Алексей Фомин - Война с продолжением

В этот момент Франция добилась еще одного дипломатического успеха. В октябре 1921 года министр по делам пострадавших регионов Франции Лушер заключил с германским представителем Ратенау так называемое Висбаденское соглашение, предусматривающее непосредственное участие германских компаний в восстановлении разоренных войной районов Франции [896] См. Международная политика… Ч. 3. Вып. 2. М., 1927. С. 106–109. . В англичан это соглашение вселило некоторое беспокойство, так как любое сближение Франции и Германии противоречило планам Лондона постоянно играть на противоречиях между ними к собственной выгоде. Анкарский договор, Висбаденское соглашение, а также завершение летом 1921 года формирования Малой Антанты [897] За это время при участии Франции были заключены румынско-чехословацкий и румынско-югославский договоры, а также продлен чешско-югославский договор. были в известном смысле звеньями одной цепи. Все эти события свидетельствовали о самостоятельной внешней политике Франции и ее стремлении сформировать некую систему своего политического влияния в Европе и на Ближнем Востоке. Все эти акции должны были стать и дополнительными козырями Бриана в любых переговорах с Великобританией. Таким образом, начиная с 1921 года Восточный вопрос оказался прочно вписанным в широкий контекст мировой политики.

Обстановка в Малой Азии, казалось, благоприятствовала намерениям Керзона. После Сакарьи греко-турецкая война надолго приняла позиционный характер. Греки не могли предпринять нового наступления (ресурсы Греции были уже на исходе), но еще удерживали значительную часть Анатолии. Кемалистская Турция, одержав победу ценой невероятного напряжения сил, еще не могла развить успех. Такая ситуация многим казалась тупиковой, и предложение о посредничестве представлялось вполне разумным. Но было очевидно, что время работало на турок. Каждый месяц затишья увеличивал их силы и уменьшал греческие. Поэтому Керзон спешил не упустить свой шанс.

Для начала нужно было обеспечить полную покорность Греции. В июне 1921 года она отвергла предложение о посредничестве, но после Сакарьи вынуждена была смириться и униженно просить Антанту (а вернее, Великобританию) о дипломатической и финансовой поддержке. Зная об отношении Франции и Италии к тогдашнему греческому правительству, Керзон настоял, чтобы греческая делегация во главе с Гунарисом перед приездом в Лондон посетила Рим и Париж. Греки не ждали ничего хорошего от этих визитов, но вынуждены были подчиниться. Как и следовало ожидать, Бриан принял греков весьма холодно и отказал им в какой-либо поддержке [898] DBFP, Ser. l,Vol. 17. № 424. Hardinge to Curzon. 27/10/1921. Р. 452. . Когда делегация прибыла в Лондон, глава Форин Оффиса принял ее почти столь же неприветливо, как и Бриан. Он заявил, что турки теперь не согласны ни на какое урегулирование, которое лишало бы их Смирны, а единственно возможным решением могли быть июньские предложения союзников, при условии, что Греция полностью доверит свою судьбу заботам стран Антанты. Глава греческого МИД Балтаццис сделал оговорку, что Греция готова довериться Великобритании, но Керзон ответил, что его страна во всем едина со своими союзниками. Греческий министр вспомнил об Анкарском договоре, но получил резкую отповедь, что Франция вольна заключать договоры с турками относительно военнопленных и границ Сирии, что вовсе не затрагивает англо-французских отношений. Керзон также заметил, что в случае отказа турок принять союзническое посредничество позиции стран Антанты изменятся не в их пользу [899] DBFP, Ser. 1, Vol. 17. № 425. Meeting in London. 27/10/1921. P. 452–453. . Через два дня греческие представители согласились доверить защиту своих интересов странам Антанты [900] DBFP, Ser. 1, Vol. 17. № 427. Meeting in London. 29/10/1921. P. 457–458. , а 2 ноября было получено известие, что это решение одобрено кабинетом в Афинах [901] DBFP, Ser. 1, Vol. 17. № 431. Meeting in London 2/11/1921. P. 460–461. . Теперь Греция официально отказывалась от проведения сколько-нибудь самостоятельной политики в турецком вопросе. Керзон, не испытывавший в отличие от Ллойд Джорджа особых симпатий к грекам, мог теперь использовать их по своему усмотрению.

Уже на следующий день, 3 ноября 1921 года, Керзон выразил французскому послу Сент-Олеру свое возмущение условиями Анкарского договора: «Только на прошлой неделе я вел переговоры с греческими министрами и, несмотря на их давление, настаивал на своем долге действовать только в согласии с союзниками. Я лишь вчера успешно убедил греков безоговорочно передать свою судьбу в руки союзников. Ободренный этим удачным усилием во имя общих интересов союзников, которое, как я думаю, сулит столь многое в будущем, я с чувством удивления и почти с тревогой прочел условия договора, заключенного г. Франклен-Буйоном, по которому я не могу не задать множества вопросов». Далее Керзон перечислил свои претензии к Анкарскому договору: это соглашение является сепаратным мирным договором с врагом; оно является признанием анкарского правительства, в то время как законное правительство Турции находится в Константинополе; Франция фактически отказалась от своего обязательства по защите христианских меньшинств в Киликии; Франция не имела права распоряжаться судьбой этой области, завоеванной английским солдатами; новая граница, передающая туркам участок Багдадской железной дороги, ставит под угрозу британские позиции в Месопотамии и т. п. [902] DBFP, Ser. 1, Vol. 17. № 432. Curzon to Hardinge. 3/11/1921. Р. 461–466. Все эти претензии были подробно изложены в письме Керзона на имя посла. В нем указывалось, что многие статьи франко-турецкого соглашения противоречат Севрскому договору и Трехстороннему соглашению. Главу Форин Оффиса также серьезно беспокоили сообщения прессы о существовании секретных статей договора, предусматривавших предоставление Турции французского военного займа, поставки оружия кемалистам и организацию турецкой жандармерии с французской помощью. В конце письма Керзон выражал надежду, что «это соглашение в той окончательной форме, в которой оно будет принято французским правительством, будет очищено от многих двусмысленных и спорных положений», на которые он указал [903] АВПРИ, Ф. НАИ, Сер. А. Ед. xp. 217, Л. 24–28. . Это означало прямое требование скорейшего пересмотра договора. Керзон, разумеется, был и раньше осведомлен об условиях франко-турецкого соглашения. Его полный текст был передан в британский Форин Оффис уже 1 ноября [904] Там же, Л. 11. . Весь маневр с греческой делегацией был представлен Керзоном как шаг к поддержанию единства Антанты с явным намерением склонить Францию к занятой им позиции третейского судьи в греко-турецком конфликте, а значит, к отказу от особых отношений с кемалистами, установившихся после Анкарского договора.