Павел Черносвитов - Загадки Древней Руси

Версия 3(одного из авторов этой книги, А. А. Бычкова) (рис. 5.37).

Автор этой гипотезы отмечает прежде всего, что сам топоним «Куликово поле» и производное от него — «Кулишки» (так называется хорошо известная местность в Москве, с которой, в частности, связана гипотеза А. Т. Фоменко), имеет и другое толкование: «кулига», «кулички» означает отдаленное место. Вспомним, например, такую известную поговорку: «Где ты был?» — «У черта на куличках!», то есть очень далеко. Поэтому возможно и такое чтение — не Куликово, а Кулигово, то есть дальнее, не примыкающее непосредственно к поселению.

А река Дон? И тут однозначности нет. В одной из редакций «Задонщины» говорится: «…заплакали княгини и боярыни и воеводские жены об убитых. Микулина жена Марья рано плакала у Москвы-города на стенах, приговаривая: «Дон, Дон, быстрая река, прорыла ты горы каменные, течешь в землю Половецкую, принеси волнами моего государя ко мне, Микулу Васильевича». То есть Дон — это река, текущая мимо города Москвы, текущая В Волгу и несущая на своих волнах трупы павших на поле Куликовом.

В другой редакции «Задонщины» читаем: «…расплакались жены коломенские, приговаривая так: «Москва, Москва, быстрая река, зачем ты у нас мужей наших угнала волнами в землю половецкую?»

Получается, что Дон и Москва синонимы? Первое название — русского происхождения, второе — финского. Финские племена, как известно, были коренными обитателями Московского края, и топоним «Москва» в этой связке (Дон-Москва) более древний. Впрочем, на территории современной Москвы протекал и ручей Подон (Дон), впадавший в Москву-реку к югу от Крутиц — возвышенности к юго-востоку от Кремля. Не Крутицы ли и есть те самые «горы», которые «прорыл» Дон-ручей? (Кстати, село Монастырщина-Рождествено на Непрядве принадлежало в XVII–XVIII веках митрополитам Сарским и Подонским (Крутицкому подворью) [Подробнее см. Троицкий, с. 94–95]. Как этот факт относится к теме о месте битвы? Мы не знаем, и просто приводим его в качестве любопытного наблюдения.)

Но раз так, то и Куликово поле должно находиться где-то в Москве!

Если Москва-река — это Дон, то где тогда другие реки — Меча и Непрядва?

На территории Москвы известна река Чура, протекающая к югу от Шаболовки (ныне заключена в трубу) — там, где стоит основанный в 1590-х годах Донской монастырь. «Чура» по-славянски — «черта», «межа», «рубеж», «граница». Точно такой же смысл заключен и в топониме «Меча» — «Межа» («Медьжа»).

Следовательно, Чура и Межа/Меча — синонимы. А Непрядва — река, на которой шел самый кровопролитный бой, оба ее берега завалены были трупами павших. Три дня она текла кровью, и после этого ее прозвали Кровяницей (Кровянкой). Эта речка также протекала к югу от Донского монастыря, на «Кулиговом» поле. Кровянка впадала в Чуру, которая втекала в Дон/Москву неподалеку от Автозаводского моста.

Тогда ход Куликовской битвы можно реконструировать таким образом: пришли татары, остановились на речке Чура, на правом берегу Москвы-реки. Русские из Кремля вышли, переправились в Замоскворечье и пошли к речке Кровянице/Непрядве. Татары перешли речку Чуру/Межу/ Мечу, вступили в бой и были разбиты.

Засадный полк князя Владимира Андреевича вполне мог стоять в околомосковной дубраве: их в то время к югу от Москвы было сколько угодно, они вплотную подступали к городу. «Дубравы в свое время подходили непосредственно к городу Москве, и даже сама территория города Москвы во многих частях была, по-видимому, под дубовым лесом» [Алехин В.В. Растительность и геоботанические районы Московской и сопредельных областей. М., 1947, с. 16].

Разбитые на Куликовом поле татары должны были бежать, форсировав Оку, через Рязанскую Землю. Отголоски этого эпизода можно найти в летописной повести «О побоище на Дону и о том, как великий князь бился с Ордою»: «Олег Рязанский… на реке мост разломал; а кто поехал с Донского побоища домой через его вотчину, Рязанскую землю, бояре или слуги, тех велел он задерживать, грабить и отпускать нагими». Получается, что грабил Олег Рязанский татар, разгромленных на Куликовом (Кулиговом) поле.

Во всех этих построениях имеется один любопытный момент: дело в том, что именно на берегах рек Чуры и Кровяницы (Кровянки) произошла битва русских с крымскими татарами в 1591 году. Нет ли какой-либо связи между событиями 1591 года и сообщениями памятников Куликовского цикла, напомним — памятников очень поздних и многослойных, редактировавшихся на протяжении двух-трех столетий?

На месте битвы 1591 года был основан Донской-Богородицкий мужской монастырь в честь победы над крымским ханом Казы-Гиреем. Эта победа традиционно связывается с заступничеством иконы Донской Божьей Матери, якобы подаренной донскими казаками Дмитрию Донскому перед боем с Мамаем (впрочем, доказано, что эта икона написана Феофаном Греком или мастером из его круга не ранее конца XIV века).

Что же — Донской монастырь назван так потому, что стоит на месте Донского Кулиговского сражения?

Попутно — о том, кому все же принадлежит почетное прозвание «Донской». Князь Дмитрий Иванович Московский, победитель Мамая, судя по известным нам документам, впервые получает это наименование не ранее середины XVI столетия. Зато хорошо известен Владимир Андреевич, князь серпуховский и боровский (1353–1410), внук Ивана Калиты и двоюродный брат Дмитрия Ивановича.

Владимиру Андреевичу принадлежало треть Москвы. Судя по всем редакциям «Сказания о Мамаевом побоище», именно он — истинный предводитель русских войск в Куликовской битве и победитель Мамая (ведь князь Дмитрий Иванович выбыл из боя в самом его начале). По свидетельствам ранних источников, это он носит названия «Донской» и «Храбрый». Но, увы, не Серпухов стал столицей России, а Москва. Серпуховский удельный «стол» был ликвидирован в первой трети XV века, а вместе с Серпуховым Москва «приватизировала» для своего князя и прозвание «Донской».

…В 1992 году на устье Яузы был установлен крест с надписью: «На сем месте будет воздвигнут памятник святому благоверному князю Дмитрию Донскому, защитнику земли русской». Правильно, куда же еще переносить место боя, как не в центр Москвы. Только вот почему на Яузе, а не на Шаболовке? Да очень просто: на Шаболовке и так тесно, а на Яузе тоже Кулишки есть, да и церковь поблизости в честь павших на Куликовом поле стоит. Здесь оно и находится, «Кулигово» поле…

Тут хочется сделать одно попутное замечание. Совершенно очевидно, что последние две версии в первую очередь порождены поразительным совпадением в разных географических пунктах некоего устойчивого набора топонимов. Если бы не это обстоятельство — наличие в Москве «Куликовских» топонимов — никому бы не пришло в голову перемещать битву в центр современной Москвы, причем в два разных ее района! Не многовато ли для одного города, даже такого большого, как Москва?