Марк Курлански - Гавана. Столица парадоксов

У Фиделя Кастро, судя по всему, имелась и своя теория по поводу этого жеста, поскольку он постоянно использовал его во время выступлений с трибуны на Пласа-де-ла-Революсьон, где за ним неуклюже громоздилась еще одна статуя Марти. Вполне возможно, что команданте пытался разными способами подражать «Апостолу», знаменитому своим красноречием. Кастро часто перефразировал Марти или даже заимствовал его идеи, хотя явно был слишком крупным и лохматым и, пожалуй, слишком многословным, чтобы сойти за второго Марти.

Еще более мускулистая статуя Марти — бронзовая, возле Малекона, она изображает, как «Апостол» защищает ребенка и сурово смотрит на угрозу из-за моря. Эту скульптуру поставили в 2000 году, когда бурно обсуждалась попытка американских кубинцев в США не пустить маленького мальчика Элиана Гонсалеса к отцу на Кубу.

Самая эффектная статуя Марти, которая лучше всех раскрывает его образ, находится не в Гаване и даже не на Кубе, а в Нью-Йорке, где долгое время жил «Апостол», — в Сентрал-Парк-Саут (Central Park South) в начале авеню Америки, где любят ставить конные скульптуры латиноамериканских героев. Там есть еще два персонажа — выступающий парадным шагом Симон Боливар и галопирующий аргентинский генерал Хосе де Сан-Мартин, — но фигура Марти, падающего со своего скакуна, производит куда более яркое впечатление, чем два несколько статичных всадника. Хорошо одетый и без оружия, пусть и с большими залысинами, чем на большинстве статуй (возможно потому, что скульптор — не кубинец и не мужчина), Марти только что получил роковую пулю, и его несущаяся лошадь вот-вот рухнет.

Автор статуи — американский скульптор Анна Вон Хайат-Хантингтон, закончившая ее в 1959 году в возрасте восьмидесяти двух лет. Это ее последняя работа; она стала подарком нового кубинского правительства Нью-Йорку. Но отношения между странами испортились, и на нынешнее место памятник поставили только в 1965 году; Боливара-освободителя подвинули в сторону, чтобы найти место для «Апостола».

Хотя настоящий Марти был вооружен револьвером и вряд ли был одет по-городскому в том бою, статуя передает трагический момент. Смерть необычайно важна для кубинцев, а для гаванцев — особенно.

В Гаване находится самое знаменитое в мире кладбище, уступающее только Парижу с его Пер-Лашез. Кладбище имени Христофора Колумба площадью 55 гектаров, на котором похоронен миллион человек, расположено в Ведадо. Здесь, под обжигающим гаванским солнцем, мало тени и почти нет скамеек, но зато есть целые улицы памятников, и некоторые из них — авторства знаменитых скульпторов, например Хосе Вилальты де Сааведры, автора статуи Марти в Центральном парке. Мавзолей Каталины Ласо, богатой женщины, перебравшейся во Францию, чтобы избежать секс-скандала, был спроектирован Рене Лаликом; его завершает характерный для этого мастера застекленный купол с вырезанной в нем розой.

Как будто в живом городе, на кладбище есть несколько ухоженных улиц, в первую очередь главный проспект, идущий прямо от ворот, где написан девиз: «БЛЕДНАЯ СМЕРТЬ ОДИНАКОВО ЗАХОДИТ И В ЦАРСКИЕ ДВОРЦЫ, И В ХИЖИНЫ БЕДНЯКОВ». Но памятники на кладбище не одинаковые. У тех, кто побогаче, они крупнее и стоят на главных улицах. И, как и в остальном городе, многие из них разрушаются. У Гаваны долгая история эмиграции, а уехавшие не могут ухаживать за семейными могилами.

Среди миллиона похороненных на кладбище Колон [81] «Колон» (Colón) — испанское произношение привычного нам «Колумб». лежат генерал Максимо Гомес, писатели Николас Гильен, Алехо Карпентьер, Хосе Лесама Лима и Дульсе Мария Лойнас, режиссер Томас Гутьеррес, барабанщик Рубен Гонсалес; часовня стоит на могиле великого мастера дайкири Константе Рибалаигуа.

Одна могила выглядит как кость домино «дубль-три». Здесь лежит Луиса В. Антония, проигравшая ответственный матч по домино: она неправильно выложила «дубль-три» и умерла от сердечного приступа. На другой могиле стоит большой мраморный шахматный король. Тут покоится один из величайших шахматистов всех времен — Хосе Рауль Капабланка. Он родился в Гаване в 1888 году, освоил шахматы в четыре года и любил сеансы одновременной игры с множеством соперников. Оказавшись в Соединенных Штатах, он выиграл 168 партий всего за десять сеансов. Гавана издавна рождала великих шахматистов — испанцы привезли игру на Кубу в XV веке, и она прижилась. Это одна из немногих общих черт между русскими и кубинцами в советскую эпоху.

Гавана больше славится бейсболом, и многие великие игроки и менеджеры обрели последнее пристанище на кладбище Колон, в том числе Дольф Лук, игравший в 1914–1935 годах за Boston Braves, Cincinnati Reds и Brooklyn Dodgers. Менеджер Кубинской лиги Альберто Асой и Хулиан Кастильо, первый бейсмен, попавший в Кубинский бейсбольный зал славы, лежат на Колоне.

Есть здесь и воздушные пираты, например Уильям Ли Брент, член «Черных пантер», который находился в розыске и угнал самолет на Кубу в 1969 году. В конце 1960-х так много американцев угоняло самолеты на Кубу (большинство из них чернокожие националисты), что кубинские власти держали специальный особняк в Гаване, принадлежавший ранее уехавшему богатому предпринимателю, в качестве «дома для угонщиков», и там успели погостить тридцать пять воздушных пиратов. По словам одного из них, Майкла Финни, однажды на Кубе собралось целых шестьдесят американских угонщиков, почти все — чернокожие. По подсчетам ФСБ, их было еще больше. Многие пользовались возможностью бесплатно получить университетское образование и в итоге получали хорошую работу. Финни, скончавшийся от рака в 2005 году, стал журналистом, что, вероятно, объясняет, почему он всегда знал, что я приехал в город. Он любил поболтать с другим американцем, помнившим 1960-е. Он и другие угонщики признавали, что горько скучают по людям чернокожей Америки.

Одно из самых посещаемых мест на кладбище Колон — простая могила Амелии Гойри-де-Адот, умершей вместе с дочерью при родах в 1901 году. Младенца похоронили у нее в ногах, но через два года, когда Гойри-де-Адот эксгумировали для перезахоронения (это распространенная практика), останки ребенка оказались у нее в руках. Такое случается на этом кладбище из-за смещений почвенных слоев, поэтому и производят перезахоронение через два года. Но это объяснение никто не принял, и беременные женщины едут к «Ла-Милагросе», чудотворной, как ее теперь называют. Уходя, они пятятся назад по проспекту, чтобы не оборачиваться к могиле спиной. Для светских людей у гаванцев многовато суеверий.

Марти был одержим смертью. В шестнадцатилетнем возрасте он предсказал, что проживет недолго. В самом знаменитом его сборнике, «Простые стихи», с первой же строфы утверждается, что эти строки написаны прямодушным человеком, желающим выпустить на волю все стихотворения прежде, чем умрет. Смерть в его стихах там и тут. Из-за этого испанское фашистское движение фалангистов в 1930-е годы, имевшее чуть ли не культ смерти, обратило внимание на Марти, хотя он был противником и правых и испанцев. Девиз фалангистов — бессмысленный вопль «Да здравствует смерть!». Их гимн «Лицом к солнцу» (Cara al Sol) перекликается с одним из стихотворений Марти из сборника «Простые стихи»: