Франции, что вряд ли найдется хоть один принц или кто-либо из знати, который не только восстал бы с оружием в руках против власти, но даже открыто исповедал бы свою принадлежность к «стаду верных». Они не рассчитывали на собственные слабые силы и приставали к тем, кто по искреннему и глубокому убеждению шел за властью, требовал полного неограниченного ее господства.

В Монтобане, этом важнейшем и сильнейшем оплоте кальвинизма на юге, уже в течение нескольких веков пользовавшемся самою широкою муниципальною свободою, партия «умеренных» и монархистов заправляла делами. Ее испуг после известия о резне был чрезвычайно силен. Городское правление в лице консулов, не решалось даже открыто охранять города, укреплять его. Оно боялось нарушить волю короля и его эдикты и навлечь на город гнев могущественного монарха. Только из предосторожности, и то с большим страхом, согласился городской совет назначить стражу для охранения городских ворот. Но то не были официально утвержденные стражи, а простые граждане, которым было предписано совершать простые прогулки вдоль городских стен и наблюдать за входящими и выходящими из города, но с крайней осторожностью, чтобы не возбудить подозрений [552] Mémoires de l’estât. T. II. P. 176 ff. (см. замечание о характере сообщаемых этим источником сведений в моей книге «Гугенотская аристократия и буржауэия на юге»); La Popelinière H. L.-V. L’Histoire de France… T. II. P. 114; Aubigné Th. A. d'. L’Histoire universelle… T. II. P. 38; Le Bret H. Histoire de la ville de Montauban. T. I–II. Montauban, 1668. T. II. P. 64 ff.; Mary-Lafon J.-B. Histoire d’une ville protestante. P., 1862. P. 75; Cathala-Coture M. Histoire politique, ecclésiastique et littéraire du Querci. T. II. P. 4 ff. . Все усилия консулов были направлены к тому, чтобы воспрепятствовать волнениям в городе, чтобы не вызвать пагубного для города вмешательства власти. Они послали к двум консулам-католикам, Прево и Дюма, убежавшим из города при известии о резне, приглашение явиться назад и вступить в отправление своих обязанностей [553] Cathala-Coture M. Histoire politique, ecclésiastique et littéraire du Querci; Le Bret H. Histoire de la ville de Montauban. T. II. P. 64. и вместе с тем издавали указы, заключавшие в себе запрещение оскорблять католиков, издеваться над чужою религиею, какова бы она ни была — протестантская или католическая [554] Постановление Совета от 6 сентября: Mary-Lafon J.-B. Histoire d’une ville protestante. P. 76; Cathala-Coture M. Histoire politique, ecclésiastique et littéraire du Querci. T. II. P. 4; La Popelinière H. L.-V. L’Histoire de France… T. II. P. 114. .

Письма короля, содержавшие в себе увещания жить мирно, свободно исповедуя свою веру, обещания сохранять ненарушимо эдикты о мире, действовали с особенною силою на умы [555] Mémoires de l’estât. T. II. P. 176 b. . В них монархисты находили лучшее подтверждение своих действий, на них и указывали, опровергая «рьяных», отстраняя их предложения. Поэтому-то, когда было получено новое послание короля, обещающее полную свободу совести под условием принять в Монтобане губернатора [556] La Popelinière H. L.-V. L’Histoire de France… T. II. P. 114. , жители Монтобана были так настроены, что решились принять гарнизон. Напрасны были протесты партии «рьяных», поддерживавшей прибывших в Монтобан дворян (Сериньяка и других). Их никто не слушал [557] Ibid.; Mary-Lafon J.-B. Histoire d’une ville protestante (и другие, опирающиеся на мемуары, неизданные lame); Aubigné Th. A. d'. L'Histoire universelle… T. II. P. 38–39. , и аристократы вынуждены были оставить город.

Не лучше было состояние других городов западного Лангедока. Жители Кастра отказали в поддержке барону Пана ( Panat ) и виконту Полэну ( Paulin ) [558] Mémoires de l'estât. T. II. P. 177; La Popelinière H. L.-V. L’Histoire de France… T. II. P. 114. и по первому требованию власти согласились впустить гарнизон [559] Ibid.; Dévie C., Vaissctte J. Histoire générale de Languedoc. T. IX. P. 72–73. . Партия «рьяных», употребившая всю свою энергию для возбуждения духа оппозиции в среде своих сограждан, должна была уйти в Рокекурб [560] Ibid. . Жители Милло ( Milhau ) дали также свое согласие Жану Везену, сьеру де Семел ( Semel ), назначенному к ним губернатором, сдать город. Они потребовали только, чтобы его свита состояла не более чем из шести человек [561] Gaujal M.-A.-F. Essais historiques sur le Rouergue. T. II. P. 424. . Если они не последовали вполне примеру Кастра, то в этом не было виною отсутствие у них доброй воли или желания повиноваться власти. Во всех других городах, как области Кверси, так и соседних с нею, жители поступали совершенно так же, как и горожане Монтобана. Как и эти последние, они не решались запереть городские ворота и назначить стражу [562] Mémoires de l’estât. T. II. P. 176 b: «Ceux de Montauban et autres lieux ne faisoient garde ouvertement, de peur de contrevenir à la volonté du Roy». .

В другой части Лангедока, в другом не менее важном центре кальвинистской деятельности на юге, в Ниме дела находились в том же положении, и здесь известие о резне произвело такое же потрясающее действие на жителей и усилило и без того чрезвычайно сильно партию монархистов.

В Ниме существовало нечто вроде земского суда ( siège présidial ), зависевшего от Тулузского парламента. Таким образом, в городе большая часть наиболее влиятельных личностей принадлежала или к юристам, или вообще к людям, носившим название gens de la robe longue . Это была та сила, на которую всегда опиралась власть, в которой она находила верного союзника. Она не обманулась в них и теперь. Страх, овладевший жителями, открывал им обширное поле для деятельности, и они воспользовались им насколько могли. Их влияние было так сильно, что, по выражению современника, немногого недоставало Ниму, чтобы жители сдали его королю [563] Mémoires de l’estât. T. II. P. 21; Serres J. de. Inventaire général de l’histoire de France, depuis Pharamond jusques à la majorité de Louys XIII… Genève, 1645. Comm. Lib. XI. P. 72 (повторяет ту же фразу. Как и Попелиниер, он пользуется постоянно этими мемуарами при рассказе о событиях с 1572 г. до смерти Карла IX (1574). .

Девятого августа курьер привез из Парижа известие о резне. Мы видели, какое впечатление произвело это известие на горожан. Не потерялись лишь члены магистратуры. Верховный судья, Монкальм, и первый консул города, Виллар, распорядились созвать вече [564] Ménard L. Histoire civile, ecclésiastique et littéraire de la ville de Nismes. T. V. P. 71 et preuves. № XVI. P. 80. . На другой день утром, 30 августа, звон вечевого колокола раздался с башни думы. Собрание горожан не было особенно велико, но оно состояло главным образом из лиц судебного сословия, адвокатов и купцов, т. е. из таких элементов, которые с особенною силою были привязаны к миру и для которых торжество власти казалось их собственным торжеством. Оно и пришло к таким решениям, которые вполне могли удовлетворить власть. Предложения председателя собрания, Виллара, были приняты единогласно [565] Ibid. . Было постановлено образовать городскую стражу по воле и желанию королевских чиновников, а пока выбрать двух наиболее почетных лиц города обоих вероисповеданий для охраны ворот и спокойствия в городе и для предупреждения могущих возникнуть в городе беспорядков, грозящих вывести город из подчинения власти [566] Ibid. P. 80. . Кроме того, было предписано иметь строжайший надзор за тем, чтобы никто из иностранцев ( etrangers ) не проник в город через те ворота, которые должны были оставаться открытыми [567] Ibid. P. 81. .