Альфред Козинг - «Сталинизм». Исследование происхождения, сущности и результатов

Функция законодательной власти, которую формально имел Верховный Совет, состояла в том, чтобы придавать решениям и инструкциям форму закона. Следствием такого положения стало то, что Центральный Комитет партии для реализации своей «руководящей роли» в своей структуре тоже приспособился к структуре и задачам правительства, так что параллельно каждому важному наркомату (позже министерству) существовали отделы Центрального Комитета, причём заведующий отделом ЦК по отношению к наркому или министру считался вышестоящим. Аналогичные отношения установились также и в республиках, автономиях, областях и районах, так что их советы на практике руководились соответствующими партийными органами, что было лишь поверхностно завуалировано формальными ничего не значащими демократическими процедурами. Так и произошло, что механизмы этой политической системы реализовались не в демократической, а в диктаторски-авторитарной форме.

Поэтому необходимо отметить, что эта политическая система была весьма противоречива и приводила к столь же противоречивым результатам. В том, что действия государства, на основе государственной собственности на средства производства, были направлены на построение экономических основ и социальных структур социалистического общества, на внедрение социалистических принципов во все области общественной жизни, на развитие культуры и просвещения таким образом, чтобы все трудящиеся получили возможность получить образование и культуру, это государство играло объективно прогрессивную роль.

Но эта прогрессивность была заметно ограничена, так как диктаторский способ функционирования этого государства в то же время тормозил инициативу и ответственность рабочего класса и всех трудящихся, подавлял их демократические права на участие в принятии решений и таким образом мешал прогрессивному развитию, а некоторыми политическими решениями отчасти и вёл в неверном направлении. Таким образом, это государство играло в то же самое время и отрицательную, тормозящую роль, поскольку оно препятствовало развитию социалистического общества и деформировало его.

Наиболее негативное воздействие этот двуликий Янус сталинского деформированного государства диктатуры пролетариата оказывал чрезмерным насилием, применявшимся для реализации и ускорения общественных преобразований. Вообще, отношение к насилию и принуждению, противоречащее социалистическим принципам, — характерная черта сталинской системы власти. В то время как Маркс через обобщение исторического опыта пришёл к выводу, что революционное насилие — повивальная бабка всякой общественной формации, беременной новым, сталинизм довёл это до крайности, превратив в неверное утверждение, что насилие не только повивальная бабка для нового общества, но и его создатель и двигатель его развития.

Важнейшие процессы развития при строительстве социалистического общества — это не просто экономический, технический и культурный прогресс, они затрагивают и серьёзно изменяют жизнь и труд, мышление и поведение большинства людей. Они происходят успешно лишь при том условии, если при этом учитываются интересы затрагиваемых людей, если они привлекаются на социалистический путь убеждением и примером, а не гонятся к прогрессу административным давлением, принудительными мерами и применением насилия. Социолог Вернер Хофманн назвал сталинизм за его принудительные методы и чрезмерное применение насилия для ускорения общественных процессов развития «воспитательной диктатурой» [172] Werner Hofmann. Was ist Stalinismus? [Вернер Хофманн. Что такое сталинизм?], в: Stalinismus und Antikommunismus. Zur Soziologie des Ost-West-Konflikts [Сталинизм и антикоммунизм. О социологии конфликта Запад-Восток], Франкфурт-на-Майне, 1967. .

Это не совсем неверно, но это нельзя использовать в духе оправдания насилия и принуждения. Хотя без сомнения верно то, что прежняя отсталость царской России и связанные с этим формы правления и образы мысли и поведения населения сделали привычными такие методы ускорения исторического прогресса — можно вспомнить Петра Первого и то, что Сталин и сам предпочитал эту страницу русской истории, — однако нет причин для приукрашивания этой деформации теории марксизма и политики социализма, так как достигнутый таким образом прогресс был куплен ценой больших жертв и социальных потерь, которые вовсе не были необходимы. Кроме того, они означают игнорирование и искажение соотношения между целью и средством, необходимое для социализма. Социализм стремится к более высокой ступени гуманности и гуманизма, этой цели должны соответствовать и средства его политики, которыми эта цель должна достигаться. Происходя из антагонистического классового общества с его насильственными методами, социализм, по крайней мере в своей начальной фазе, может лишь частично преуспеть в этом, но в течение своего дальнейшего развития он должен быть связан также и с гуманизацией средств социалистической политики. Политика, применяющая антигуманные средства ради достижения гуманистического общества в далёком будущем, искажает диалектику цели и средства и таким образом разрушает её социалистический характер.

С чрезмерным применением насилия неразрывно связана ещё одна характерная черта сталинской системы власти, а именно существование и работа чрезмерно большого и неконтролируемого аппарата безопасности, обладающего особыми полномочиями, превратившими беззаконие в закон его деятельности. Совершенно ясно, что и социалистическое государство нуждается в действенном аппарате безопасности, чтобы обеспечить свою внутреннюю и внешнюю защиту. Это верно не только для времени сразу после завоевания политической власти, когда контрреволюционные попытки свергнутых эксплуататорских классов ликвидировать революционную власть составляли наибольшую опасность, но и для более поздних этапов, когда главным образом империалистические державы всячески пытались помешать развитию социализма, замедлить его и нанести ему урон.

Поэтому молодая советская власть, поначалу в основном терпимо относившаяся к внутренним враждебным силам, была вынуждена создать ЧК (Чрезвычайную Комиссию по борьбе с контрреволюцией), когда реакция перешла к методам террора и убийств. В этом чрезвычайном обострении классовой борьбы большевики под руководством Ленина, который сам уже стал жертвой покушения, ответили на «белый террор» «красным террором», чтобы отомстить контрреволюционерам. Это была вынужденная ответная мера для срочной самозащиты, которая после укрепления советской власти потеряла свою необходимость, как недвусмысленно пояснял Ленин. Социализм, как он сказал, строится не террором, а организованной работой миллионных масс. Если не учитывать возможные ошибки более поздней ЧК, которая тогда была преобразована в ГПУ, то был довольно долгий период, в течение которого она работала более-менее ответственно. Только после постепенного формирования сталинской системы власти Сталин втянул её в противозаконную практику и махинации и всё более превращал её в инструмент своей политики власти и насилия.