Сергей Комяков - Потерянные поколения

Особый вопрос о качестве комсомольских кадров и их отличии от основной массы населения страны. Значительные расхождения между уровнем грамотности, подготовки и бытовой культуры комсомольцев проявляются уже с начала 1920-х годов. Важнейшим явлением социально-политической жизни СССР 1920-х годов, оказавшим серьезнейшее влияние на развитие комсомольских молодежных организаций, явилось складывание новой советской культуры. Это процесс преобразования духовной сферы советского общества, формирования социалистического типа духовного производства, социалистической культуры, направленный на превращение всех трудящихся в социально активных. В этом аспекте именно комсомол был кузницей советского человека. Период жизни человека с 16 до 25—29 лет наиболее важен в качестве социализации и приобретения политических ценностей. Молодежь активна в познании мира, она еще пластична в своих взглядах и может оказывать сильнейшее влияние на общество. Все это учитывалось большевиками.

Основной этап культурной революции пришелся именно на период 1920-х годов, когда был заложен фундамент советской культуры, как официальной, так и бытовой. Малая численность коммунистической партии этого периода делала необходимым активнейшее участие комсомола в культурном и социально-политическом строительстве.

Основная причина социально-культурных изменений заключалась в несоответствии новых идеологических установок большевистской партии канонам и правилам дореволюционной российской культуры, в связи, с чем возникла необходимость кардинального изменения культурной сферы, что и вылилось в культурную революцию. Не менее важно и то, что традиционная культура России не соответствовала урбанизации и индустриализации, жить в новом обществе со странными, крестьянскими представлениями было невозможно.

Складывание новой советской культуры отразилось так же в изменении морали общества. Новая пролетарская мораль тоже пользовалась популярностью в 20-е гг. Она не была однозначной. Продолжалась борьба с буржуазными предрассудками в духе классического русского нигилизма, которая ослабила все правовые нормы в отношении семьи. В этих процессах в немалой степени было заинтересовано государство, поскольку оно стремилось к монополии в сфере воспитания. Следовательно, необходимо было ослабить воспитательное воздействие семьи на детей. Пропагандировались все формы коллективного воспитания, начиная с дошкольного. Родственные чувства и связи толковались как проявление буржуазных пережитков. Поощрялся шпионаж и доносы детей на родителей.

В этом аспекте разрыв комсомольцев с семьей не выглядел значительной проблемой, более того комсомольцы как носители нового, должны были решительно порвать с пережитками старого мира, отрешиться от него и стать строителями нового, советского общества. в этом обществе был примат государства и идеологии, а не личности, отказ от традиционных ценностей фактически освобождал человека для работы ради блага советского государства и коммунистической партии. Поэтому в 1920-1930-х годах нигилизм комсомольцев относительно семейных ценностей поощрялся, тем более, если это касалось разрыва с традиционным крестьянским укладом жизни. Именно в такой системе ценностей уход из родительского дома, переезд за несколько сотен, а то и тысяч километров, жизнь в строительном вагончике или бараке на производственной площадке была нормой. Только так и было возможно привлечь молодежь на стройки и предприятия.

Конечно, это сопровождалось серьезнейшей личностной перестройкой, результатом которой становилась деформация личности. Юноша, рано покинувший дом и воспитанный исключительно учебным или трудовым коллективом жил, как правило, интересами этого коллектива. Личная жизнь была вторичной (именно поэтому началось падение рождаемости в советских городах, уровень жизни в которых был выше, чем в деревне, но рождаемость была в разы ниже). Но именно такой человек — винтик советского государства, боец партии и правительства и был нужен коммунистам.

Необходимо отметить и то, что в начале 1920-х годов советская молодежная культура развивалась сравнительно демократично. Это связано с тем, что руководители партии и государства еще не видели ничего плохого в плюрализме молодежной культуры, если он не выходит за рамки признания Советской власти. Ни Ленин, ни Троцкий, ни Бухарин не пытались навязать искусству общеобязательный канон. В то же время Ленин и Троцкий не одобряли и литературный авангардизм, и деятельность Пролеткульта, которому в определенной степени содействовал Бухарин. Мысль вождей советского государства была простой — молодежная пролетарская культура должна быть понятной большинству молодежи, а главное управляемой, стоящей на службе коммунистической партии. Характерно то, что Ленин и Троцкий были оторваны от молодежи и конечно не понимали молодежной культуры своего времени, но в стремлении управлять молодежной культурой, как и молодежным и организациями они были едины.

Правда, спустя какое-то время Троцкий пошел дальше и стал отрицать необходимость молодежной пролетарской культуры. Троцкий написал много статей на молодежные темы, утверждая, что никакой молодежной пролетарской культуры нет и не будет. «Нет — потому что пролетариат из-за недостатка образования не может заниматься духовным производством. Не будет — потому что социализм не создает некую особую пролетарскую культуру, а поднимает на новый уровень культуру общечеловеческую. Диктатура пролетариата есть переходная и краткая форма, после нее наступит бесклассовое общество. В таком обществе, по его мнению, каждый человек сможет достичь духовного уровня Аристотеля, Гете и Маркса». Иначе говоря — все хорошее будет завтра, а пока придется потерпеть в очередях в не отапливаемые кинотеатры и библиотеки. Типичное коммунистическое лицемерие и цинизм.

В тоже время Троцкий был против масштабного вторжения советского государства в культуру, он выступал против канонизации художественных стилей. Критиковал «неистовых ревнителей» пролетарской чистоты, считавших те или иные стили прогрессивными или реакционными независимо от содержания. Это в какой-то мере могло гарантировать свободу творчества и свободу бытовой культуры для советского человека, но Троцкий вскоре проиграл во внутрипартийной борьбе и был теснен от принятия каких-либо решений. Тем самым уже в начале 20-х годов проявилось и то, что стало ведущей линией развития советской социальной и культурной сферах — это тотальный контроль партии большевиков за ними.

В начале 1920-х годов этот контроль еще не был достаточно силен, уже тогда лидеры большевиков активно вмешивались в жизнь страны, пытались влиять на развитие науки, в том числе и с помощью репрессивных мер (достаточно вспомнить «философский пароход» на котором в 1922 году из Советской России были высланы более 200 выдающихся российских ученых).