Альфред Козинг - «Сталинизм». Исследование происхождения, сущности и результатов

Троцкий в своём анализе московских процессов очень точно продемонстрировал такие ошибки, вызванные спешкой, и кроме того, ответил на часто задаваемый вопрос: как понять то, что обвиняемые добровольно обвиняли сами себя в самых отвратительных преступлениях против социализма, за который они, однако, боролись всю свою жизнь. Причина очень проста: они были уже полностью сломленными людьми, знавшими, что умрут, но при этом они, с одной стороны, боялись за жизнь своих близких, а с другой, как убеждённые коммунисты, сказали себе, что престижу Советского Союза будет нанесён меньший урон, если только они лично будут подвергнуты нападкам. Таким образом, партия и государство останутся правыми. То есть они были убеждены, что их жертва защитит Советский Союз от урона.

Процесс против Зиновьева и Каменева в августе 1936 года стал роковым и для Бухарина, так как многие обвиняемые в своих вынужденных признаниях уличали его в сообщничестве с Зиновьевым и Каменевым. Это обвинение было, очевидно, выдуманным и полностью необоснованным, так как Бухарин всегда активно поддерживал борьбу на стороне Сталина против оппозиции, ведомой Троцким, Зиновьевым и Каменевым, и противостояние между ним и ими было общеизвестно. После разрыва со Сталиным и исключения из Политбюро произошла встреча между Каменевым и Бухариным, в которой они среди прочего обменялись своим опытом сотрудничества со Сталиным. Согласно заметкам, которые Каменев сделал после разговора, Бухарин был подавлен, жаловался на отношение Сталина и назвал его современным Чингисханом. Об этой встрече очень скоро узнал и Сталин и запомнил её для решающего удара.

Когда Бухарин, главный редактор «Известий», в августе 1936 года вернулся из отпуска в Москву, он был изумлён тем, что его имя упоминалось на процессе против Зиновьева и Каменева. Он обвинялся там в создании оппозиционной группы вместе с ними. НКВД уже начало следствие в этом отношении, как узнал Бухарин из газет. Он в полном отчаянии обратился к Сталину, но тот успокоил его и сказал примерно следующее: «Николай, не беспокойся, компетентные органы разберутся, и скоро всё выяснится». Бухарин боялся полгода. В марте 1937 года он был вызван на пленум ЦК, о чём мы ещё скажем ниже.

Когда вместе с Каменевым и Зиновьевым были ликвидированы наиболее выдающиеся соратники Ленина, у международной общественности возникли значительные сомнения в справедливости и достоверности этих процессов. Уничтожить эти сомнения были призваны последующие процессы, в которых была бы доказана якобы угрожающая Советскому Союзу опасность «пятой колонны». (Понятие «пятая колонна» придумал во время испанской гражданской войны фашистский генерал-мятежник Мола. Он заявил, что поведёт на Мадрид четыре колонны, а «пятая колонна», то есть ожидавшие в столице сторонники Франко, уже находится там и начнёт наступление.)

Так первый процесс более-менее автоматически породил следующий. Для режиссуры нового процесса теперь пришлось использовать бывших оппозиционеров второго ранга, которые давно покаялись в своих «антипартийных взглядах», вернулись в партию и работали на ответственных постах. На роль руководителя «параллельного троцкистско-зиновьевского центра» был выбран Г. Л. Пятаков, который, как первый заместитель наркома тяжёлой промышленности, был фактическим руководителем индустриализации страны и в этом имел большие заслуги.

Вместе с ним были обвинены Радек, Раковский, Сокольников и другие функционеры, всего 17, среди них также прежний нарком внутренних дел и руководитель ОГПУ Ягода, которого Сталин обвинил в том, что тот недостаточно энергично разоблачал и преследовал врагов народа. (Очень вероятно, он был убит за то, что слишком много знал, так как до тех пор он был ответственным за преследования и террор по приказам Сталина.)

И в этом процессе, начавшемся 23 января 1937 года в Москве, отсутствующий Троцкий был главным обвиняемым, так как он якобы давал этому «параллельному центру» все приказы о вражеском шпионаже. Планы убийства Сталина, конечно же, тоже присутствовали среди вымышленных обвинений. Пятакова заставили признать сфабрикованное обвинение в том, что в декабре 1935 года по случаю командировки в Берлин он на частном самолёте летал в Осло, чтобы там встретиться с Троцким, передавшим ему указания. Дутое обвинение лопнуло, когда руководство аэропорта Осло заявило, что в упомянутом промежутке времени у них не приземлялся ни частный, ни вообще какой бы то ни было иностранный самолёт.

Пятаков, кроме того, показал, что после приземления в Осло он полчаса ехал в автомобиле, чтобы встретиться с Троцким в его доме рядом с Осло. Но Троцкий жил в Норвегии у депутата Стортинга, дом которого находился в деревне, располагавшейся примерно в двух часах езды на автомобиле от Осло. Кроме того, этот депутат Кнудсен засвидетельствовал, что в упомянутое время вообще не было визитов в его дом.

Но такие детали сценария обвинения нисколько не повлияли на результат процесса. Обвиняемые были приговорены к расстрелу. Только Радек, который имел чрезвычайные заслуги в развитии культа личности Сталина и всегда хвастал его благосклонностью, остался жив — но только на время, так как через год он был убит в лагере.

В феврале и марте 1937 года состоялся пленум ЦК ВКП(б), имевший большое значение для установления сталинской системы в партии и государстве. Особый характер этого пленума выразился в том, что он длился две недели.

Были подведены некоторые итоги кампании против «вредителей, шпионов и врагов народа». В то же время была сделана попытка подвести некую теоретическую базу под волну террора, перепахавшую всю страну.

На пленуме выступили с докладами Молотов, Каганович и Ежов, затем выступил Сталин, а потом он же ещё раз с заключительной речью. Докладчики рапортовали о том, насколько широко развилась «вредительская деятельность» в разных отраслях экономики, государственного аппарата и внутри партии, и казалось, будто они соревнуются между собой в поисках «троцкистских врагов и перевёртышей». В приведённом Молотовым списке количеств уже приговорённых «врагов народа» по разным наркоматам особо выделялся наркомат тяжёлой промышленности под руководством Орджоникидзе — там было разоблачено и приговорено уже 585 таковых, в то время как в остальных наркоматах число варьировалось между 100 и 200.

У этого была своя причина: наркомтяжпром, руководимый старым другом Сталина Орджоникидзе, был решающим для всей индустриализации страны, и потому в нём было сконцентрировано значительное количество квалифицированных инженеров, техников и специалистов по организации труда, то есть интеллектуалов, которых было очень легко заподозрить в «двурушничестве» и «вредительстве», поскольку в чрезвычайно ускоренном строительстве тысяч индустриальных проектов, начавших работу с плохо подготовленными работниками, происходили аварии, простои и выдавались низкие показатели производства. Это было неудивительно, так как рациональная организация труда была особенно слабым местом. Не было ничего проще, чем приписать ответственность за неудачи «вредительству» «спецов», которые якобы действовали под руководством троцкистов.