Коллектив авторов - Незримый фронт Отечества. 1917–2017 [Книга 2]

До выхода из иностранного порта оставалась неделя. Нужно было срочно принимать меры по предотвращению готовящегося бунта. Шифром доложил начальнику отдела план мероприятий и, получив одобрение, приступил к легализации полученной информации. На корабль спешным порядком была направлена комиссия из офицеров политотдела и штаба эскадры, а также несколько мешков муки и другие продукты питания.

К прибытию комиссии у меня в папке было 15 объяснительных и другие документы, подтверждающие готовящийся факт захвата корабля. Эти документы мне крайне пригодились, так как политработники подвергли сомнению полученную мной информацию, и всячески пытались представить дело в ином ракурсе.

Командир эскадры и начальник политотдела обратились к моему руководителю с просьбой не подвергать широкой огласке случившееся на тральщике, и особый отдел пошел им на встречу. Вот почему в рассказе нет конкретных фамилий.

Заговорщики были профилактированы.

Очень жаль, что два офицера и один мичман из-за плохого питания, потеряли по 2–3 зуба. Командир, замполит и помощник были строго наказаны.

Надеюсь, теперь частично понятно, что при должной организации контрразведывательной работы на большом противолодочном корабле «Сторожевой», мятеж можно было предотвратить, и что бунтовщики — это не террористы, а офицер Саблин — не изменник Родины, и что любой бунт — бунт он на корабле, в шахте, на заводе или в тюрьме, не может возникнуть просто так — на все имеется своя причина.

Когда же мы перестанем наступать на одни и те же «грабли»?!

Полковник в отставке, выпускник Военно-инженерной космической академии в г. Ленинграде. С 1969 по 1978 год служил в Забайкальском ВО (ВВС), Сибирском ВО (РВСН). В период с 1978 по 1994 год проходил службу в органах военной контрразведки, где обеспечивал безопасность «ядерного щита СССР». С 1994 по 2003 год работал на телевидении в Санкт-Петербурге (заместителем руководителя телеканала). С 2003 года занимается общественной работой в Центре социально-консервативной политики (СЗО ЦСКП). В свободное время пишет книги философского и научно-фантастического жанра.

© В. Т. Медведев, 2017

Укрепляя свою обороноспособность в условиях угрозы ракетно-ядерного нападения, в СССР в период 60–70-х годов происходило наращивание наземных шахтных пусковых установок (ПУ) со стратегическими ракетными комплексами. В создании такой техники большая заслуга принадлежит конструкторским бюро С. П. Королева, М. К. Янгеля, В. Н. Челомея, В. Ф. Уткина.

В США в это время велась активная разработка новых систем ядерного оружия, обладающих повышенной точностью попадания в цель, что могло привести к снижению живучести наших шахтных ПУ.

В СССР пришли к выводу, что шахтные ПУ не могут с большой вероятностью быть защищены от точечных ударов противника, даже при наличии достаточных средств противоракетной обороны (ПРО). Выход был найден: решили «оторвать» ракету и комплекс в целом от неподвижной точки пуска, сделав его мобильным, способным передвигаться в позиционном районе и производить пуск ракеты. Так пришли к мысли о создании подвижных ракетных комплексов с ракетами межконтинентальной дальности.

При этом в США такие разработки были начаты еще в самом начале 60-х годов, когда в СССР все усилия были направлены на запуск человека в космос ракетами на жидкостных компонентах топлива.

В 1960 году в США был создан комплекс с ракетой «Минитмен», размещенной на железнодорожной платформе. Он прошел испытания, но этот проект в 1961 году был закрыт.

Идея иметь на вооружении страны в постоянной боевой готовности стратегический ракетный комплекс повышенной живучести, то есть постоянно меняющий свое место пребывания (старта), уже давно будоражила умы и военных, и ученых не только в СССР, но и во всем мире. Такие разработки уже велись в разных странах в разные годы:

• в Германии — «ФАУ-1» (1943–1944 гг.);

• в Советском Союзе — «8К11М» на танковом шасси (1958 г.) и «Темп-С» на колесном шасси (1965 г.);

• в США — «Минитмен» (1960 г.).

Но это были оперативно-тактические ракеты или ракетные комплексы, не имеющие в мирное время (в постоянной готовности) боевых задач по пуску (через несколько минут) ракет для поражения объектов противника.

Родоначальником научного, инженерного и промышленного решения задачи по созданию стратегического подвижного грунтового ракетного комплекса (ПГРК) «Темп-2С» надо считать созданный в 1965 году в НИИ-1 и принятый на вооружение ПГРК оперативно-тактического назначения для сухопутных войск «Темп-С». Ученые и инженеры НИИ-1, используя опыт создания оперативно-тактической ракеты «Темп-С», начали проработку проекта твердотопливной межконтинентальной баллистической ракеты (МБР) мобильного базирования. В 1967 году НИИ-1 (будущий «МИТ» — Московский институт теплотехники) стал головным предприятием по разработке и производству подвижных ракетных комплексов.

В РВСН понимали, что жидкостные ракеты для длительной транспортировки не пригодны. Нужно было создать твердотопливную ракету для ПГРК. После проработок ОКБ М. К. Янгеля предложило для создания ПГРК «гибридную» ракету РТ-20П на гусеничной самоходной установке, на базе танка Т-10М. «Гибридность» ее заключалась в том, что первая ступень была твердотопливная, а 2-я — жидкостная. Такое решение было принято по нескольким причинам: вторая ступень при небольшом весе позволяла достичь межконтинентальной дальности; давала возможность создать ракету массой в пределах 30 тонн и разместить ее на танковом шасси; при наличии аналоговых систем управления (СУ), достичь заданных технических характеристик за счет коррекции ошибок на первом участке полета за период работы двигателя с ЖРД. В то время из-за отставания в разработке элементной базы для цифровых вычислительных машин использовались аналоговые системы управления, которые справлялись с регулировкой тяги жидкостных ракетных двигателей (ЖРД) и не справлялись при использовании твердотопливных ракетных двигателей (ТРД) из-за большого разброса тяги на участке полета ракеты. Испытания этого комплекса начались в 1967 году. (В ноябре 1967 г. комплекс был показан на праздничном параде в г. Москве на Красной площади.) На полигоне проводились транспортные испытания ракеты и летно-конструкторские с пуском ракет по полигону «Кура» на Камчатке. Транспортные испытания показали малую живучесть 2-й жидкостной ступени ракеты: топливо ракеты было самовоспламеняющееся; окислитель на основе азотной кислоты и очень агрессивное горючее гептил при транспортировке ломали успокоители, и в баках появлялись признаки трещин, что грозило воспламенением топлива и пожаром. Проведенные пуски показали, что ракета может летать, но эксплуатационные качества не отвечают требованиям как по твердотопливному, так и по жидкостному двигателям.