Теодор Моммзен - Римские провинции от Цезаря до Диоклетиана

В задачу нашего изложения не входит описание борьбы между народами за обладание долиной Инда и странами, с которыми она граничила на западе и востоке, насколько вообще такое описание возможно на основании совершенно искаженной традиции; однако мы не можем и обойти молчанием главные события этой борьбы, непрерывно сопровождавшей конфликт из-за долины Евфрата, тем более что сообщения наших источников не позволяют нам детально проследить связи Ирана с восточными странами и выяснить их влияние на взаимоотношения между Ираном и Западом; поэтому нам необходимо представить себе, хотя бы в основных чертах, отношения Ирана со странами Востока. Вскоре после смерти Александра, по соглашению между его маршалом и частичным наследником Селевком, с одной стороны, и основателем Индийского царства Чандрагуптой или, по-гречески, Сандракоттом — с другой, была установлена граница между Ираном и Индией. Согласно этому договору Чандрагупта получил во владение не только долину Ганга на всем ее протяжении и весь север передней Индии, но также и области Инда, по крайней мере часть горной долины нынешнего Кабула, далее — Арахозию, или Афганистан, а также, вероятно, пустынную и безводную Гедрозию, нынешний Белуджистан, равно как дельту и устье Инда. Высеченные на камнях надписи, в которых внук Чан драгу пты, правоверный последователь Будды Ашока, усиленно внушает своим подданным правила общей морали, найдены как по всей этой обширной области, так, в частности, и в окрестностях Пешавара 232 . Таким образом, Гиндукуш, в древности называвшийся ГГарапаниз, и горные цепи, служившие его продолжением к востоку и западу, отделяли Иран от Индии могучим горным хребтом, прорезанным лишь немногими проходами. Впрочем, соглашение между Селевком и Чандрагуптой недолго оставалось в силе.

В начале эпохи диадохов греческие властители Бактрийского царства, переживавшего после своего отделения от монархии Селевки-дов период бурного роста, перешли горную границу, завладели большей частью долины Инда и, быть может, проникли еще дальше в переднюю Индию, так что центр тяжести этого царства переместился из западного Ирана в восточную Индию, а эллинизм уступил место индусскому элементу. Цари этой державы называются индийскими царями и впоследствии носят негреческие имена; на монетах рядом с греческим языком и вместо него появляются туземный индийский язык и письмо, подобно тому как на монетах парфяно-персидской чеканки рядом с греческим завоевывает себе место пехлевийский язык.

Затем в борьбу вступает еще одна нация: скифы, или, как они зовутся в Иране и Индии, саки. Они покинули свои исконные места жительства на Яксарте и пробились через горы на юг. Завоевав бакт-рийские земли, или, по крайней мере, большую часть их, скифы приблизительно в последнее столетие Римской республики утвердились в современном Афганистане и Белуджистане. Поэтому в начале эпохи империи берег по обе стороны устья Инда около Минагара зовется Скифией, а находящаяся внутри страны, к западу от Кандагара, область дрангов получает впоследствии название «страны саков», Сака-станы (ныне Седжистан). Это вторжение скифов в страны бактро-индийской державы, конечно, ослабило ее приблизительно так же, как первые переселения германцев ослабили Римскую империю, и причинило ей большой ущерб, однако не разрушило ее; еще в эпоху Веспасиана существовало Бактрийское царство, по всей вероятности пользовавшееся самостоятельностью*.

В эпоху Юлиев и Клавдиев парфяне, по-видимому, были первенствующей державой в области устья Инда. Один заслуживающий доверия писатель эпохи Августа относит только что названную Сакаста-ну к парфянским провинциям и называет царя саков-скифов сатрапом Аршакидов; последней парфянской провинцией в восточном направлении он считает Арахозию с главным городом Александрополем, вероятно Кандагаром. Вскоре затем, в эпоху Веспасиана, в Миннага-ре даже властвуют парфянские князья. Однако для державы на р. Инде это явилось скорее сменой династии, чем действительным присоединением к государству Ктесифона. Правда, парфянский царь Гондо-фар, которого христианская легенда связывает с просветителем парфян и индусов св. Фомой 233 , правил на всей территории от Миннагара до Пешавара и вверх по р. Кабулу; но эти государи, подобно их предшественникам в Индийском царстве, употребляют наряду с греческим индийский язык и именуют себя великими царями, так же как государи Ктесифона; по-видимому, принадлежность к одному и тому же царскому роду не мешала им соперничать с Аршакидами 234 .

За этой парфянской династией в Индийском царстве вскоре следует династия, называемая в индийской традиции династией саков или династией царя Канерку, иначе Канишки; она начинается в 78 г. н. э. и существует по меньшей мере до III в. Цари этой династии были из скифов, о передвижении которых было упомянуто выше; на их монетах вместо индийского языка появляется язык скифский 235 236 . Таким образом, в области Инда после индусов и эллинов в первые три века нашей эры властвовали парфяне и скифы. Но и при иноземных династиях предполагалось формирование национально-индийского государства, причем оно ставило развитию парфяно-персидского владычества на Востоке не менее прочные преграды, чем те, которые ставило ему на Западе Римское государство.

[Судя по монетам, весьма вероятно, что великое царство Аршакидов в Миннагаре ненамного пережило эпоху Нерона. Какие властители последовали за ним, точно не известно. Бактро-индийские цари с греческими именами принадлежат в подавляющем большинстве, а может быть и все, к эпохе до Августа; да и некоторые цари с туземными именами, например Маузс и Азес, относятся, судя по языку и письму (например, по форме соО) к еще более раннему времени. Например, монеты царей Козулокадфиза и Оэмокадфиза, а также монеты сакс-ких царей ~ Канерку и его преемников, которые ясно выдают местную чеканку своим до сих пор не встречавшимся в индийской чеканке золотым статером, равным по весу римскому золотому, по всем признакам принадлежат к более позднему времени, чем монеты Гондофара и Санабара. Они показывают, как государство долины Инда постепенно все в большей степени приобретало национально-индийский характер, отличающий его от эллинов и от иранцев].

На севере и северо-востоке Иран граничил с Тураном. В то время как западный и южный берега Каспийского моря и верхние долины Окса и Яксарта были областью, благоприятной для развития цивилизации, степи вокруг Аральского моря и расстилающаяся за ним обширная равнина по своим природным условиям были настоящим царством кочевников. Среди этих номадов имелись, конечно, отдельные народности, родственные иранцам, но и они были чужды иранской цивилизации. Бактра, оплот Ирана против Турана, в эпоху после Александра долгое время под властью своих греческих государей справлялась с этой оборонительной задачей; но мы уже говорили, что позднее она хотя и не погибла окончательно, но уже не была в состоянии дольше сдерживать проникновение скифов на юг. С упадком могущества Бактры та же задача встала перед Аршакидами. Трудно сказать, насколько им удалось с ней справиться.