Игорь Бунич - Влекомые Роком. Невероятная победа

Чтобы подготовиться к выполнению этой задачи, полковнику пришлось проконсультироваться, как со сторонниками неизбежности войны с США, так и со сторонниками мира. Лидер экстремистской организации «Братство Крови» Нисшо Иноуэ просто посоветовал Ивакура рассматривать свою предстоящую миссию не более чем разведывательную. «Мы должны начать сражаться с британцами и американцами, — заявил он, — поскольку они зажали нас в тиски блокады. Поэтому вы должны, находясь в Америке, выяснить оптимальное время, когда мы должны начать войну». Однако число тех, кто убеждал полковника постараться достичь с американцами соглашения, было много больше. Их голоса заглушали звон мечей экстремистов.

30 марта 1941 года Ивакура прибыл в Нью-Йорк, где обнаружил, что американское общество еще сильнее японского расколото по вопросам войны и мира. Одна часть общества, именуемая «интервенционалистами», убежденная, что будущее и безопасность страны зависят от помощи США «демократиям» в деле сокрушения «агрессоров», протащила через Конгресс закон о «ленд-лизе», дающий право Америке оказывать неограниченную помощь противникам стран Оси. Они называли США «Арсеналом Демократии».

Другая часть американского общества, именуемая «изоляционистами», называла себя «борцами за мир» и включала пестрый конгломерат разных мелких партий и общественных организаций, начиная от коммунистов и кончая профашистским «Германо-Американским Бундом».

Прямо из аэропорта полковника Ивакура отвезли в собор Св. Патрика на встречу с епископом Уолшем и отцом Драфтом.

«Из-за подписания Тройственного пакта, — заявил Ивакура, — Япония не в праве предпринимать что-либо, что бы могло быть истолковано Германией и Италией как предательство. Тринадцатый ученик Христа, Иуда, предал своего учителя, и все христиане в мире презирают его. Тоже самое может произойти с Японией. Так что, если вы предполагаете, что мы можем выйти из пакта, забудьте об этом». Священники заверили японского полковника, что они это хорошо понимают, и Ивакура отправился в Вашингтон. Он снял номер в отеле «Уордман Парк», где недавно находились апартаменты Корделла Хэлла.

На следующее утро полковник представился адмиралу Номура, найдя его горящим желанием поскорее использовать неофициальный, канал для переговоров, открытый двумя священниками и Икава.

Правда, большинство профессиональных дипломатов японского посольства были против подобного, подхода, относясь к Икава с нескрываемой враждебностью. Вновь прибывший Ивакура представлял для них еще большую загадку.

2 апреля отец Драфт и оба неофициальных японских дипломата стали составлять проект общих положений достижения взаимопонимания между Японией и Соединенными Штатами. Через три дня работа была закончена. Составленный проект охватывал самые различные вопросы и проблемы: от Тройственного пакта до экономической деятельности в юго-западной части Тихого океана. Особенно важные положения касались Китая, откуда Япония должна была вывести свои войска и отказаться от любых претензий на любую часть китайской территории. Кроме того, необходимо было обеспечить признание Китаем Маньчжоу-Го и урегулирование отношений между Чан-Кай-ши и режимом в Нанкине, который возглавлял бывший премьер республиканского Китая Ван-Чан-вей.

Драфт передал копию составленного документа министру почт Уолкеру, который охарактеризовал его как «революцию в японской «идеологии», а так же доказательством полного успеха американской народной дипломатии». Уолкер переслал документ президенту Рузвельту с рекомендацией немедленно его подписать, пока нынешних японских лидеров «не убили в ходе очередного военного путча».

В японском посольстве, после некоторых изменений во фразеологии, документ был также безоговорочно одобрен послом Номура, посланником Иакасуги, военным и военно-морским атташе и начальником из отдела экспертизы договоров.

Проект «Взаимопонимания» был тщательным образом изучен и в Госдепартаменте США экспертами по Дальнему Востоку. Они пришли к заключению, что «большинство положений документа содержат все, о чем сами японские империалисты могли только мечтать».

Хэлл был не очень доволен, но посчитал, что некоторые положения соглашения можно будет позднее «модифицировать» путем переговоров, где неизбежны взаимные уступки.

14 апреля Икава сообщил послу Номура, что этим вечером он договорился о частной встрече в отеле Уордман Парк с госсекретарем Хэллом. Удивленный Номура отправился в отель, все еще не веря в возможность такой встречи и считая, что над ним подшутили.

В восемь часов вечера японский посол подошел к двери указанного ему номера и постучал. К его удивлению, дверь открыл сам Хэлл. Госсекретарь был явно спросонья и говорил медленно, подбирая слова. При этом он разглядывал японца без всякого удовольствия. Хэлл был родом из Теннесси — штата горных феодалов и кровной мести.

Номура откровенно признался, что знает все о «Проекте Взаимопонимания», хотя еще не оповестил о нем свое правительство в Токио, но уверен, что там отнесутся к этому проекту «доброжелательно». Хэлл высказал свои возражения по некоторым положениям проекта, добавив, что их надо бы «доработать», чтобы сделать проект «основой для переговоров». Неопытный Номура решил, что «доработанный» проект станет приемлемым для Соединенных Штатов.

Но адмирал серьезно ошибался. Хэлл невольно ввел японского посла в заблуждение, поскольку совсем не рассматривал этот проект в качестве солидной основы для переговоров. Возможно, это недопонимание стало результатом слабого знания японским послом английского языка. Или возможно, что сильное желание Номура достичь соглашения оказало влияние на интерпретацию японским послом туманной фразеологии Хэлла. Во всяком случае, здесь вина исключительно Хэлла. Он должен был знать, что нельзя было подавать какие-либо надежды японцам, если у него не было намерения этого делать. Была допущена тактическая ошибка.

Через два дня оба дипломата встретились снова в номере Хэлла.

— Есть один очень важный вопрос, который крайне заботит мое правительство, — начал как бы издалека Хэлл, — мы желаем предварительно получить твердые гарантии того, что японское правительство имеет желание и возможности выполнить предложенный план… Прежде всего оно должно отказаться от нынешней доктрины военных захватов…

Американский госсекретарь достал лист бумаги и зачитал адмиралу Номура четыре предварительных требования к японскому правительству:

«1. Уважение к территориальной целостности и суверенитету всех государств.