Олекса Гайворонский - Повелители двух материков. Том. 2: Крымские ханы первой половины XVII столетия и борьба за самостоятельность и единовластие

D. Skorupa, Stosunki polsko-tatarskie, 1595–1623, s. 241.

L. Podhorodecki, N. Raszba, Wojna chocimska 1621 roku, s. 250, D. Skorupa, Stosunki polsko-tatarskie, 1595–1623, s. 241. Год назад Джанибек Герай уже столкнулся с подобным же пренебрежением османов к его древним привилегиям наследника ордынских правителей, когда Искендер-паша предложил полякам уплачивать упоминки не в Бахчисарай, а непосредственно в Стамбул (D. Skorupa, Stosunki polsko-tatarskie, 1595–1623, s. 196), что было категорически отвергнуто польским двором.

Главным мотивом таких предложений со стороны османов было вовсе не нанесение ущерба престижу крымского хана, а совершенно иные соображения. Турция неоднократно обращалась к Польше с подобной просьбой, соглашаясь даже довольствоваться меньшею суммою, чем та, которую требовали от королей крымские ханы. Но ответом Варшавы всегда был жесткий отказ, и пояснялся он тем, что такие подарки (независимо от конкретной суммы, в которой они выражались) имели в международных отношениях прежде всего символическое значение, четко отображая «табель о рангах» между государями соседних держав.

Как уже говорилось, польские правители, в отличие от московских, никогда не были вассалами ордынских ханов, и потому их ежегодные упоминки в Крым в сути своей являлись не пережитком вассальной дани, а своего рода «компенсацией» за формально «уступленную» им Тохтамышем часть ордынских владений — Украину с прилегающими территориями. Это позволяло польским королям сохранять полное равенство в отношениях с крымскими ханами (и даже более того: в дипломатической риторике Речпосполитой порой негласно проявляется склонность намекать на верховенство польского двора над крымским: это следует из многочисленных заявлений Варшавы о «службе» крымских ханов польским королям, а также о королевских упоминках как награде за эту «службу»).

Однако ситуация с Турцией была совершенно иной. Варшава не владела территориями, которые были бы подвластны в прошлом османам, и потому единственным поводом платить упоминки могла бы являться лишь ее вассальная зависимость от Стамбула. И потому, сколь ни были бы малы эти упоминки в денежном отношении, — единожды получив их, Османская империя обрела бы полное право считать Реч-посполиту зависимым и подчиненным себе государством. Потому-то польские послы, вручая султанам на аудиенциях королевские подарки, всегда особо подчеркивали, что это не дань с Польши, а лишь персональный дружеский презент лично от короля. Впрочем, существовало одно условие, при котором Варшава соглашалась на выплату упоминок Стамбулу: это стало бы возможным, если бы Османская империя отдала Речпосполитой Молдову с Валахией. В этом случае Турция получала бы плату на том же основании, что и Крым: за уступленную территорию. Однако, в свою очередь, османы не могли принять такого условия.

О ходе Хотинской битвы 1621 г. см.: Collectanea z dziejopisow tureckich, s. 152–171; «Каменецкая хроника», с. 550–565; Grausame Zeiten in der Moldau. Die Moldauische Chronik des Miron Costin, 1593–1661, s. 94-103; Жерела до 1сторп Украши-Руси, т. VIII, ч. 2, с. 231–244; Pamietniki o wyprawie chocimskiej roku 1621, wyd. Z. Pauli, Krakow 1853; L. Podhorodecki, N. Raszba, Wojna chocimska 1621 roku, s. 185–257.

В. Д. Смирнов, Крымское ханство под верховенством Отоманской Порты, с. 359.

В. Д. Смирнов, Крымское ханство под верховенством Отоманской Порты, с. 359.

J. von Hammer, Geschichte des Osmanisches Reiches, IV Bd., Pest 1829, s. 532–556;

Wyjatki z negocyacyi kawalera Sir Thomas Roe, s. 305–310;

Османская империя в первой четверти XVII века, с. 79–90, 99, 149–153;

Grausame Zeiten in der Moldau. Die Moldauische Chronik des Miron Costin, 1593–1661, s. 109–111.

У Османа II был прежде еще один брат, 16-летний Мехмед, но в январе 1621 г. султан приказал убить его, опасаясь претензий на престол с его стороны (Collectanea z dziejopisow tureckich, s. 146). Степень психического расстройства султана Мустафы была тяжелой: впоследствии, когда встал вопрос о его смещении, заведомая неспособность Мустафы ответить на вопросы улемов «Как тебя звать? Чей ты сын? Какой сегодня день?» стала формальным основанием к его отстранению от власти. Вместе с тем, султана Мустафу почитали как святого безумца и опасались причинять ему какое-либо зло (Wyjatki z negocyacyikawaleraSirThomasRoe, s.324; Османская империя в первой четверти XVII века, с. 98).

Кризис, воцарившийся в Османской империи в начале XVII в., убеждал европейских стратегов в том, что украинские казаки при надлежащей подготовке вполне могли бы разгромить османские силы на Черном море и захватить турецкую столицу. Польские деятели (в том числе и те, кто лично побывал в Турции и Крыму) не раз предлагали королю снарядить большой казацкий флот, направить его против османов и занять Стамбул (Османская империя в первой четверти XVII века, с. 161; Wyjаtki z negocyacyi kawalera Sir Thomas Roe, s. 327; Жерела до гсторп Украти-Руси, т. VIII, ч. 2, с. 221–223; Б. Н. Флоря, Османская империя и государства Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы в период Тридцатилетней войны (до 1634 г.), в кн.: Османская империя и страны Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы в XVII в., ч. I, Москва 1998, с. 83–84).

M. Horn, Chronologia i zasiqg najazdow tatarskich na ziemie Rzeczypospolitej Polskiej, s. 41.

В 1622 г. запорожцы нападали на Анатолию и Ак-Керман, угрожали Кефе и Стамбулу (Wyjаtki z negocyacyi kawalera Sir Thomas Roe, s. 305; E. Schutz, Eine armenische Chronik van Kaffa, s. 142; M. Berindei, La Porte ottomans face aux cosaques zaporogues, 1600–1637, s. 290; D. Skorupa, Stosunki polsko-tatarskie 1595–1623, s. 249).

Османская империя в первой четверти XVII века, с. 112, 121;

Collectanea 2 dziejopisow tureckich, s. 177;

D. Skorupa, Stosunki polsko-tatarskie 1595–1623, s. 250.

L. Podhorodecki, N. Raszba, Wojna chocimska 1621 roku, s. 295;

Османская империя в первой четверти XVII века, с. 111.

Эта слабость центральной власти видна и в высказывании другого везиря по поводу своеволия янычар: «Что я могу сделать с людьми, которые не только пашей и везирей, но и султанов, как воробьев, убивают?!» (Wyjatki z negocyacyi kawalera Sir Thomas Roe, s. 319). Тот же автор сообщает, что поляки требовали смещения хана — однако, вероятно, он ошибочно называет здесь ханом Кан-Темира, поскольку в документах польских посольств не встречается требований сместить Джанибека Герая, зато то же самое требование относительно Кан-Темира повторяется в них несколько раз.

Османская империя в первой четверти XVII века, с. 140.

Хусейн-паша стал верховным везирем в начале февраля 1623 года. Прежде он уже занимал этот пост летом предыдущего года, но пробыл на нем лишь 7 недель.

Османская империя в первой четверти XVII века, с. 147–148.

Хусейн-паша прямо указывал муфтию и везирям, что Османской империи необходимо хранить мир с королем, и был убежден, что набеги Кан-Темира на Польшу служат главной причиной продолжающихся набегов казаков: «Повод в твоих людях, а не в них», — говорил он в свое время Осману II (Османская империя в первой четверти XVII века, с. 140–141;