Михаил Бенцианов - «Князья, бояре и дети боярские»

Для некоторых новых помещиков Новгородская земля стала местом своеобразной ссылки. Уже упоминалась служба мятежному Андрею Углицкому князя А.А. Шемяки Шаховского. Шестеро его сыновей получили поместье в Деревской пятине. На всех братья получили только 113 обеж, оклад рядовых служилых людей. Эта ветвь князей Шаховских лишилась родовых земель в Ярославском уезде. В самом конце 1490-х гг. поместье было пожаловано бывшему вассалу Бориса Волоцкого Н.С. Кулибакину [280] НПК. Т. 2. Ст. 784–798; Голубцов И.А., Назаров В.Д. Акты… С. 87; НПК. Т. 3. СПб., 1868. Ст. 812. . Доказательством серьезности поставленной задачи стал форсированный характер процесса, спешка проводимых раздач, приводившая к разорванности отдельных поместий, неудобству их хозяйственного использования, устраняемых в течение десятилетий с помощью обменов, прирезок и т. д.

В ходе массовых поместных раздач были проведены меры по упорядочению службы: создано деление на отдельные пятины (субкорпорации), выработаны нормы поместных окладов. Служба приобрела обязательный характер и была прямо увязана с землевладением. Многим служилым людям, в том числе из числа знати, пришлось сделать выбор о своей принадлежности к новгородской корпорации. Известны примеры продажи новгородскими помещиками вотчин в центре страны (Ушак Москотиньев, И.Г. Фома Протасьев, И.В. Сухой Вельяминов, М. Кучецкий, В.И. Константинов, Д.А. Малой Нащокин). Среди порозжих земель числились во втором десятилетии XVI в. владения К., И., М.И. Кобылиных Мокшеевых. В ведение крестьянских общин перешли «обояренные» М. Бирилевым починки в Вологодском уезде [281] АФЗХ. Ч. 1. № 23. С. 44; Голубцов И.А., Назаров В.Д. Акты… № 8. С. 84; АРГ. № 56. С. 57; АСЭИ. Т. 1. № 615. С. 528; Стрельников С.В. Указ. соч. С. 147. .

С другой стороны, некоторые помещики теряли свои поместья. Наиболее отчетливо этот процесс виден на примере представителей «боярской аристократии», не задействованных прямо в новгородской службе. К 1501 г. поместий лишились престарелые дворецкий И.М. Волынский и бывший наместник А.Ф. Челяднин. К концу 1490-х гг. потерял поместье П.Г. Лобан Заболоцкий. Особенно отчетливо этот процесс отразился на землевладении Бежецкой пятины, примыкавшей к освоенному «москвичами» Бежецкому Верху, где аристократическая прослойка была наиболее внушительной [282] АИСЗР. Т. 1. С. 235–237; Корзинин А.Л. Княжеская аристократия под Новгородом в конце XV – начале XVI в.: причины утраты знатью новгородских земель // Труды кафедры истории России с древнейших времен до XX в. СПб., 2006. С. 396–398. .

В ряде случаев подобные утраты имели политический характер. В опалах потеряли владения князья И.Ю. Патрикеев, его сын В. Косой и зять С.И. Молодой Ряполовский. Тесно связан с этой семьей был и дворецкий Д.В. Ховрин. В 1501 г. скончалась княжна Феодосия, дочь Ивана III и жена князя В.Д. Холмского, что, вероятно, отразилось на потере им своих обширных земель [283] Зимин А.А. Формирование… С. 32–34. К 1511 г. князь В.Д. Холмский потерял свои земли в Деревской пятине ( Баранов К.В. Новгородская «ободная» грамота. С. 10, 12). . В итоге из числа аристократических семей, не связанных с новгородской службой, земли (вотчины) сохранил только И.В. Ляцкий, у которого они были конфискованы после его побега в Литву в 1534 г.

Этот процесс затронул и менее знатных лиц. В писцовой книге возле имени С.М. Калитина содержится запись: «Се поместье Степан оставил, ведать его на великого князя». Оставили поместья также Д. Козел Милославский, Е.И. Циплятев, А.А. Мисин Кутузов, М.В. Клеопа Кутузов и, очевидно, Т.В. Безносый Монастырев с сыном Васюком [284] НПК. Т. 3. Ст. 780; Позднее С.М. Калитин участвовал в одном из поземельных разъездов в Московском уезде. В писцовой книге конца 1530-х гг. поместье Д. Милославского числилось уже за другими владельцами. В 1506/07 г. он получил в кормление волость Поле Кривальдино во Владимирском уезде ( Антонов А.В. Частные архивы русских феодалов XV – начала XVII вв. // РД. М., 2002. Вып. 8. С. 284). Е.И. Циплятев уже в 1505 г. был приставом на Москве у литовского посольства (НПК. Т. 4. Ст. 487; ПКНЗ. Т. 4. С. 152, 157). Поместье Т.В. Безносова Монастырева перешло к другому белозерцу – М.А. Ергольскому. Позднее А.В. Безносов Монастырев служил по Москве. . Большинство указанных лиц впоследствии продолжило свою службу в Москве. Известными дьяками, например, стали Д. Козел Милославский и Е.И. Циплятев.

С.И. Белкин, сын постельничего, во втором десятилетии XVI в. попал в литовский плен, «на Луках же пойман». Его сын Петр «былъ на поместье въ Новегороде». Позднее он, вероятно, оставил поместье и, судя по частной родословной, был наместником трети московской. Другие его сыновья в середине XVI в. служили по Боровску [285] Антонов А.В., Кром М.М. Списки русских пленных в Литве первой половины XVI века // АРИ. М., 2002. Вып. 7. С. 156; Род. кн. Ч. 2. С. 262; Кузьмин А.В. На пути в Москву. М., 2015. Т. 2. С. 178; ТКДТ. С. 173. .

Переход на удельную службу выводил новгородских помещиков из-под великокняжеской юрисдикции. С формальной точки зрения смерть Ивана III (1505 г.) освобождала их от присяги, так что служилые люди имели право выбрать себе нового «сюзерена», чем многие из них не преминули воспользоваться. Причины ухода с новгородской службы могли варьироваться в каждом конкретном случае. Удаленность Новгорода от придворной жизни и связанного с ней карьерного роста, а также особенности обязательной службы могли быть причинами этого решения.

Характерен пример И.А. Черного Колычева, одного из наиболее примечательных лиц в составе новгородской корпорации первых десятилетий XVI в. От новгородской боярыни Матрены Кривой он унаследовал крупные земельные владения (не менее 150 обеж). Ему же, конюшему, в 1505 г. были сделаны пожалования из земель Федоровской церкви. Эти владения были приписаны к землям Матрены Кривой, образовав единую вотчину, сохранявшуюся за его потомками еще в 1580-х гг. Сам он неоднократно упоминался в разрядах: в 1501 г. был одним из воевод в Ивангороде, в 1508 г. вместе с братом Михаилом «стоял» на Великих Луках, в 1513–1514 гг. находился в походах к Бреславлю и Полоцку, а также принимал участие в злополучной Оршанской битве, в 1515 и 1516 гг. вновь отметился на Великих Луках в качестве наместника. И. Черный был воеводой в сражении у Опочки, а затем участвовал в полоцком походе. В 1520-х гг. он дважды ездил в Крым. К этому времени он уже оставил новгородскую службу. Его сын Никита Немятый в 1527 г. был одним из поручителей по князе М.Л. Глинском, а внуки были отмечены по Москве, где Колычевым принадлежали родовые земли [286] РК 1475–1598. С. 75, 98–99, 136, 140, 148, 151, 161, 166; Зимин А.А. Колычевы и русское боярство XIV–XVI вв. // АЕ за 1963 г. М., 1964. С. 59. В 1515/16 г. он приобрел себе вотчину в Коломенском уезде (АРГ. № 124–125. С. 123–124). Антонов А.В. Поручные записи 1527–1571 годов (далее – ПЗ) // РД. М., 2004. Вып. 10. С. 9; ТКДТ. С. 65, 125. .