Дж Китредж - Колдовство и ведьмовство в Западной Европе в прошлом и настоящем

Все эти ереси заслуживают краткого упоминания здесь, поскольку в представлении инквизиторов они были тесно связаны с колдовством. Впрочем, они действительно имели некоторые черты сходства с этим культом. Как в XX веке крайне правые инквизиторы-нацисты обстоятельно рассуждали о евреях, интеллектуалах и марксистах, точно так же церковники в средние века и в эпоху Возрождения со знанием дела рассуждали о евреях, ведьмах и еретиках. В свой список они включали также прокаженных, которых они считали участниками общего дьявольского заговора и которые в соответствии с этим мнением время от времени подвергались гонениям. В наше время в Европе практически не осталось прокаженных в буквальном смысле, зато это слово перешло в общий лексикон политического осуждения.

После того, как была своевременно подавлена арийская ересь и исправлены ошибки, связанные с тем, что некоторые народы, обращенные в христианскую веру первыми миссионерами, впоследствии откололись от церкви, как это сделали британцы, организованная ересь пошла на убыль. Вся энергия христианства теперь была направлена во внешний мир, на борьбу с язычниками на востоке и на севере. В этой борьбе было достигнуто определенное единство, несмотря на о, что время от времени появлялся какой-нибудь мнимый Христос и отдельные сомнительные провидцы. Одним из этих жалких уродцев, впоследствии удостоенных звания мучеников, был Рудольф, живший в XIII веке. Он считал, что Немо — это бог и что «Немо» означает «Ни один человек» из фразы «Ни один человек не вознесся на небеса». Появлялись также проповедники неортодоксального направления, как, например, Джон Скотус Эригена или Абеляр, а также многочисленные секты гностиков [33] Гностики — последователи гностицизма, религиозно-философского течения раннего христианства, представлявшего смесь христианских религиозных догматов с греческой идеалистической философией и восточными религиями (прим. перев.). , существовавшие подпольно. Однако среди них было мало представителей скептицизма и еще меньше магов и астрологов, хотя можно привести в пример Сильвестра II, который был римским папой в десятом веке и имел дурную репутацию. В Италии особенно хорошо сохранилась память об оккультных течениях, позаимствованных на Востоке и получивших подкрепление с юга. Однако с наступлением двенадцатого века все возрастающее стремление к размышлениям и разоблачению скандалов в церковной среде привело к тому, что повсюду как грибы стали расти секты, которые по торговым путям распространились по всей Европе.

ВальденсьО были лионскими бедняками и вели скромный образ жизни. Они были последователями Пьера Вальда из Лиона, который так и не удостоился чести быть признанным церковью, как, например, святой Франциск, представитель того же поколения. Историки нередко отмечали, что вальденсов [34] Вальденсы — религиозная секта, возникшая на юге Франции в конце 12 в. среди городской бедноты и особенно распространившаяся среди крестьянства. В учении вальденсов содержались представление о греховности мира, проповедь бедности и покаяния (прим. перев.). сжигали практически за те же самые обряды, за которые францисканцев причислили к лику святых. Вальденсы были бедные, простые люди, в чем-то похожие на протестантов, хотя, несомненно, их догматы смешались с догматами других разнообразных ересей тринадцатого века. Многие из них были позаимствованы из учения Питера из Брайса, сожженного на костре в 1125 г., который всю жизнь занимался допротестантской реформацией. Он и его приверженцы постоянно обличали пороки духовенства и вели с церковью войну наподобие «мягкой Жакерии»: подвергали священников бичеванию, заставляли монахов жениться, сжигали кресты и вообще всячески боролись с традиционной верой.

Гораздо более важную роль играли дуалистические верования, истоки которых лежали в учении персидского проповедника Мани, распятого еще в 276 г. н. э. Однако концепция Бога, у которой есть две стороны, добро и зло, каждая из которых стремится к господству в человеческой душе, была, разумеется, гораздо более древней. Ересь манихеев с особой силой вспыхнула на юге Франции. Здесь находилась область Лангедок, и ее мягкая и гибкая культура впитала в себя культуру расовой смеси из иберийцев, вандалов, финикийцев, греков, франков и сарацинов. Представители всех этих национальностей с давних времен обосновались в Лангедоке и образовали там ленивую и зажиточную общину, гораздо более терпимую, а во многих отношениях и более передовую, чем где-либо еще в Европе. Там терпимо относились даже к евреям, и именно там было ближе всего к реальности общепринятое романтическое представление о средневековье. В Лангедоке господствовали безразличие и терпимость, и только одни священники вызывали ненависть. Именно благодаря этой ненависти различные ереси нашли здесь многочисленных сторонников, а город Альби стал пользоваться столь широкой известностью, что даже на севере сторонников различных ересей стали называть альбигойцами [35] Альбигойцы проповедовали аскетизм, собственность считали грехом, сурово обличали пороки католического духовенства, выступали против феодалов; в 13–14 вв. были истреблены инквизицией (прим. перев.). . Однако сами эти секты имели множество названий; и на юге и востоке Европы они были известны под различными наименованиями. В то же время некоторые из них распространились далеко на север, проникнув в Голландию, Германию и даже Англию. На западе Франции сектанты были известны под названием тиссеранов, так как нашли многих своих приверженцев среди ткачей. В других местах они встречались под такими названиями, как катары, патарины, богомилы или маничинцы. Во многих странах из называли болгарами, поскольку это дуалистическое учение долгое время тайно проповедовалось в Болгарии. Почему-то именно это название стали ассоциировать с гомосексуальными обычаями. Считалось, что еретики поощряли подобные обычаи, так как считали нецелесообразным производить потомство для мира, в котором господствуют столь дурные законы. Итак, они были известны под такими названиями, как болгары, бугары, булгры или бугры, т. е. для их обозначения использовалось слово, которое, как деликатно упоминалось, «сохранилось с позорным значением в народных диалектах английского, французского и итальянского языков».

Помимо дуалистического учения, наиболее выдающейся характерной чертой учения секты катаров было благочестие и милосердие. Правда, единственные свидетельства об этом исходили от их врагов. Катары подразделялись на две части: обычных светских верующих и перфектов. Перфекты стремились к полному воздержанию и даже верили в логическое завершение всякого аскетизма — эндуру, то есть категорическое отречение от физической стороны человеческой природы. Все это приводило их к голоданию и даже массовым самоубийствам. Перфекты признавали большую часть христианского учения и догматы Нового Завета, при этом соединяя их с гностическими ритуалами. Аскетизм они воспринимали как средство, ведущее к видениям и «иному сознанию». Они были исключительно преданы своей вере. В 1230 г. Жан из Тулузы в ответ на обвинения судей обратился к ним с речью, уверяя их, что он вовсе и не был альбигойцем. Он сказал следующее: «Господа, выслушайте меня. Никакой я не еретик — ведь у меня есть жена, с которой я сплю, и дети. Я ем мясо, лгу и богохульствую, значит, я — верный христианин». Многие из катаров, похоже, и в самом деле жили с истинным и непорочным благочестием святых. Их же, соответственно, обвиняли в сексуальных оргиях и святотатстве. Их сжигали, подвергали бичеванию и разоряли. Тем не менее эта ересь процветала, и катары даже отваживались на равных участвовать в дискуссиях с епископами-ортодоксами.